Клэр Норт - Пятнадцать жизней Гарри Огаста

– Уверен, – отвечал я. – Я в полном порядке.

Дыхание мое все учащалось по мере того, как приближался момент истины. Винсент достал откуда-то кольцо клейкой ленты.

– Думаю, будет лучше, если я свяжу вам руки, – сказал он. – Вы не возражаете?

Разумеется, почему бы нет.

– Я вижу, вы очень нервничаете.

Просто мне неприятно все, что напоминает о медицине.

– Ничего, ничего, все будет хорошо. Скоро вы будете в полном порядке. Вы сможете вспомнить все, абсолютно все.

Что ж, прекрасно.

Винсент крепко привязал мои руки скотчем к подлокотникам. В какой-то момент мне захотелось, чтобы он плюнул мне в глаза, тем самым обнаружив свою ненависть, – это дало бы мне возможность кричать и сопротивляться. Но Винсент этого не сделал. Он еще раз проверил электроды и присел. Наши лица оказались на одном уровне.

– Так будет лучше, Гарри, – сказал он. – Я знаю, вы меня сейчас вряд ли поймете, но поверьте – именно так все и должно быть.

Я не смог ему ответить. Понимал, что должен это сделать, но не сумел. Винсент зашел мне за спину. Я крепко зажмурил глаза, мое тело начала бить дрожь.

Господи, господи, господи…

Наступила темнота.

Глава 76

Человек не может скучать по тому, чего он не помнит. Возможно, Винсент был прав. Вполне может быть, что то, что он сделал, было выражением его доброго отношения ко мне.

Новый прибор для стирания памяти имел несколько недостатков. Я полагаю, у Винсента не было возможности как следует испытать его. Когда он включил устройство, оно убило меня наповал.

Меня зовут Гарри Огаст. Я родился в первый день нового, 1919 года на вокзале железнодорожной станции Берика-на-Твиде. И я сразу вспомнил… все.

Черити связалась со мной, когда мне было шесть лет. Она сделала это с большой осторожностью, окольными путями, действуя через семейство Халнов. Ей необходимо было получить от меня отчет о том времени, которое я провел, тесно общаясь с Винсентом. На то, чтобы уговорить Халнов позволить ей оформить надо мной опекунство, ушло полгода. Затем меня отвезли в Лидс, где новые, другие мистер и миссис Огаст должны были взять меня на воспитание в качестве приемного ребенка – в обмен на солидную сумму наличными и возможность сделать по-настоящему доброе дело. Все документы были оформлены безупречно, реальные факты им полностью соответствовали. Теперь Винсент знал, где меня найти, и при желании легко мог это сделать.

– Знаешь, Гарри, в этом вовсе нет необходимости, – говорила мне Черити. – Есть другие способы.

Разумеется, я и сам это прекрасно понимал. Да, можно было найти Винсента, отрубить ему руки и ноги, выколоть глаза, отрезать нос, нарезать ремней из его спины, залить ему в горло кипящую смолу, переломать все кости до единой… но в результате он бы просто умер, не сказав нам ничего. Вообще ничего. Винсент Ранкис – это не Виктор Хенесс. Он прекрасно знал, что делает, и готов был пожертвовать ради этого всем, вытерпеть любые пытки.

– А если мы сотрем его память? – Этот вопрос задала Акинлей. Она была еще ребенком. Выражение ее лица поразило меня – на нем лежала печать озабоченности и тяжелых раздумий.

– Я – мнемоник. Я помню… все. Вообще все. Винсент дважды пытался стереть мою память, и оба раза у него ничего не вышло. Он тоже мнемоник. Так что на него процедура Забвения не подействует. Или еще хуже – он, как и я, притворится, что забыл все свои предыдущие жизни, и попытается с нами расправиться. – Впервые я открыто заявил о том, что даже среди калачакра занимаю особое положение.

В моей пятнадцатой жизни клуб «Хронос» был уже не тем, каким он был на протяжении более чем восьми столетий, прожитых мною. Члены сообщества, которые уцелели после чисток, организованных Вирджинией, постепенно возвращались в лоно клуба. Большинство тех, кто подвергся процедуре Забвения, теперь проходили свой жизненный путь в третий раз. Одно за другим мы отправляли в прошлое сообщения о том, что в XX веке клуб снова существует, и предупреждали всех о необходимости быть бдительными и проявлять осторожность. До нас доходили выбитые на камнях ответные послания из XIX века – те, кто отправлял их, интересовались, что произошло. Послания из XXI века были неясными и, как мне казалось, тревожными. В них, в частности, говорилось, что мир очень сильно изменился, что изменилось само время и многие калачакра из тех, кто должен был родиться, так и не появились на свет. Сообщений из XXII века не было вовсе.

Я не решался отправлять весточки будущим членам клуба – риск, что Винсент перехватит их и поймет, насколько мы близки к тому, чтобы найти и покарать его, был слишком велик.

Мои контакты с членами клуба были жестко ограничены. Поначалу я общался только с Акинлей – единственной, кому доверял и с кем мог делиться своими планами. Со временем моей конфиденткой стала и Черити. Ее роль была исключительно важной: она обеспечивала документальное прикрытие, которое позволяло мне при необходимости доказать Винсенту, что я действительно тот, за кого себя выдаю. Теперь, когда моя память – по крайней мере, по мнению Винсента, – была стерта вторично, мне приходилось вести жизнь самого обыкновенного мальчика и юноши. Я каждый день ходил в школу и старался ничем не отличаться от остальных. Моей целью было к семнадцати годам окончить школу и, не выделяясь на общем фоне, получить аттестат с не слишком высоким средним баллом B+, а затем поступить в университет и заняться изучением чего-то нового – возможно, юриспруденции.

В школе мне удалось без труда затесаться в стан середнячков, причем очень естественно, не прилагая к этому никаких усилий. Вопросы, предназначенные для четырнадцатилетнего подростка, мне, с моим багажом знаний, казались удивительно примитивными. Когда мне было предложено написать реферат о Непобедимой армаде, я представил на суд преподавателя текст объемом в шесть тысяч слов, в котором излагались причины создания испанского военного флота, его действия и их последствия. Я очень старался не слишком увлекаться, и потому прежде, чем сдать работу, сократил ее на треть. Однако мне так и не удалось до конца понять, в чем состояла моя задача. Может быть, преподаватель хотел, чтобы я более или менее подробно описал фактические события, связанные с созданием и существованием Непобедимой армады? Мне казалось, что они общеизвестны, но я все же изложил их. Однако при этом не смог удержаться и упомянул о том, почему испанский король Филипп Второй объединился с герцогом Пармским и по какой причине командование английского флота направило брандеры на корабли армады, пришвартованные в порту Кале. В итоге мне поставили за мой реферат оценку A–, добавив к ней рекомендацию более строго придерживаться заданной темы. После этого я перестал обращать внимание на то, что говорил учитель, и во время уроков развлекал себя тем, что придумал знаки скорописи на санскрите и с их помощью записывал кое-какие свои мысли. В конце концов я был пойман за этим занятием и за порчу бумаги бессмысленными каракулями выставлен из класса, предварительно получив три удара линейкой по руке, а затем посажен за самую дальнюю парту.