Роберт Стоун - Цена заклятия (Обретение волшебства - 1)

- На всеобщее обозрение... - с недоверием повторил Карн. Полученные указания поразили его до глубины души. Что же такого могло произойти за каких-то два часа?

- Ты уверен, что он сказал именно это? - Мальчик округлил глаза.

- Он заставил меня повторить дважды. Я уверен, я совершенно уверен.

Карн взглянул на несколько папок, которые еще лежали на краю его кровати. Теперь он понимал, что это сущий пустяк по сравнению с тем, что произойдет завтра.

- Приготовь комнату для нашего гостя, - приказал он Бейли. - Он будет ночевать здесь.

- Но что же означает это сообщение? - спросила Масия.

- Сейчас узнаем. - Затем Карн опять повернулся к мальчику. - Теперь ты расскажешь мне с самого начала и во всех подробностях все, что произошло.

Неприятности начались с боли в желудке. Проще всего было отнести ее за счет беспокойного дня и не менее беспокойной ночи, предшествовавшей ему. Просто полный комплект несчастий, подумал Брент. Сперва перепуганная большеглазая шлюха в борделе Силены и Имбресс под окном. Затем бешеная скачка в Атахр Вин и весьма нервное путешествие по древним подземным туннелям, увечье Карна, сражение с Хейном. Потом добавился странный рассказ Эстона, в правдивость которого Каррельян все не мог поверить, и плюс к этому буханка хлеба, съеденная Брентом прямо на скаку, когда он мчался через Прандис. Внезапно бывший шпион понял, что этот хлеб стал его первой и единственной трапезой за прошедшие сутки, а прерывистый ритм галопа лошади не слишком способствовал хорошему пищеварению.

Во всяком случае, он еще легко отделался, получив на закуску всего лишь боль в желудке.

Но, похоже, мир больше не хотел проявлять милосердия. Вскоре, несмотря на ночную прохладу, на лбу у Брента выступил пот. Он распахнул плащ, позволив ветру охладить его разгоряченное тело, но даже ночной воздух уже не мог одолеть сжигавший его лихорадочный жар. Теперь он весь покрылся потом, одежда прилипла к телу. Брент на секунду задумался, не стоит ли вернуться домой, но непонятно, сколько продлится болезнь, а он был совершенно уверен, что убийца не станет откладывать свое путешествие в Индор, чтобы дать шанс своему преследователю. Брент тоже не был настроен жертвовать местью ради того, чтобы переболеть желудочной инфекцией в мягкой постели. Черт возьми, да он готов сам вспороть себе живот, если это поможет найти Хейна.

Поэтому, согнувшись в седле, он позволил лошади нести себя по центральным улицам Прандиса. Над крышами двухэтажных домов, выстроившихся в ряд на бульваре, виднелась Башня Совета. "Сегодня вечером она освещена более ярко, чем обычно, - подумал он. - Их бесценные секреты галопом скачут на запад, и хранители Чалдиса пылают от страха". Невзирая на боль, Брент не смог удержаться от ухмылки. По крайней мере, у него имеются товарищи по несчастью. Прежде чем прикончить Хейна, ему придется выразить лысому убийце свою благодарность за то, что мартышки из правительства не могут теперь спокойно спать в своих постелях.

А вслед за Хейном?.. Брент мысленно вернулся к ночи, когда проходил его традиционный прием - уже больше месяца назад, - и вновь вспомнил смуглого человека, вторгшегося в его дом. Черты лица как у хищной птицы, сплошные углы. Кто же он? Сплошные секреты: все они замешаны в этом деле, и, в конце концов, таинственный посетитель был недалек от истины, явившись к Бренту. Незваный гость воровал секреты, Брент занимался тем же. Как справедливо заметил Эстон, правила этой игры ему были хорошо известны.

За одним исключением. Брент никогда не использовал украденные секреты, кроме, пожалуй, одного случая. Двое самых первых клиентов отреагировали на его скромное требование о ежегодной ренте покушением на его жизнь. Нет, кажется, их было трое, припомнил Брент. Но убийцы, подосланные ими, оказались менее опасны, чем информация; единственные секреты, которые он опубликовал. В мгновение ока три карьеры оказались загублены, и с тех пор никто из клиентов Брента не пытался нанести ответный удар. Они просто присылали ему деньги в сумках, или вазах, или зашитые в чучела животных в десятки постоянно меняющихся сборных пунктов. И все эти люди жили спокойно, зная, что их тайны остаются надежно спрятанными от людских глаз в папках Галатина Хазарда.

"Провокационный вопрос, - подумал Брент. - В безопасности ли тайная жизнь Чалдиса? Собирается ли шпион использовать Фразы?" Любопытство Брента настолько разыгралось, что он был почти готов позволить смуглому незнакомцу сбежать с ними. Неплохо бы понаблюдать за возможными потрясениями... Однако причина, по которой Брент сейчас скакал на лошади, не обращая внимания на ночной холод, боль в желудке и лихорадку, не имела ничего общего с любопытством. Где-то существовал лысый убийца, а Брент страстно жаждал изменить его анатомию, и по сравнению с этой целью все его рассуждения относительно Фраз просто ничего не значили.

Острая боль пронзила желудок. Он медленно выдохнул и потряс головой, надеясь, что в ней прояснится. Но это не помогло.

Брент понял, что ему предстоит долгая и тяжелая ночь. К тому времени как он наткнулся на городскую стражу, у него зуб на зуб не попадал. Стражников было четверо, все верхом, и это показалось странным. Городские стражи патрулировали город парами и, как правило, пешком.

Один из вояк носил сержантские нашивки, и именно к нему обратился Брент, когда все четверо сдвинули коней, перегораживая путнику дорогу.

- Какие проблемы, офицер? - прорычал Брент сквозь стиснутые зубы, стараясь, чтобы они не стучали.

- Вы качались на лошади, - объяснил сержант, нечетко выговаривая слова.

Неужели это так заметно? Может быть, он болен сильнее, чем ему кажется? Для полного счастья не хватало только, чтобы недоумок сержант с помощью своего отряда запер его на ночь в подвал с пьяными. Ну, ясно, здесь должна помочь самая обычная взятка. Брент потянулся к кошельку.

Жест путника стал чем-то вроде сигнала для стражников, и они схватились за мечи.

Брент знал, что в открытом бою одному человеку никогда не одолеть четверых, что бы ни говорилось об этом в героических сагах. По крайней мере, если этим одним человеком был Брент, да еще трясущийся от лихорадки. Когда мечи стражников показались из ножен, Каррельян отчетливо понял, что скоро он будет мертв.

Если ему не удастся выиграть совсем иную битву. Он позволил своему телу совершенно обмякнуть - не такая уж трудная задача, учитывая его состояние, и вывалился из седла. Однако даже здесь он оказался недостаточно проворен. Когда он соскальзывал с лошади, острие меча одного из стражей разрезало рукав рубашки и прочертило кровавый след на мышце. Кровавый, но не глубокий, понял Брент, падая на булыжную мостовую и извлекая длинный кинжал из ножен на правом боку. Он быстро перекатился, покрепче ухватил кинжал и глубоко вонзил его в брюхо коня сержанта. Раненый скакун громко заржал от боли и взвился на дыбы, пытаясь спастись от смертоносного жала. Брент чуть не вывихнул руку, но продолжал сжимать кинжал. Когда конь поднялся на задние ноги, клинок выскользнул из раны, и Брент почувствовал струю горячей крови на лице и плечах. Он успел откатиться в сторону за секунду до того, как передние копыта лошади опустились на мостовую прямо туда, где только что была его голова. Впрочем, несчастное животное вовсе не имело намерения отомстить своему мучителю. Как и рассчитывал Брент, лошадь обезумела от боли, она заржала и вновь вскинулась на дыбы. Сержант упал, сильно ударившись о мостовую, и остался лежать неподвижно.