Стивен Дональдсон - Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть

Однако Энгус не двигался. Инструкции программного ядра держали его в состоянии ступора, инструкции лишали его права вредить любому человеку, связанному с полицией Концерна. Дэйвис для них не имел никакой ценности. Вот почему Термопайл сидел в кресле и наблюдал за дракой, словно она его не касалась. Хотя внутри себя он выл так же злобно и яростно, как его сын.

Ник был хорош. Энгус отдавал ему должное. Упав на пол, Саккорсо тут же встал на колени и три раза подряд ударил Дэйвиса в лицо. Потом отклонился и нанёс ещё три удара так быстро, что юноша не успел сориентироваться. Кровь потекла по его щекам, бровям и подбородку. Отрывистое дыхание напоминало приглушённые стоны. Но Дэйвис не сдавался. Пряча голову от ударов, он бросился на противника и, будто сражаясь за жизнь Морн, потянулся к горлу Саккорсо. Этот манёвр мог увенчаться успехом.

– Черт! – внезапно крикнул Майлс – Энгус, сделай же что-нибудь! Он сейчас убьёт мальчишку!

В оковах отрешённости, которые удерживали его в неподвижном состоянии, Энгус ждал, когда Майлс воспользуется приоритетом Джошуа. Но Тэвернер не стал рисковать.

– Эй, Траходав! – произнёс Термопайл. – Отойди от парня! Если ты не остановишься, то он не пригодится даже амнионам.

Ник бросил на Энгуса свирепый взгляд и оскалился. Потом быстро нанёс ещё три удара по лицу Дэйвиса. Брызнула кровь. Юноша упал на колени. Он был обречён на поражение.

Внезапно оковы имплантов ослабили контроль над телом Энгуса. За долю секунду его программное ядро переместилось. Другой подход к ситуации потребовал иных стандартов и привёл к новым выводам. Дэйвис был сыном Морн, а Джошуа имел приказ спасти её. Программа не знала, чем именно была ценна эта женщина, и, значит, все её нужды и все её связи могли оказаться критически важными.

Энгус вскочил с кресла. И, прежде чем Ник нанёс четвёртый удар, поймал его за шиворот, поднял в воздух и швырнул в переборку. Ник ударился, изогнулся, как кошка, и упал на четвереньки. Но тут же в порыве ярости бросился на Энгуса, словно хотел доказать, что капитан Саккорсо никогда и никому не проигрывает. Кровожадно усмехнувшись, Энгус ударил его кулаком – прямо в лоб. Его мышцы были усилены имплантированными распорками, и кулак казался выточенным из куска бетона.

Ник упал на колени, как бык на скотобойне. Он не потерял сознания, но в глазах у него потемнело, а голова закачалась. Руки вздрагивали, как плавники умирающей рыбы. На Энгуса нахлынула волна удовольствия. Радость была острой, как луч лазера, и мощной, как огонь корабельных пушек.

– Два – ноль в мою пользу, Саккорсо.

Он уже дважды сбил Ника с ног.

– В третий раз я не просто уложу тебя. Я расколю твой череп на куски, чёрт возьми.

Задыхаясь от возбуждения, он склонился над юношей. Несмотря на то, что в уголках рта Дэйвиса пузырилась кровавая пена, а взгляд был бессмысленным, сознания парень не потерял. Он протянул руку и схватил Термопайла за рукав. Разбитые губы медленно шевелились, пытаясь произнести какие-то слова.

Наконец это ему удалось:

– Как же ты мог? Мой отец…

Он потрясённо покачал головой.

– О господи!

Энгус грубо поднял Дэйвиса с пола. У него мелькнула мысль, не отнести ли парня в лазарет, но он отбросил эту идею. Ему требовались ответы – прямо сейчас. Он подтащил юношу к пульту Майлса и, усадив его в кресло, всмотрелся в лицо сына.

– Послушай меня. И попытайся понять. Всё это было в прошлом. А сейчас – это сейчас. И всё это происходило с Морн. А ты – это ты. У тебя её воспоминания, но все это случалось не с тобой. Ты понял?

Дэйвис склонил голову набок. Наверное, он хотел кивнуть. Энгуса передёрнуло. Волна удовольствия схлынула. Увидев сына таким избитым и окровавленным, он вспомнил себя в подобном состоянии. В горле у него появился ком. С трудом проглотив его, он продолжил:

– Тогда попытайся вести себя разумно. Ты не хотел, чтобы капитан Траходав ушёл отсюда. Я это понял. И я не отпущу его до тех пор, пока мы с ним не договоримся. Но скажи мне, чёрт возьми, почему ты хотел его остановить?

Дэйвис тихо застонал. Кровавый пузырь вырос на его губах и лопнул. Он попытался сфокусировать взгляд. Энгус смотрел на эти усилия, и у него сжималось сердце.

– Я знаю Ника как никто другой. Но мы с ним не только трахались. Он трепался. Я хотел убить его, чтобы заставить замолчать…

Новый шип впился в сердце Энгуса, которое уже казалось рваной раной. Он понимал, с чем говорил ему Дэйвис. Это было почти телепатическое общение.

– Говори за себя, сынок! Отбрось воспоминания Морн. Или он трахал лично тебя?

Дэйвис покачал головой. В его глазах была мольба. Он пристально смотрел на Энгуса, желая, чтобы тот понял.

– Я все равно его знаю. Её у него нет.

Термопайл напряжённо замер. Майлс поперхнулся дымом. Ник тяжело вздохнул и опустил голову, словно ждал удара топора.

– Он не может обменять Морн Хайленд на меня, – довольно чётко произнёс мальчишка. – Он уже отдал её амнионам.

Его лицо исказилось от боли. Но, помолчав секунду, Дэйвис закончил:

– Мне об этом сказал Билл.

Майлс чертыхнулся и закрыл лицо руками.

Морн!

Ярость Энгуса почти не уступала в скорости микропроцессорам – она едва не вырвалась на волю. Но программное ядро успело восстановить контроль.

Ник отдал её амнионам!

Вот в чём заключался манёвр Саккорсо, его реальный обман. Он бросил Морн в котёл мутагенов, а затем решил использовать её как товар для торга.

Энгус отдал бы жизнь ещё за одну возможность ударить Ника. Но его страсть билась о невральную стену зонных имплантов. Он не мог пошевелиться. Разъярённый, опустошённый, Термопайл неподвижно стоял над поверженным врагом, а решения за него принимала программа Диоса. Безумие туманило его сознание. Как и Ник, он вышел за пределы терпения. Энгус был на грани срыва – на грани его бездны сумасшествия, когда вдруг услышал свои слова:

– В таком случае мы должны вернуть сё.

– О черт! – простонал Тэвернер.

У Майлса уже не осталось других слов, чтобы выразить отчаяние.

– Это безумие, – прохрипел Ник, будто выкашливая слова из груди. – Она в амнионском секторе. Чтобы вернуть её, тебе придётся сразиться не только с ними, но и с двумя боевыми кораблями. Ей уже дали мутагены. Она стала одной из них.

«Ты предал её, ублюдок, – слышал Энгус завывания в своём мозгу. – Она отдалась тебе. Она отдала тебе всё, что ты хотел. А ты продал её амнионам».

В то же время он спокойно произнёс:

– Мы все равно вернём её.

Его голос звучал бесстрастно, как у робота.

– Если теперь она одна из них, мы убьём её. Если нет – то спасём. Она была копом. Диос не мог отдать её амнионам.