Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 13

И он трижды ударил о землю своим посохом.

— Входи же! — воскликнул он. — Там ты найдешь все, что тебе нужно. Я рад, что ты сделал такой выбор. Ты был невыносим, знаешь ли. И вот теперь, впервые, я возжелал, чтобы ты потерпел поражение, чтобы тебя унизили до уровня простого смертного. Мне бы только хотелось, чтобы королева тоже была сейчас здесь и видела последний бой своего героя.

— Мне бы тоже этого хотелось, — сказал Ланселот. Он прошел между монолитными глыбами и вступил в круг.

Там его ждал черный жеребец; поводья были опущены на землю и придавлены камнем. Полный латный убор, копье, меч и щит были прислонены к дольмену. А по другую сторону круга белый конь ожидал полого рыцаря.

— Прости, я не позаботился о паже или оруженосце, которые помогли бы тебе одеться, — сказал Мерлин, выходя из-за каменной глыбы. — Однако буду счастлив сам услужить тебе.

— Ничего, я справлюсь, — ответил Ланселот.

— Мой слуга вооружен точно так же, — заявил Мерлин. — Мне не хотелось давать ему ни малейшего преимущества перед тобой.

Ланселот погладил коня, приучая его к себе, затем достал из бумажника узкую красную ленту и повязал ее на копье. Трость прислонил к дольмену и начал облачаться в латы. Мерлин, чьи волосы и борода теперь казались почти черными, отошел на несколько шагов в сторону и принялся что-то чертить в грязи концом посоха.

— Раньше ты, помнится, предпочитал белых коней, — заметил он, — но мне показалось целесообразным дать тебе коня другого цвета, поскольку ты уже отрекся от высоких идеалов рыцарей Круглого Стола и предал память о Камелоте.

— Напротив, — откликнулся Ланселот и поглядел в небо, откуда донесся внезапный раскат грома. — В такую грозу сойдет любой конь, а я последний защитник Камелота.

Мерлин продолжал чертить свои диаграммы, пока Ланселот готовился к бою. По-прежнему дул слабый ветерок, разгонявший туман. Блеснула молния, конь испуганно шарахнулся, и Ланселот стал его успокаивать.

Мерлин некоторое время Таращился на него, протирая глаза. Ланселот надел шлем.

— Мне на мгновение показалось, — сказал Мерлин, — что ты выглядишь совсем иначе…

— Неужели? Полагаешь, это результат исчезновения твоих волшебных чар? — спросил Ланселот, выдернув поводья из-под прижимавшего их камня и садясь в седло.

Мерлин, качая головой, отошел на шаг от начерченной диаграммы. Всадник нагнулся и подхватил копье.

— Кажется, ты все еще не утратил былой силы, — произнес волшебник.

— Да неужели?

Ланселот взял копье на руку. Перед тем как повесить щит на луку седла, он поднял забрало и посмотрел на Мерлина.

— Твой герой как будто готов, — сказал он. — И я тоже.

Снова сверкнула молния, и Мерлин увидел юное лицо Ланселота, лишенное морщин, с ясными глазами, с падающими на лоб локонами золотистых волос.

— Каким же волшебным заклятьям ты научился за эти долгие годы? — воскликнул он.

— Это не волшебство, — отвечал Ланселот. — Это всего лишь предосторожность. Я предвидел, как будут развиваться события. Поэтому, вернувшись в пещеру за тростью, я выпил остатки твоего эликсира.

Он опустил забрало и отвернулся.

— Ты же только что едва брел, как старик…

— У меня есть некоторый опыт. Подавай сигнал! Мерлин рассмеялся.

— Отлично! Так даже лучше! — заявил он. — Ты погибнешь в полном расцвете сил! И не надейся победить в схватке с духом!

Ланселот поднял щит и наклонился вперед.

— Тогда чего же ты ждешь?

— Ничего! — буркнул Мерлин. И затем крикнул: — Убей его, Раксас!

Когда они помчались по полю навстречу друг другу, заморосил мелкий дождь; глядя вперед, Ланселот увидел, как под забралом противника пляшет пламя. И в последний момент чуть приподнял копье, направляя его прямо в пылающий шлем полого рыцаря. Снова полыхнула молния, и загремел гром.

Щитом он отбил удар копья противника, а его собственное копье вонзилось полому рыцарю прямо в голову. Голова слетела с плеч и, дымясь, покатилась по земле.

Ланселот промчался до противоположного конца поля, повернул коня и увидел, что полый рыцарь, теперь лишенный головы, проделал то же самое. А позади него он заметил две человеческие фигуры — там, где только что стояла всего лишь одна.

Фея Моргана, в белых одеждах, с распущенными рыжими волосами, развевавшимися на ветру, стояла перед Мерлином. Их разделяла лишь начертанная в грязи диаграмма. Казалось, они говорят о чем-то, но слов Ланселот расслышать не мог. Потом фея воздела вверх руки, сиявшие холодным огнем. Посох Мерлина тоже сверкнул в воздухе. Больше Ланселот не успел ничего разглядеть: полый рыцарь снова пошел в атаку.

Ланселот взял копье на руку, поднял щит, наклонился вперед и пришпорил коня. Рука его напряглась и стала как железный брус, в жилах электрическим током забурлила энергия. Он помчался вперед. Дождь усилился, молнии сверкали не переставая. Непрекращающиеся раскаты грома заглушали топот коней, а ветер так и свистел в забрале шлема, когда он летел прямо на врага, целясь копьем в середину щита.

Они сшиблись с чудовищным грохотом. Оба покачнулись в седлах от столкновения, и полый рыцарь упал на землю. Копье Ланселота, расколовшись при ударе, пронзило щит и нагрудник противника. При падении левая рука Раксаса отвалилась; наконечник копья сломался, а щит упал рядом на землю. Но он почти тотчас же стал подниматься на ноги, правой рукой извлекая из ножен длинный двуручный меч.

Ланселот спрыгнул с коня, отбросил щит и тоже обнажил меч. И пошел навстречу лишенному головы противнику. Тот первым сделал выпад, и Ланселот отразил его. От могучего удара руки на мгновение онемели. Затем он тоже нанес удар. Противник отбил его.

Они топтались, обмениваясь ударами, и тут Ланселот наконец заметил, что противник открылся, и нанес ему решающий удар. Полый рыцарь рухнул в грязь. Меч Ланселота раскроил его нагрудник почти пополам, до того места, откуда еще торчал застрявший в броне наконечник копья. И тут фея Моргана страшно закричала.

Ланселот обернулся и увидел, что она упала прямо на диаграмму, начертанную Мерлином на земле. Сам же волшебник, весь объятый голубоватым сиянием, поднял свой посох и двинулся вперед. Ланселот сделал шаг по направлению к ним, и острая боль пронзила его левый бок.

Он обернулся к поднимающемуся с земли полому рыцарю как раз в тот момент, когда он уже занес меч для второго удара. Ланселот успел перехватить свой меч обеими руками и, направив его острием вниз, бросился на врага.

Его клинок пронзил панцирь полого рыцаря насквозь, буквально пригвоздив его к земле. Из-под сверкающих лат донесся тонкий, быстро захлебнувшийся вскрик, а из воротника вырвался столб пламени, взлетел вверх и рассеялся искрами, угаснув под дождем.