Олег Синицын - Магма

Может быть, однажды Кузнецова за хорошее поведение выпустят к остальным больным, и он сможет вместе с ними посмотреть телевизор. Женя четко представлял себе эту картину. Черно-белый телевизор под потолком, ряд стульев, на которых в ожидании очередного «Поля чудес» устроились непроизвольно вращающие головами, дергающие руками и мычащие пациенты. Женя среди них. Тоже дергает руками, делает нескоординированные движения. Это для того, чтобы не отличаться от остальных. Зачем? Ему больше нечего делать на воле. Он не сможет жить с мыслью, что имелась возможность совершить контакт с иной цивилизацией, но он упустил этот шанс. Теперь его дом здесь, на воле рассуждения о подземной цивилизации почтут сумасшествием.

Он будет вместе со всеми смотреть телевизор, ожидая «Поле чудес». На дворе – двадцать второе июля. Картинка с усатым ведущим внезапно прервется сообщением информационного агентства. Внешне приятная комментатор с неподдельной тревогой в глазах сообщит о том, что в Нью-Йорке произошло невиданное доселе землетрясение. Небоскребы падали, словно спичечные коробки, тысячи людей гибли в завалах. А может, это будет Лондон? Париж? Или Москва?

Если предсказание укажет на какой-нибудь густонаселенный район – будет невозможно выселить оттуда всех людей. Эвакуировать миллион человек за короткий срок практически нереально. Женя не сомневался, что, укажи он в качестве района землетрясения на какой-нибудь крупный город, ему не поверят. Более того, даже если локальные сейсмостанции и предвестники землетрясений почувствуют предварительные толчки в крупном городе – даже в этом случае не поверят. Переселить крупный город – это значит сломать ритм его жизни. В компаниях останавливается работа, компании теряют деньги. Десятки тысяч людей бегут по улицам, круша все на своем пути. Уничтожаются магазины, автомобили на улицах. Хаос царит в городе. Безумствуют мародеры и бандиты. Город превращается в кашу только от сообщения о предстоящем землетрясении. Предвидя такой финал, ни один мэр не согласится публично оповестить людей в городе о предвестниках землетрясения. Люди, управляющие городом, предпочтут тянуть до последнего. Плюс компании, которые, боясь потерять деньги, будут давить на мэра, чтобы тот не разглашал предупреждение сейсмологов.

После обеда Женя спал. Медсестра сказала, что тихий час у них в больнице обязателен. Кузнецов не возражал. Когда он проснулся, то подумал, что наступило утро девятнадцатого числа так хорошо он выспался. Но медсестра сказала, что сейчас еще только шесть часов вечера восемнадцатого числа. Тоже неплохо, подумал Кузнецов. Значит, он не проспал ужин.

После сна мысли его были какими-то ленивыми. Женя думал о возможности существования подземной цивилизации, и в голове его рождались неожиданные повороты. А что, если подземная цивилизация преследует цель захватить Землю? Быть может, они всегда мечтали вырваться на поверхность и растерзать род человеческий. Только Мдраг сдерживал их... А теперь Кузнецов убил Мдрага. Да-а. Интересный вариант. Если бы они мечтали растерзать людей, они не стали бы предсказывать землетрясение. Оставляя предсказание, они тем самым показывают высокий уровень развития в этическом и технологическом плане. Нет, они не звери.

Женя двигал челюстями, изображая, что пережевывает мясо, а не жидкую манную кашу, и думал о том, что, может, и нет ее, подземной цивилизации. Может, он сам придумал ее! Округлые теплые камушки всего лишь загадочный продукт недр Земли, пока не изученный наукой. А Женя принял их за продукты жизнедеятельности подземной цивилизации! Вот она, насмешка судьбы. Он ищет то, чего нет!

Может, и нет этих ракушек на дне?

Тогда лучше сразу повеситься.

Нет, вешаться не надо. Так жить, как он живет сейчас, тоже нормально. Достаточно для существования белкового тела. Манная каша и чай с мятой – пища для тела, развлекательные программы и мыльные оперы – пища для мозгов. Больше человеку ничего не надо для существования.

Вечером появился доктор.

– Как наши дела, голубчик? – спросил он.

– Вы разве не идете сегодня домой? – в ответ спросил Кузнецов.

– Я на дежурстве, – ответил доктор, присаживаясь. Мундштука у него во рту на этот раз не было. – Ну, с вами еще не вступали в контакт?

– Их нет, доктор! – удрученно ответил Кузнецов.

– Простите, кого? – Доктор достал из кармана мундштук и сунул его в рот. Теперь все было в порядке, Кузнецов успокоился.

– Подземных людей – нет.

– Замечательно! – произнес доктор. – Не думал, что ваше выздоровление идет такими темпами. Выходит, вы придумали подземных людей?

– Придумал.

– Но ведь, кажется, они доставляли вам послания?

– Я ошибочно принимал обычные камни за послания.

– Великолепно! – всплеснул руками доктор. – А ваш этот... Мдраг. Вы же убили его!

– Убил.

Улыбка доктора померкла.

– Значит, все-таки убили... Хм. Но ведь он был подземным человеком! Женя задумался.

– Он был подземным человеком, – подтвердил Кузнецов.

– Чем вы можете это доказать? Может быть, вы убили обычного человека?

– Он мог превращаться в других людей. Ему был безразличен огонь. Он купался в огне, словно мы купаемся в воде.

– Значит, это все было?

– Было, – ответил Кузнецов. – В городе Нью-Йорке.

– Никогда не был в Нью-Йорке, – попутно заметил док­тор. – Но как вы можете утверждать, что Мдраг подземный человек, если чуть раньше вы говорили, что подземных людей нет?

– Значит, они существуют? – Кузнецов с надеждой посмотрел на доктора, будто он мог ответить на данный вопрос.

– Я того не ведаю, – ответил доктор разочарованно, оставив Кузнецова в одиночестве. Женя лежал на кровати, глядя в потолок, и повторял:

– Если Мдраг не подземный человек – кого же я тогда убил?

Когда наступало время сна, в палате выключали свет. Женя подозревал, что это делали в девять часов вечера. У него не было часов, чтобы проверить, но внутренний хронометр подсказывал время. Женя засыпал практически сразу, не мучая себя мыслями.

Что-то странное произошло в палате, отчего Женя проснулся. Он не мог назвать причину и не знал точное время. Мутный сон еще не отошел. Женя ощущал себя в палате и в то же время – вне ее.

Едва слышно скрипнула дверь. Полоска света пробилась в неосвещенную палату.

– Пять рук, – произнес Кузнецов громко. – Не четыре и не шесть! Пять.

– Доктор Кузнецов! – Человек, вошедший в комнату, говорил по-английски. Женя окончательно проснулся.

– Кто здесь? – насторожено спросил он.

– Это Уолкер.