Артем Каменистый - Рай беспощадный

Нападающие в первые мгновения боя не понесли потерь – один из смертников получил копье в плечо, Геморрой словил стрелу в бок, но, обломав древко, продолжал палить из дробовика. Радоваться рано – это первые ласточки. Народ бросился вслед за разбегающимися готами, а в тесноте застроенной части поселка у тех будет больше возможностей для сопротивления. Хоть они и деморализованы, но загнанная в угол крыса становится вдвое опаснее.

Макс все это понимал – даже успел ухватить Вонючку, намеревавшегося порвать всех в одиночку, и неожиданно прорезавшимся командным голосом прокричал в ухо:

– Стоять! Перезаряди ружье и за мной! Прикрывай нас!

Между хижинами мелькнула спина запоздавшего гота. Вонючка, азартно выкрикнув, потянул один спусковой крючок, затем второй. Выстрелов не последовало.

– Идиот!!! Перезаряди!!!

Муса, сменив магазин, целеустремленно шагал к штабу, не реагируя на крики: только сейчас Макс догадался, чью голову он увидел на краю страшного ряда, после чего взбесился. Судя по волосам, та самая подружка, которая провожала его в экспедицию. Теперь он невменяем – идет, не слушая никого, безжалостно расходуя боеприпасы. И продолжая все так же орать – страшно, заунывно. Готы разбегались от взбесившегося татарина будто тараканы от тапки – никто больше не хотел с ним связываться.

Не оставлять же его – Макс кинулся следом. За ним, сжимая копье, двигалась Дина, замыкал процессию Вонючка – преломив стволы, он торопливо терзал патронташ. Слева раз за разом грохотал пистолет Эна, справа слышался шум рукопашной схватки – туда вроде помчался Сашок со своими ребятами. Из огнестрела у них только ракетница, но хватало ножей, мачете и топоров. От баррикады равномерно гремели выстрелы карабина – Олег, вскарабкавшись на высокий завал, подлавливал бегающих между строениями готов. Геморрой, забравшись на крышу штаба, встал там во весь рост и азартно палил во все стороны, поливая картечью мечущихся врагов. Странно, но никто даже не пытался бросить копье или выпустить стрелу в такую великолепную мишень.

Не все готы были деморализованы до полной потери боеспособности. Если большая часть бросилась к баррикаде, стремясь удрать из превратившегося в ловушку поселка, то некоторые начали огрызаться. Полетали копья и стрелы, противники сталкивались врукопашную. Макс, продвигаясь за Мусой, не успел среагировать, когда из дверного проема высунулся черный коротышка, пульнул из лука почти в упор – лишь отшатнуться немного смог.

Тонкая бамбуковая палочка больно ударила в многострадальное предплечье. Наконечник не смог пробить кости и вошел неглубоко – стрела не удержалась в ране, отскочила. Даже боли не почувствовал – царапина, – да и некогда себя жалеть. Развернувшись, высадил остаток барабана в лучника.

Из штаба выскочил еще один: здоровенный, в каких-то оригинальных доспехах – похоже, из пластинок черепаховых панцирей набраны, – и круг жестяной на груди. В руке у гота был большой черный пистолет.

– Муса!!! – истошно заорал Макс.

Товарищ тоже заметил опасность. Еще не развернувшись, потянул спусковой крючок, с таким расчетом, чтобы очередь пересекла гота слева направо. Автомат лишь щелкнул – магазин пуст. А вот оружие врага было заряжено – выстрел, Муса с бессильно-отчаянным криком рухнул на песок. Макс, понимая, что перезарядить револьвер не успеет, бросился вперед, выхватывая из ножен мачете.

Этот гот был необычным. В отличие от остальных он не паниковал, не выглядел ошарашенным или перепуганным. Разве что удивлен почему-то, и ухмылка непонятная. Действует четко, без суеты и лишних телодвижений, здраво оценивая обстановку. Хотя вряд ли можно назвать его здравомыслящим: такие начали убегать в первую очередь, не дожидаясь пули. Если не знаешь численности противника, но видишь, что он гораздо лучше вооружен, то лучше не связываться до прояснения ситуации.

Гот не стал стрелять в Макса – счел, что мелкий Вонючка, наконец-то зарядивший дробовик, представляет большую угрозу, чем крепкий мальчишка с мачете. Чуть повернулся, прицелился, спокойно потянул за спусковой крючок. Не успев выстрелить, Вонючка упал замертво – пуля угодила ему в скулу, разворотив полголовы.

Макс этого не видел – не услышав после выстрела крика, он надеялся, что товарищ не пострадал и сейчас снесет гота картечью. Чтобы не перекрывать ему линию стрельбы, он даже чуть влево уклонился, потеряв драгоценное мгновение.

Гот осклабился – он ничуть не боялся Макса: смеялся, что-то громко выкрикивал на до неузнаваемости исковерканном русском. И медленно целился – похоже, собирался тянуть с выстрелом до последнего, чтобы в упор убить. Он наконец-то увидел белого, с которым интересно сразиться: с ножом на пистолет мчится. Дурак, но дурак смелый.

Медленно выбрал свободный ход спускового крючка.

Копье, брошенное девичьей рукой, ударило его в плечо за крошечное мгновение до выстрела. Доспеха не пробило, но толчок оказался слишком сильным и неожиданным. Проклятье! Танг не ожидал от девки пакостей и не стал тратить на нее ценной пули, а она, самка собаки, неблагодарно этим воспользовалась.

Выстрел пропал впустую, но Танг получил должность вождя Черных Тигров не за красивые глаза – проворно отскакивая назад, успел еще раз потянуть за спусковой крючок.

Сухой щелчок.

Как не вовремя! Теперь надо взвести оружие и повторить. Поздно – Макс, еще не добежав, начал замахиваться, и мачете успело быстрее пистолета. Острое лезвие рубануло по локтевому сгибу, его не удержали сухожилия и кости – отсеченная рука полетела на песок. Удар был нанесен с такой отчаянной силой, что он потерял равновесие, едва не упал и следующий взмах сделал из скрюченного, неудобного положения. Но тоже неплохо – на совесть разрубил бедро врага.

Танг завыл, вновь отскочил назад, но уже без звериного проворства – неуклюже. Ему больше не хотелось драться с этим дьяволом. Оказывается, бой с подобным противником очень страшен и ничуть не похож на прежние беззаботные избиения мягкотелых белых. Хотелось бежать отсюда без оглядки, но ничего не вышло – развернувшись, уперся в стену штаба.

Вновь сверкнуло мачете, потом еще и еще. Макс рубил врага без фехтовальных изысков – размашисто бил, бил и бил, распаляясь с каждым ударом. Но эта гора окровавленного мяса отказывалась умирать. Черный упал на колени перед стеной, тянулся вверх уцелевшей рукой, бессильно ломал ногти о загаженную птицами металлическую поверхность, скулил как побитый пес и продолжал жить.

Где-то за штабом рванула граната. Шум на миг отрезвил. Макс, прекратив избиение, бросился назад, к телу Вонючки. Поднял дробовик, развернулся, выстрелил готу в голову. Стену обдало кровавыми ошметками, враг наконец перестал скулить. Из-за угла показался еще один – он с криком мчался непонятно куда, в боку его торчала идеально ровная стрела с оранжевым оперением. Макс выстрелил из второго ствола – картечь разворотила живот. Опять вопль, опять тело корчится на песке.