Михаил Харитонов - Факап

По поводу проникновения. Левин считал, у него было несколько альтернативных планов. Например, сохранились свидетельства о попытках Николая Евгеньевича самостоятельно выяснить галактические координаты Авроры. Или информация о каких-то странных аппаратах, которые он заказывал в разных институтах, якобы для глубоководных исследований. В общем, он прорабатывал разные варианты. Успешным оказался тот, что был связан с пасынком. О нём мы и будем говорить.

Каким образом отчим уговорил Малышева помогать ему, мы не знаем. Скорее всего, он просто предложил честный обмен, баш на баш - он пристраивает Антона в Группу Наблюдателей, а тот помогает ему попасть на Аврору. Как он объяснял свой внезапно проснувшийся интерес к средневековой планете, нам тоже неизвестно: все эти сведения Антон выжег из памяти. Но, судя по той роли, которую в дальнейшем играл Званцев на Авроре, совместная работа предполагалась с самого начала.

Во время учёбы Антон исправно снабжал отчима всеми материалами, которые проходили через его руки, так что Николай Евгеньевич неплохо подготовился: изучил историю, языки и обычаи, а также много всякого другого полезного. Судя по дальшейшему, он обучался даже мечному бою. Больших технических успехов в этом деле он, правда, не достиг, но при его-то физических данных это было и не особенно актуально.

Самое главное - Малышев сумел спрятать Званцева на борту корабля, идущего к Авроре - что ему, как второму пилоту, было не так уж и сложно. Пилот на корабле что-то вроде бога, и может под свою ответственность взять или выбросить любой груз. Правда, любой груз должен быть упакован или закантирован по нормокоду и учтён в генеральной ведомости. Но заменить один контейнер другим не так сложно, а в условиях перестраховки и многократного дублирования - так и вообще. Вот если бы меня лично спросили, что бы я заменил, то я бы, наверное, пожертвовал чем-нибудь из НЗ. Нормы там завышенные, какие-то куски важных узлов дублируются раза три-четыре, всё это идёт ещё со времён освоения Солнечной и никогда не пересматривалось. Реально всё это добро только место занимает и борт нагружает. Но нормы безопасности - это никто никогда пересматривать не будет, потому что если об этом кто-нибудь узнает, вся общественность возбухнет. Вот и возят туда-сюда какие-нибудь запасные детали к роботу-наладчику. Которые так и лежат десятилетиями, пока их не спишут и не заменят новым комплектом. Причём это делается в фоновом режиме, без проверок. Так что в контейнере, маркированном, скажем, как общий корабельный НЗ с номером из девятой серии, можно провезти хоть пса лысого.

Ох. Как задумался о всяких складских делах, так прям сразу давление подскочило. Полежать, может? Хотя нет, кровь к голове прильёт, ещё хуже будет. Съем-ка я пломбира, да и продолжу.

На самом деле я, конечно, не знаю, как они там реально всё провернули. Может, никакого контейнера и не было, а Малышев просто провёл Званцева на борт и потом стёр метку в компьютере. Прятаться он мог в техничке грузоотсека. Поскольку Малышев взял на себя обход корабля, он мог носить ему еду. Но всё-таки очень сомневаюсь. Скорее всего, старик ехал на Аврору именно в контейнере, в биокамере, в наркауте или в анабиозе. Тем более, в том состоянии, в котором он тогда был, ему неплохо именно полежать, чтобы процесс закончить.

Да, о процессе. К начала описываемых событий Николай Евгеньевич находился в весьма преклонном возрасте. Даже по нынешним меркам не молодой, а по тогдашним и подавно. Правда, он был от природы здоровым человеком. Но всё равно - для жизни на Авроре нужно было быть помоложе и покрепче.

Однако у Званцева имелся козырь в рукаве. Когда он занимался всякой суперсекретной гадостью на дебезешной подводной базе, он, среди всего прочего, имел касательство к омолаживающим технологиям. Тогда этой темой занимались с большим энтузиазмом. Это потом стало понятно, что не всё так просто и ни фига не однозначно. Но тогда на это дело бросали ресурсы, потому что казалось, что ещё вот-вот чуть-чуть и мы получим вечную молодость на блюдечке.

Так вот, среди тогдашних омолаживающих технологий была одна, довольно экстремальная. Связана она была с перезапуском механизмов роста организма. Что, по идее, должно было приводить к резкому радикальному омоложению. Правда, расчёты показали, что вторая молодость будет недолгой - лет десять с хвостиком, после чего организм, что называется, посыплется. К тому же возобновление роста вызовет тяжёлые проблемы со скелетом, на уровне тогдашней медицины нерешаемые. Программу прикрыли. Чудом уцелевшая стенограмма одного из совещаний засвидетельствовала, что Званцев был против закрытия темы. Он считал идею перспективной и нуждающейся в дальнейшей разработке. Видимо, по этой причине он сохранил документацию. Как, где и в каком виде - этого узнать уже не удалось. 

Важно другое. К тому моменту, когда Николай Евгеньевич решился на арканарский вояж, почти все проблемы, связанные с ростом скелета и всего прочего, были решены. Кроме проблемы самого роста: метод предполагал, что подвергшийся процедуре организм заметно увеличится в размерах. Николай Евгеньевич и так был очень рослым и широкоплечим. Омоложение грозило превратить его в настоящего гиганта с ростом за два метра и титаническими мышцами. Кроме того, трансформация костей черепа обещала изменить и лицо, причём непредсказуемым образом. Но Званцева всё это, скорее всего, не беспокоило - на дикой планете рост и физическая сила были крайне ценными качествами, а своей внешностью он вряд ли дорожил.

 Судя по всему, самые важные этапы трансформации он пережил уже на корабле. Поэтому я и думаю, что путешествовал он в биокамере, причём в бессознанке. Потому что вряд ли трансформация проходила безболезненно. К тому же наверняка требовался какой-то медицинский контроль, вливания препаратов и что там ещё. Возможно, Антон за процессом присматривал, а может, и контролировал. Этого мы уже не узнаем.

Но что мы знаем точно - так это то, что Званцев мог высадиться только вместе с Малышевым. То есть на старом континенте, в пустыне, в неделе ходьбы до ближайшего оазиса. При этом есть свидетельства, что сам Малышев добрался до этого самого оазиса один, и никакие монструозные типы там не появлялись. Левин над этим думал и пришёл к выводу, что у Николая Евгеньевича было с собой какое-то транспортное средство - что-то вроде мини-геликоптера с примитивными гравикомпенсаторами. На такой штуке можно преодолеть километров триста. Чего более чем достаточно для того, чтобы пересечь пролив и оказаться в Арканаре. Где для огромного и хорошо вооружённого мужчины всегда найдётся подходящее дело.