Дэвид Вебер - Дорога ярости

– Что будет, если они нас догонят?

<Как посмотреть. Мы будем в коридорном космосе, и большая часть моего электронного противодействия начнет к тому времени действовать. В этом случае они попляшут, чтобы нас найти. Они не могут швыряться такими залпами, как форты Суассона, а сверхсветовые ракеты в черной дыре не будут сверхсветовыми относительно нас. Я смогу их отслеживать и уклоняться, даже если этот хренов дредноут несет их кучу. Думаю, они не будут их тратить и подождут, пока выйдут на дальность субсветовых ракет или лучевого оружия. Я бы так поступила.>

– Будем надеяться, что они такие же умные, как ты.

<Я сильно надеюсь на это, согласилась Мегера. Алисия кивнула и поднялась. Эй! Куда это ты направилась?>

– На нос, дурочка, – ответила Алисия с вымученной улыбкой. – Я выхожу из тонуса, и у меня свидание в гальюне.

<Подожди.>

– Извини, не могу. – Алисия побледнела. – Уже… идет. <Черт! Алисия задержалась, и Мегера вздохнула. У нас уйма дыр. Проход разгерметизирован.>

– Ну и?..

<Я работаю над ним. Но мне нужен еще час для восстановления давления.>

– О дьявол, – сдавленно простонала Алисия. – Тогда давай своих роботов. Больше не могу…

Ее голос и лицо исказились, физиологические потребности оттеснили все другие функции организма.

Через полчаса бледная Алисия в почти чистой форме сидела в кресле, свернувшись калачиком. Роботы устранили следы беспорядка и очистили воздух, но запах страха и дурноты остался внутри нее. Она терла лицо ладонями. Теперь, когда возбуждение боя отступило, у нее была возможность подумать. Она пыталась понять, почему так поступила.

Она отказала. Она не поддалась панике, не замерла в ужасе, не пыталась бежать, но она сделала нечто худшее.

Она потеряла контроль над собой. Забыла задачу, цель, план, забыла о необходимости выжить, забыла, что Мегера умрет вместе с ней. У Флота был приказ устранить ее, и теперь она понимала справедливость этого приказа. Ужасными представлялись последствия безумия десантника Кадров, но безумие пилота «альфа-синта» гораздо страшнее.

<Нет, малышка. Алисия вздрогнула, потому что в тихом голосе, который она услышала, было что-то, чего она раньше не слышала: печаль. Она заскрипела зубами и отвернулась, перенося отвращение к самой себе на Тисифону, но эриния не дала ей увернуться. Не ты причина происходящего в тебе. Это моя работа. Я непростительно вмешивалась в твой внутренний мир. Не надо винить себя за то, в чем виновата я.>

– Ты немножко опоздала с сожалениями. <Но если не ты в этом виновата…>

– Ты действительно думаешь, что это имеет значение? Да какая, к черту, разница, кто в этом виноват! – Она сжала кулаки, почувствовав шевеление едва сдерживаемого безумия, и слезы потекли по ее лицу.

<Алли!..>

– Отстань, Мегера! Просто помолчи! – Она чувствовала отчаянную озабоченность Мегеры и отвергала ее.

Мегера любит ее. Мегера не захочет увидеть, чем она стала. Мегера защитит ее, но она стала слишком опасной, чтобы ее защищать.

Тишина царила в ее мозгу. Дыхание стало неровным. У нее хватит решимости закончить. Она может вернуться, и если ее убьют, то это, возможно, будет лучше всего. Но на сколько этой решимости хватит? Она чувствовала, как умирает ее старое «я», как от нее отваливаются куски, и ее наполнил ужас перед этим опустошением.

<Малышка, ты должна меня выслушать, сказала наконец Тисифона. Алисия склонилась вперед, закрыв уши руками, вонзив ногти в виски. Но она не могла заглушить голос эринии. Я слишком самонадеянна, малышка. Когда мы встретились впервые, я увидела твое сострадание, твою веру в справедливость и испугалась. Я опасалась, что они составляют слишком большую часть тебя и могут отвлечь, когда настанет решающий момент. Я ошибалась, Алисия. Боль в голосе эринии была тем более ужасной, что это существо никогда не испытывало боли. Я так ошибалась! Из твоей ненависти я сделала оружие. Оружие не против врагов, а против тебя, чтобы покорить тебя моей воле. Этим я нанесла тебе вред, наказала без вины. Тогда это для меня ничего не значило, сейчас я жалею об этом. Ты не должна ненавидеть себя за то, что сделала я.>

– Не имеет значения, кого я ненавижу. – Алисия откинулась назад и открыла красные от слез глаза. Ее голос был хриплым и надломленным. – Ты что, не понимаешь? Это не важно. Важно, чем я стала.

<Долг мой, мне и расплачиваться. Голос фурии стал твердым и непреклонным. Я клянусь тебе, Алисия Де Фриз, что не позволю тебе стать тем, чего ты боишься.>

– Ты можешь… – Слова застревали в горле. Она начала снова: – Ты можешь остановить меня? Сделать меня лучше?

<Не знаю, не дрогнув, ответила Тисифона. Я попытаюсь, я сделаю все, что смогу, но боюсь, я больше преуспела в причинении зла, нежели в исправлении. А то зло, которое я в тебя внедрила, растет с каждым часом. Оно уже сейчас сильней, чем я считала возможным, может быть, достаточно сильно, чтобы уничтожить нас обеих. Но я долго живу… может быть, слишком долго. Я сделаю, что смогу, а если у меня не получится, ее голос стал нежным, мы погибнем вместе, малышка.>

<Нет! послышался горячий и испуганный протест Мегеры. Ты не убьешь ее! Я не позволю!>

– Тихо, Мегера, – прошептала Алисия. Ее глаза снова закрылись, не от ужаса, а от благодарности. Но она чувствовала боль своей половины, своего второго «я», и заставила себя говорить мягко: – Она права. Ты знаешь, что она права. Ты ведь часть меня самой. Не думаешь же ты, что я захочу жить такой. – Она покачала головой. – Но я не хочу огорчать тебя, дорогая. Ты этого не заслуживаешь… Наша связь не слишком прочная, ты сможешь жить без меня, правда?..

<Не знаю. В неслышном голосе искусственного интеллекта звучали слезы. И не хочу знать, потому что не буду.>

– Пожалуйста, Мегера. Не надо, – просила Алисия. – Обещай мне, что ты попытаешься… Мне тяжело думать, что ты… если я…

<Тогда ты должна постараться этого не допустить. Ты никуда никогда без меня не отправишься… никогда.>

– Но…

<Это ее право, малышка, спокойно сказала Тисифона. Ты не можешь ей запретить делать выбор или обвинять ее за это. Она виновата не больше тебя.>

Алисия склонила голову. Эриния была права. Принуждая Мегеру, она вызовет лишнюю муку и разбередит взаимное чувство вины.

– Ладно, – прошептала она. – Мы шли вместе… вместе пойдем и дальше.