Роберт Хайнлайн - Луна жестко стелет

Кроме того, службист из меня никакой, а у Финна был талант к этому делу. Так что Первый и Второй полки я тоже сбагрил на него. Но вперед решил соединить оба эти хилых полка в «бригаду», а «бригадиром» назначил судью Броди. По военному делу Броди тянул не больше меня, то есть по нулям, но зато был известная личность, его уважали, он ни при каких обстоятельствах не терялся и, вдобавок, до того, как ногу потерял, был буровиком. А Финн буровиком не был, его нельзя было назначать буровикам в прямые начальники: они бы его не слушали. Сначала я думал Грега назначить, своего со-мужа. Но Грег был нужнее в Море Волн на новой катапульте, он там единственный слесарюга, который принимал участие на всех этапах строительства.

Ваечка помогала профу, помогала Стю, со своими организациями возилась, моталась в Море Волн, так что председательствовать в конгрессе ей редко доводилось. Это дело свалилось на Вольфа Корсакова, а он… а он был занятой нас всех: «Лу-Но-Гон» заправляла всем, чем прежде Главлуна заправляла, да еще и новых забот прибавилось.

А комитет у Вольфа подобрался – будьте нате. Профу бы поприсматривать за ним пожестче. Вольф провернул им Моше Баума, своего босса, в вице-председатели, со всей серьезностью поставил задачу насчет правительства, каким оно должно быть. И развернулся к этому делу задом.

А эти деловые хлопцы разбежались кто куда и справились с задачей. Изучили в библиотеке Карнеги, какие бывают правительства, разделились на подкомитеты по трое, по четверо в каждом (припомните, проф такой численности опасался), и, когда конгресс по-новой собрался в сентябре ратифицировать кое-какие бумаги и довыбрать экстраординарных членов, камрад Баум взял молоточек и вместо того, чтобы прервать работу на это время, собрал комитет целиком и протащил в конгрессе резолюцию, так что мы ни с того ни с сего узнали, что теперь у нас не конгресс, а Конституционный Конвент, разделенный на рабочие группы во главе с теми подкомитетами.

Я думал, профа тряханет. Но было уже не переделать, Баум провернул всё по правилам, которые сам проф накатал. Однако проф проштемпелевал это дело, съездил в Новолен (где конгресс в этот раз собрался, поскольку до Новолена всем ближе) и толканул им речу, но, как всегда, по-доброму и не столько упрекнул, что не то сделали, сколько выразил сомнения насчет всей затеи.

Вначале всех поблагодарил, а потом начал нести по кочкам предложенные наметки.

"Камрады представители! Как огонь и термояд, правительство – слуга опасный, а шеф ужасный. Нынче вы свободны, но сможете ли остаться свободны? Непременно помните, что можете потерять свободу вперед по собственной вине, а не из-за какого-нибудь другого тирана. Поспешайте медленно, по семь раз отмеряйте, относитесь к каждому слову как к ребусу и ломайте голову, а не имеет ли этот ребус другого решения. Я не огорчусь, если у конвента уйдет десяток лет на эту работу, но мне станет страшно, если он справится меньше чем за год.

Не доверяйтесь очевидному, относитесь к традиции настороженно. Ибо в прошлом оседланное правительствами человечество так и не добилось ничего хорошего. Вот, например, в одной из наметок предлагается учредить комиссию по разделению Луны на избирательные округа и пересмотру этого деления время от времени в соответствии с изменениями численности населения.

Это традиционный прием. Следовательно, к нему надо отнестись настороженно, пусть он прежде докажет свою невиновность, а до того считайте его небезгрешным. Вам, вероятно, сдается, что это единственно возможный прием. А я назову вам другие. Место жительства человека – это наверняка наименее важная из его характеристик. Группы избирателей могут быть сформированы делением населения по занятиям, по возрасту, даже по первым буквам имен в алфавитном порядке. А может быть, в таком делении и вовсе нет нужды и каждый депутат должен избираться всенародным голосованием? Не возражайте, что это лишит малоизвестного по всей Луне человека возможности быть избранным. Такое «лишение» может оказаться благословением для Луны.

А может быть, избранными следует считать кандидатов, получивших как раз наименьшее число голосов? Малопопулярные люди могут оказаться спасением от новой тирании. Не отбрасывайте эту мысль просто потому, что она кажется вам нелепой. Обдумайте и эту возможность. В прошлом правительства, составленные из популярных людей, оказывались не лучше, а иногда даже хуже, чем явные узурпаторы.

Но если окажется, что вам не отрешиться от мысли иметь представительное правительство, то для его созыва возможны лучшие приемы, чем выборы по территориальным округам. Например, каждый из вас представляет около десяти тысяч человеческих существ, то есть около семи тысяч допущенных к выборам по возрасту, но кое-кто избран незначительным большинством. Предположим, что вместо проведения выборов мы введем представление кандидатом списка сторонников, скажем, на четыре тысячи подписей. Такой депутат твердо опирался бы на поддержку четырех тысяч человек, и притом отсутствовало бы раздраженное меньшинство, ибо те, кто вошел бы в такое меньшинство по территориальным округам, теперь получат свободу либо устроить свой сбор подписей, либо присоединиться к другому. Таким образом, каждый имел бы возможность быть представленным через депутата, которого он предпочел бы. А человек, набравший восемь тысяч подписей, имел бы право на два голоса при принятии решений. Здесь есть ряд трудностей, возникнут возражения, придется вырабатывать новую практику, – да всего не перечесть! Но выработайте, – и тогда вы избежите хронической болезни представительных правительств, а именно – существования недовольного меньшинства, которому сдается, – причем правильно сдается! – что его лишают гражданских прав.

Что бы вы ни делали, не давайте прошлому напялить на вас смирительную рубашку!

Мне попалось на глаза предложение превратить конгресс в двухпалатный орган. Отличное предложение: чем больше препятствий на пути законотворчества, тем лучше. Но вопреки традиционному решению, я предложил бы, чтобы одна из палат принимала законы, а другая – только отменяла их. Установил бы правило приема законов в первой палате большинством в две трети голосов и правило отмены законов во второй палате меньшинством по крайней мере в одну треть. По-вашему, это нелепо? А вы вдумайтесь. Если законопроект не в состоянии обеспечить себе поддержку двух третей депутатов, то не окажется ли он скверным законом? А если по крайней мере трети из вас закон не по нраву, то не лучше ли вообще без него обойтись?

При подготовке конституции разрешите мне обратить ваше внимание на замечательные достоинства запретов. Четко установите запреты. Пусть в этом документе побольше говорится о том, что правительству запрещается делать на веки вечные. Нет обязательной военной службе, нет малейшим покушениям на свободу печати, слова, переездов, собраний, религии, образования, средств связи, занятий. Решительное нет принудительному налогообложению. Камрады, если вы лет пять проведете, изучая историю и одновременно думая над тем, что вашему правительству предстоит обязаться не затевать, и при этом проект конституции окажется состоящим сплошь из таких запретов, у меня не будет страха за последствия.