Иван Ефремов - Туманность Андромеды (Художник Н. Гришин)

— Опять укор нашей технической цивилизации? — весело упрекнул Дар Ветер.

— Не нашей, а пережиткам прежних роковых ошибок. Еще тысячелетия тому назад наши предки знали, что искусство и с ним развитие чувств человека не менее важны для общества, чем наука.

— В смысле отношений людей между собой? — спросил заинтересованный физик.

— Вот именно!

— Какой-то древний мудрец сказал, что самое трудное на Земле — это сохранять радость, — вставил Дар Ветер. — Смотрите, вот еще верный союзник Веды!

Прямо к ним шел легким и широким шагом Мвен Мас, привлекая общее внимание своей огромной фигурой.

— Кончился танец Чары, — догадалась Веда. — Скоро появится и экипаж «Лебедя».

— Я бы на их месте шел сюда пешком и как можно медленнее, — вдруг сказал Дар Ветер.

— Ты начал волноваться? — Веда взяла его под руку.

— Конечно. Для меня мучительно подумать, что они уходят навсегда и этот корабль я больше не увижу. Что-то внутри меня протестует против этой обязательной обреченности. Может быть, потому, что там будут близкие мне люди.

— Вероятно, не потому, — вмешался подошедший Мвен Мас, чуткое ухо которого издалека уловило речь Дар Ветра. — Это неизбывный протест человека против неумолимого времени.

— Осенняя печаль? — с оттенком насмешки спросил Рен Боз, улыбаясь глазами товарищу.

— Вы замечали, что осень умеренных широт с ее грустью любят именно люди наиболее энергичные, жизнерадостные и глубоко чувствующие? — возразил Мвен Мас, дружески погладив плечо физика.

— Верное наблюдение! — восхитилась Веда.

— Очень древнее…

— Дар Ветер, вы на поле? Дар Ветер, вы на поле? — загремело откуда-то слева и сверху. — Вас зовет в ТВФ центрального здания Юний Ант. Юний Ант зовет. В ТВФ центрального здания…

Рен Боз вздрогнул и выпрямился.

— Можно с вами, Дар Ветер?

— Идите вместо меня. Вам можно пропустить отлет. Юний Ант любит показать по-старинному прямое наблюдение, а не запись, — в этом они сошлись с Мвеном Масом.

Космопорт обладал мощным ТВФ и гемисферным экраном. Рен Боз вошел в тихую круглую комнату. Дежурный оператор щелкнул включателем и указал на правый боковой экран, где появился взволнованный Юний Ант. Он внимательно оглядел физика и, поняв причину отсутствия Дар Ветра, кивнул Рен Бозу.

— Ведется внепрограммный прием-поиск в прежнем направлении и диапазоне 62/77. Поднимите воронку для направленного излучения, ориентируйте на обсерваторию. Я переброшу луч-вектор через Средиземное море прямо на Эль Хомру. — Юний Ант посмотрел в сторону и добавил: — Скорее!

Опытный в приемах ученый выполнил требование за две минуты. В глубине гемисферного экрана появилось изображение гигантской галактики, в которой оба ученых безошибочно узнали знакомую издавна человеку туманность Андромеды, или М-31.

В ближайшем к зрителю наружном обороте ее спирали, почти в середине линзовидного в ракурсе диска огромной галактики, зажегся огонек. Там ответвилась казавшаяся крохотной шерстинкой система звезд — несомненно, исполинский рукав в сотню парсек длины. Огонек стал расти, и одновременно увеличивалась «шерстинка», в то время как сама галактика исчезла, расплылась за пределы поля зрения. Поток красных и желтых звезд протянулся поперек экрана. Огонек стал маленьким кружком и светился на самом конце звездного потока. С края потока выделилась оранжевая звезда спектрального класса К. Вокруг нее закружились едва видные точки планет. На одной из них, закрыв ее целиком, расположился кружок света. И вдруг все завертелось в красных извивах и мелькании летящих искр. Рен Боз закрыл глаза…

— Это разрыв, — сказал с бокового экрана Юний Ант. — Я показал вам наблюдение прошлого месяца из записи памятных машин. Переключаю на отражение прямого приема.

На экране по-прежнему вертелись искры и линии темно-красного цвета.

— Странное явление! — воскликнул физик. — Как вы объясняете этот разрыв?

— Потом. Сейчас возобновляется передача. Но что вы считаете странным?

— Красный спектр разрыва. В спектре туманности Андромеды — фиолетовое смещение, то есть она приближается к нам.

— Разрыв никакого отношения к Андромеде не имеет. Это местное явление.

— Вы думаете, что случайно их отправляющая станция вынесена на самый край галактики, в зону, еще более отдаленную от ее центра, чем зона Солнца в нашей галактике?

Юний Ант окинул Рен Боза скептическим взглядом.

— Вы готовы к дискуссии в любой момент, забывая, что с нами говорит туманность Андромеды с расстояния четыреста пятьдесят тысяч парсек.

— О да! — смутился Рен Боз. — Еще лучше сказать с расстояния в полтора миллиона световых лет. Сообщение отправлено пятнадцать тысяч веков тому назад.

— И мы видим сейчас то, что было послано задолго до наступления ледниковой эпохи и возникновения человека на Земле! — Юний Ант заметно смягчился.

Красные линии замедлили свое верчение, экран потемнел и вдруг снова засветился. Сумеречная плоская равнина едва угадывалась в скудном свете. На ней были разбросаны странные грибовидные сооружения. Ближе к переднему краю видимого участка холодно поблескивал гигантский, по масштабу равнины, голубой круг с явно металлической поверхностью. Точно по центру круга висели один над другим большие двояковыпуклые диски. Нет, не висели, а медленно поднимались все выше. Равнина исчезла, и на экране остался лишь один из дисков, более выпуклый снизу, чем сверху, с грубыми спиральными ребрами на обеих сторонах.

— Это они… они!.. — наперебой воскликнули ученые, думая о полном сходстве изображения с фотографиями и чертежами спиралодиска, найденного тридцать седьмой экспедицией на планете железной звезды.

Новый вихрь красных линий — и экран погас. Рен Боз ждал, боясь отвести свой взгляд хоть на секунду. Первый человеческий взгляд, прикоснувшийся к жизни и мысли другой галактики! Но экран так и не загорелся. На боковой доске телевизиофона заговорил Юний Ант:

— Сообщение оборвалось. Ждать дольше, отнимая земную энергию, нельзя. Вся планета будет потрясена. Следует просить Совет Экономики производить внепрограммные приемы вдвое чаще, но это станет возможным не раньше года после затрат на посылку «Лебедя». Теперь мы знаем, что звездолет на железной звезде — оттуда. Если бы не находка Эрга Ноора, то мы вообще не поняли бы виденного.

— И он, тот диск, пришел оттуда? Сколько же он летел? — как бы про себя спросил Рен Боз.

— Он шел мертвым около двух миллионов лет через разделяющее обе галактики пространство, — сурово ответил Юний Ант, — пока не нашел убежища на планете звезды Т. Очевидно, эти звездолеты устроены так, что садятся автоматически, несмотря на то, что тысячи тысяч лет никто живой не прикасался к рычагам управления.