Билл Флэш - Бэтмен 1-2

- Что вам нужно? - прохрипел из последних сил теряющий сознание Шрекк.

Кошка слегка ослабила петлю и прошептала ему на ухо:

- Кровь, Макс.

- Кровь?

- Да, кровь, - шипела Кошка.

Пытаясь прийти в себя, Макс старался выиграть время, в надежде, что опять появится Бэтмен или кто-нибудь еще.

- Я уже сдавал кровь!

- Да? - облизав пересохшие губы, заинтересованно мурлыкнула кошка.

- Конечно, я - донор!

Макс попытался развернуться к собеседнице, но она подтянула петлю, громко шипя.

- Мне не нужна какая-то жалкая унция твоей крови, Макс. Мне нужна она вся!

- Ну зачем тебе моя кровь? Зачем тебе моя жизнь? - жалобно запричитал он.

- Нет! Смерть за смерть, Макс, - шипела рассерженная Кошка за его спиной.

Тонкая стальная игла врезалась в стену, перебрасывая звенящий, как струна, трос через все пространство павильона. Кошка подняла глаза. В разбитой раме, под потолком, на фоне оранжево-красных языков пламени и снопов искр, показался черный силуэт Бэтмена.

Большое черное тело, распластав огромные крылья плаща, плавно парило под сводами зала, беззвучно приближаясь к стоящим на площадке.

- Бэтмен! - тихонько прошептала Кошка и выгнула дугой спину.

- Бэтмен! - вырвался ликующий вопль из ноющей груди Макса.

Ожерелье на его горле распалось.

Извиваясь и фыркая, Кошка отлетела от Шрекка, как бешеная, колотя хвостом хлыста по скользкому полу.

Макс понял, что он спасен. Человек, который явился сюда, восстановит справедливость и положит конец беззаконию. Счастье переполнило его. Позабыв о полученных ранах, он, прихрамывая, заспешил навстречу Бэтмену. Разведя широко руки, мистер Шрекк произнес голосом священника на проповеди:

- Мистер Бэтмен! Вы не только спасаете жизнь, вы...

Макс не договорил. Пола черного плаща отошла, выпуская из своего укрытия крепкую сильную руку в перчатке. Словно атакующая кобра, она молниеносным движением впилась в лицо Шрекка, втягивая его в свою жадную ладонь, как заглатываемую пищу. Макс опешил. Рука с силой оттолкнула его назад, и он, поскользнувшись на мокром полу и резко взмахнув руками, полетел на холодный бетон, растянувшись на нем всем телом.

- Заткнись! - голос Бэтмена гремел, как гром. - Ты сядешь в тюрьму!

- Господи! - простонал Макс, пытаясь подняться. - За что это мне?

- Ты еще спрашиваешь? - обличительный голос Бэтмена надвигался на него все ближе и ближе. - Ты совершил тяжкие преступления против своего города и народа, но, самое главное, ты совершил тяжкое преступление против своей совести. И за это тебя будут судить. Ты сядешь, - интимно добавил он, - и я постараюсь, чтобы ты сел надолго. Может быть, даже навсегда.

- У тебя нет никаких доказательств моей вины. Я сам - жертва, запротестовал Макс.

- Тебя нужно судить! - поддержала Бэтмена Кошка.

Она вновь медленно приближалась к мистеру Шрекку.

- Только тюрьма, - продолжала она, - не смоет с твоей поганой душонки той крови, что ты пролил. Мне нужна кровь.

Шрекк всем телом вжался в теплый вибрирующий металл кожуха трансформатора.

- Если вы убьете меня, вам тоже не поздоровится, - попытался пригрозить он.

- Тебя убьем не мы, а закон. Ты преступник, Макс, - настаивал Бэтмен.

Язык хлыста лизнул броню на груди Бэтмена, заставив попятиться. Пританцовывая, Кошка стала надвигаться на него. Ее брови были опущены, нос вздернут: поднимая губу, она скалила острые зубы.

- Без глупостей! Сейчас закон не касается ни его, ни нас.

Кошка на полусогнутых ногах приближалась к Бэтмену, выставив вперед руку с выпущенными когтями.

- Ты не права! - он попытался приблизиться к ней, но хлыст снова лизнул его бронированное тело, заставляя отступить.

- Мне плевать! - разъяренно шипела она. - Я убью Шрекка, и никто не сможет мне помешать в этом. Понятно? Такая мразь не должна жить на свете. Его место в аду!

Хлыст вновь ожил в ее руке, со свистом разрезая воздух и завершая свой полет на теле Макса. Он дико взвыл, упал на колени и закрыл голову руками.

- Зачем ты это делаешь? - Бэтмен снова двинулся навстречу Кошке.

- Его место в аду, - снова повторила она.

- Мы не имеем права творить правосудие. Мы лишь обязаны поддерживать его.

- Мы обязаны содействовать свершению правосудия!

- Это самосуд.

- Я никому ничем не обязана, - огрызнулась Кошка.

Хлыст продолжал плясать в ее руке.

- Давай вместе отведем его в полицию, и тогда...

- И тогда все начнется сначала, - шипела она, сжимая и разжимая кулак с острыми когтями, - и неизвестно, сколько все это еще продлится.

- Нет. Я доверяю нашему суду. Поверь, он по-лучит свое сполна. Он не ускользнет.

- Как хорошо, что ты еще веришь во что-то, - улыбнулась хищница. - Я уже давно забыла, когда делала это в последний раз.

Она возбужденно щелкнула хлыстом, и ее лицо вновь по-звериному оскалилось.

- Отойди, иначе мне придется убить тебя!

- Это глупо! Доверься мне, и тогда мы сможем пойти домой. Вместе...

Голос Бэтмена стал очень тихим; он не говорил, а скорее шептал слова, в которых улавливалась глубокая тоска, перемешанная с любовью.

Придя в себя, Макс медленно поднялся на ноги и протирая горящие огнем глаза, стал смотреть и слушать этот странный диалог двух собеседников, одетых в странные карнавальные костюмы.

Это походило на сцену из мелодрамы. Глядя на беснующуюся Кошку и на пытавшегося привести ее в чувство Бэтмена, он на минуту забыл, что вся сцена разворачивается именно вокруг него самого. Что его смерть уже стояла где-то совсем рядом, ожидая, когда кто-нибудь из этих двоих призовет ее.

В чувство Макс привела последняя фраза, сказанная Бэтменом. Хитрый Шрекк сразу понял, что это, возможно, ключ к спасению.

- Селина! - проговорил человек в маске. - Мы с тобой - одно целое. Просто по нелепой случайности разделенное пополам.

Бэтмен сделал еще шаг ей навстречу, но острые когти коснулись брони на его груди. Тем не менее, он произнес:

- Неужели тебе не надоело это?

Кошка молча стояла перед ним и, тяжело дыша, пожирала маску огненным взглядом.

- Селина, - повторил Бэтмен, - я прошу тебя...

Он медленно поднес руки к своей маске и, взявшись за края, резко сорвал ее с головы.

- Игра окончена, Селина. Давай уйдем вместе.

Ее лицо исказилось испугом, рука задрожала, когти заскользили по броне костюма Вейна. Зеленые колодцы ее больших глаз наполнились влагой. Слезы покатились по щекам, смывая с лица макияж.

- Брюс! - прошептала Селина. - Я очень люблю тебя, но... Нет... Пойми... Прости мне сейчас... Я бы с радостью согласилась жить с тобой в твоем замке.

Она опустила голову, глядя на неподвижную гладь бассейна. В ее голове, как в синематографе, поплыли цветные и пестрые картинки ее жизни с Брюсом. Легкая улыбка на миг коснулась ее губ.