Антон Козлов - Последнее воплощение (Путь бога - 4)

- Мою роту подняли по тревоге, когда дозорные сообщили о приближении большого неизвестного отряда.

- К счастью, это вернулся его сиятельство с подкреплениями.

- Кстати, а где он сам? - спросил Периенор.

- Он находится в середине отряда.

- А это кто с тобой?

- Это отец Ливордо.

- Благословите, святой отец, - Периенор направил лошадь к Комете.

Комета приготовилась ответить заранее заготовленной фразой, уже проверенной на солдатах-караульных.

Но в этот момент офицер резко осадил скакуна:

- Что это?... Кто это?...

Авангард отряда Кометы, состоявший из людей, уже промаршировал мимо, и теперь следом за ними в Дубовые Взгорья вступали фавны, вооруженные ружьями, топорами и большими тесаками.

Девушка поняла, что притворяться больше нет смысла. Она сбросила с головы капюшон и подняла обнаженную шпагу:

- Люди запада, сдавайтесь! Кто бросит оружие, останется жив, кто попытается сопротивляться, погибнет. Это говорю я, Леди Комета.

Холмогорцы, в атаку!

Воины дружно подхватили ее клич:

- Холмогорье! Холмогорье!

На некоторое время люди оцепенели. Этого было достаточно, чтобы солдаты Кометы развернули строй и взяли оружие наизготовку. Когда люди опомнились, сопротивляться было уже поздно - все они оказались под прицелами ружей или в опасной близости от острых лезвий.

Вопреки словам Адонсо, даже офицеры не решились обнажить шпаги.

Лишь Периенор Исвидалский повернулся к Адонсо и ледяным тоном спросил:

- Неужели ты переметнулся на их сторону?

- Душой я всегда был с ними, - твердо ответил молодой человек. - Мои родители погибли из-за жестокости короля и мракобесия Триединой церкви. Я поклялся отомстить. И моя месть только начинается.

Периенор медленно покачал головой:

- Если тебя не остановят пуля или шпага, то покарает гнев божий.

- Бога нет, - ответил Адонсо. - Если существует Триединая церковь, то бога точно нет.

Комета не собиралась задерживаться ради философского спора.

- Загоните пленных людей в ров и охраняйте! - приказала она своим воинам. - Сообщите местным прыгункам о начале штурма. Основные силы вперед, к центу Дубовых Взгорий!

Ее последние слова были адресованы Хрумпину, который во главе кентавров преодолел полосу укреплений. Окрыленные первым успехом, воины Холмогорья помчались по дороге, громко крича, завывая и свистя.

Полусонные люди выскакивали из домов и палаток, бестолково метались между строениями с выпученными от ужаса глазами. Загремели выстрелы, обагрились кровью клинки шпаг, лезвия секир и наконечники копий.

В памяти Кометы возникли картины разгромленных лагерей зиганьеров. Но тогда Найя Кайдавар действовала в одиночку, рассчитывая только на свою правда, нечеловеческую - силу. А теперь в распоряжении Кометы находился мощный отряд, который готов был ринуться в бой, повинуясь одному ее слову. Подобная власть завораживала и опьяняла.

Незаметно наступил рассвет. Комета с удивлением увидела край солнца, показавшийся над холмами. Ее чудесное зрение, превратившее ночной мрак в сумерки, теперь оказалось ненужным. Несколько раз моргнув глазами, девушка обнаружила, что вновь смотрит вокруг глазами самого обычного человека, вернее, получеловека-полудриады.

Большинство кентавров под командованием Хрумпина давно скрылось из вида, но вокруг Кометы сплотились лучшие воины ее личной охраны.

Девушка неторопливо поехала по дороге, наблюдая за тем, как фавны, прыгунки и люди Холмогорья загоняют в прочные сараи деморализованных вражеских солдат.

Въезд Кометы в Дубовые Взгорья превратился в триумфальное шествие. Местные жители - прыгунки и фавны - приветствовали проезжавшую мимо девушку, бросали под копыта ее лошади охапки свежесорванных цветов. Девушка испытывала неловкость оттого, что прекрасные растения уничтожаются ради того, чтобы быть погребенными в дорожной пыли, но ликующую толпу не остановил бы, наверное, даже ее строгий запрет на подобное изъявление чувств. Адонсо скромно держался позади, но Комета затылком чувствовала его взгляд. Молодой человек словно ждал чего-то, надеялся на что-то, но девушка ни разу не обернулась.

Конечно, захват Дубовых Взгорий не обошелся без жертв. Нелюди понесли небольшие потери, гораздо больше пострадало людей, пытавшихся организовать оборону. Чем ближе к центру, тем более ожесточенным было сопротивление. Проехав то место, где не так давно находился шлагбаум, закрывавший проезд (сейчас от него осталась только завалившаяся набок опора), Комета заметила несколько опрокинутых пушек, окруженных грудой тел. Это была последняя линия человеческой обороны.

Тела погибших и раненых разбирали кентавры, фавны и прыгунки.

Комета разглядела между ними знакомую высокую и худую фигуру. Она съехала с дороги и приблизилась к Алинию. Она даже не удивилась тому, что лекарь перевязывал раненого человека из вражеской армии. Человек был без сознания, и лишь слабо стонал. Алиний не поднимал глаз на девушку до тех пор, пока не закончил свою работу.

- Можете забирать, - устало сказал он двум прыгункам с носилками, и только потом печально посмотрел на девушку: - Здравствуй, Леди Комета. Хотел бы сказать, что рад твоему возвращению, но оно привело к таким страданиям...

Он обвел рукой поле боя.

- На войне без жертв обойтись невозможно, - жестко произнесла девушка.

- К сожалению, ты права.

- Я сражаюсь за свободу своего народа.

- И в этом ты права.

- Ты говоришь это так, словно относишься к моей миссии с осуждением.

Алиний пожал плечами:

- Кто из смертных может знать о том, какую миссию предназначили для него высшие силы?

- Тьфу! Опять ты все свернул на богов. Тебе надо почаще общаться с Адонсо. Он-то не верит ни в бога, ни в дьявола.

Услышав свое имя, молодой дворянин поравнялся с Кометой. Она бросила на него лишь один мимолетный взгляд, а потом вновь посмотрела на Алиния:

- А что? Это идея! Вступай в мой отряд. Врачебная помощь у меня в самом зачаточном состоянии. Мне нужны хорошие лекари.

- Это точно, - Алиний вновь оглядел лежащие на земле тела. - Хорошо, я согласен. Я уверен, что принесу пользу раненым. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я стану лечить всех: и холмогорцев, и людей с запада?

- Не буду, - улыбнулась Комета. Почему-то для нее было очень важно, чтобы этот высокий и нескладный человек оказался рядом.

- У меня еще одно условие.

- Какое?

- Ты также станешь моей пациенткой.

- Зачем? Все мои синяки и ссадины уже исчезли.

- Вот это меня и интересует. Нормального человека боли мучили бы несколько недель. Похоже, ты не просто "светлое воплощение", в тебе сокрыто нечто большее.