Ирина Дедюхова - Позови меня трижды…

— Есть, она на антресолях, поэтому еще в доме осталась. У меня все муж бывший забирает, это ведь его квартира, он ее на своей работе получал. У меня еще была куртка кожаная и сапоги, костюм был с меховым воротничком, но он в счет оплаты за квартиру забрал. Мы в последнее время с дочкой очень скромно жили, а у женщин от скудости средств вкус со временем пропадает.

— Ну, не скажи! Наоборот, минимум средств предполагает максимум фантазии. Не переживай, я в этом направлении поработаю.

— Люсь, спросить хотела… Только ты не обижайся, ладно?

— Почему я ношу женскую одежду? Потому, дорогая, что мне все по фиг! Мне на всех насрать! Ты можешь это понять?

— Честно говоря, до такой степени, нет. Как-то не укладывается…

— Правильно. Я у тебя в шкафу, подружка, ни одной короткой юбочки не нашел! Не знаю, какие там у тебя были сапоги, но обувь-то какая-то должна быть? А косметика? Где твоя косметика? Ты же не девочка, а? Ведь даже любовник у тебя какой-то был! Ты сама не обижайся, но никакая ты не женщина! Я — больше женщина, чем ты! Но я и мужчина! Не сомневайся! Как-нибудь я тебя пожалею, так мало тебе не покажется! Муж у нее был с любовником! Так вот и они — никакие не мужики, если у тебя даже дубленки в шкафу нет! Духами французскими вещи не пахнут! А вид у тебя — затраханый, везде книжки по организации производства лежат… Их, почему-то, твой муж в счет квартплаты не принимает! Она — женщина, а они — мужчины! Вы сами-то по половому признаку сначала рассортируйтесь!

— Не ори на меня!

— Прости, вырвалось. Ничего, Катенька, понемногу, помаленьку мы со всем этим разберемся. Я тут у тебя поживу немного, осмотрюсь… По магазинам поброжу…

— Люсь, не хочу тебя заранее огорчать, но денег у меня нет на магазины. Безработная я, Люся. С сегодняшнего дня. У меня и накоплений практически не осталось. Тут до вчерашнего дня Валера жил, все на еду уходило… А я все работала, даже не заметила, что вещи-то свои он раньше унес…

— Ой, Катюша, какие пустяки! Столько разных мудаков неощипанных по улицам бродит, не бери в голову! Если денег нет у тебя, то это значит, что они — в карманах у других. И эти другие обязаны с тобой поделиться, по-божески.

— Ага, я вот с мужем при разводе обязана поделиться по-божески. У него машину сегодня видела перед «Пингвином», так она стоит — как эти две квартиры. А он мне на днях какой-то акт оценки по почте прислал на пять тысяч… Долларов! А у меня и денег нет, чтобы своего оценщика нанять. Ну, не может же эта хрущеба столько стоить, если еще и Машкину долю учесть.

— А Машенька у нас кто?

— Она, Люся не у нас, она у меня дочка! Так вот. И не дожидаясь суда, ее папа приходит и уносит вещи. А в ментовку обращаться бесполезно. Во-первых, мы еще не разведены…

— А во-вторых?

— Во-вторых, он — Карташов по фамилии. Слыхал? Вот и я о том же. И как с ним разводиться, даже не знаю. Я понимаю, что он меня запугивает. Но это значит, что он побаивается моего интереса на счет его имущества. И еще это означает, что все это самое имущество было записано в период брака либо на нем, либо даже на меня! Если бы у него был супер надежный подставной человечек, он бы так не переживал и чайники электрические из дома не утаскивал и маме бы моей по телефону гадости не говорил.

— Ой, какой мудак! И как ты это терпишь, бедненькая? А, кстати, ты-то у нас кто по профессии? Уж больно ты, Катюша, хорошо в этом деле сечешь! Ты не из ментовки?

— "Финансы и кредит" — у меня специальность была. И, если бы у нас после нее народ в ментовку шел, то таких, как Карташов на воле бы очень мало оставалось.

— А почему ты сама никакой банк там не открыла? Ну, раз ты такая умная?

— Я, Люсь, не мотор. Мне бы вот спину крепкую мужскую, да денег на первое время. И потом я ни за что не буду некоторыми делами заниматься. Например, страховым бизнесом… Или еще подобными штучками, ты понимаешь?

— А любовник этот твой помочь тебе не мог? Живешь-то ты скудненько.

— Н-нет… И мне неудобно было как-то…

— А-а… неудобства разные… Понятно. Не расстраивайся, это пустяки! Две недели удачной работы, в сущности. Людочка эта с пяточка — твоя знакомая? Она приличная девочка?

— Она очень хорошая! Ей на лечение дочки деньги были нужны, вот и пошла туда. Мы раньше в проектном институте вместе работали, она у нас отличным конструктом была!

— Вот после этого ты мне, пожалуйста, даже не говори, что ты вообще видела в жизни каких-то мужчин, кроме меня. И что я — не такой мужчина, как все, и должен быть каким-то другим. Скажи мне, разве нормальный мужчина позволил бы женщине-конструктору в ее лучшем конструкторском возрасте уйти на панель? Что, в нашей стране уже и конструировать нечего? И как она ребеночка заимела? Папа у этой больной девочки имеется? Или как? Нет, что ты мне не говори, все они — мудаки! И пусть не обижаются, если я их немножко ограблю для нашей пользы.

— Ты не прав, не все мужчины такие, вот мой папа был не такой, он очень много работал!

— Твой папа был ишаком? Не обижайся! Мой папа был главным врачом областной клинической больницы. Я с трудом вспоминаю его лицо, я очень редко с ним общался, ему было не до меня. Сначала был садик-пятидневка, а потом, с четвертого класса — школа-интернат. Недолго, правда, до восьмого класса. И там днем надо было только дождаться ночи, потому что только во сне я чувствовал себя свободным. И в этих снах я бывал в разных временах, и мужчины там одевались очень разнообразно. А в брюки — редко, да, в общем-то, практически никогда! Юбки, балахоны разные, драпировки такие по талии, роскошные… Но не брюки! Я полагаю, что брюки вообще мужчине вредно носить. Для здоровья. Кать, ты спишь, что ли? Ладно, спи.

Утром Катю разбудил запах кофе и табачный дым, на минуту она подумала, что к ней опять вернулся Валера. Но, с трудом вспомнив вчерашний вечер, поняла, что на кухне хозяйствует Люсиль. Он действительно сидел в ее халате на кухне, положив длинные стройные ноги на подоконник, пил кофе и курил.

— С добреньким утречком, дорогая! Я решил тебя не будить, очень вид у тебя был во сне жалостный. Чо спросить-то хотел… У тебя мама-то где с дочкой проживают?

— У мамы в ее квартире, где же еще.

— Ты прости мне мою бестактность, Котенок, но ты тоже не могла бы там недельку-другую пожить?

— Ты вообще с катушек съехал, или как? Притон тут организовать решил, да? Выездные гастроли?

— Ну, не хами! Ремонт я тут сделать решил, вот что! Гляжу, здесь даже потолки обшарпанные, черные все. Твои мужчины по потолкам ходили, что ли?

— Спасибо, конечно, но ты тут жить не будешь! Это — без комментариев! Вдруг муж бывший за чем-нибудь придет, а? Меня же здесь двенадцать лет все знают!