Олег Дивов - Война миров

– Не любит, когда ходят с палками?

– Она киборг, – лаконично пояснил Скотт.

– Да, я слышала, что у вашего сына – или леди Берг, впрочем, большинство умных людей их давно уже не разделяют, – есть сибирский киборг. Но ведь можно дать приказ…

– Фатима, у нее хронически перегорает управляющий чип, – сказала я, решив пока не выдавать, что на сей раз чип вынула сама по совету Павлова. – После чего мы получаем обычную собаку, которая имеет анатомию киборга. При этом она умеет и любит работать. Но ее работа – это отлов и убийство всевозможной техники. Поскольку в базу была положена весьма самостоятельная порода, то работает она тоже самостоятельно.

– И при этом обычных собачьих команд она не знает, – протянула Фатима обреченно.

– Почему? Знает. Но выполняет их избирательно. Если она сочтет, что я недооцениваю опасность, и вообще ей лучше видно, собаку придется оттаскивать. В частности, собака считает, что я напрасно так доверчива к технике. С техникой она расправляется быстро и умело. Ну а чего от нее ждать, она служила в космодромной охране.

– О-о, – протянула Фатима и взяла тросточку под мышку, как будто это могло спасти технику. – И как же вы боретесь с… скажем так, со средствами наблюдения? Разумеется, установленными незаконно?

– А для этого у нас есть второй сибирский киборг, – флегматично ответил Скотт. – Любимый котик моей жены. Да-да, тот самый, который вчера оцарапал доктора Вальдеса. Доктору Вальдесу весьма повезло, что котик его оцарапал, а не укусил, потому что когти у него натуральные, а вот зубы – керамические. Котик свободно гуляет по поместью всю ночь, охотится на мышей… и на киборгов размером до кролика включительно. Он чует любую технику, спрятанную под землей, и разрывает землю, оставляя ямки, на которые ругаются мои садовники. Я не говорю им, что кот вытаскивает чужие устройства. Вытаскивает и разгрызает так, что порой невозможно понять, что именно он нашел. Иногда к нему подключается собака, они дружат и превосходно работают в паре.

– Понятно. То-то я думаю: как странно, за поместьем ведется плотное наблюдение, но почему никто не догадался закинуть сюда микросредства? А у вас, оказывается, эта проблема решена. К вящему удовольствию животных, которым всегда есть на что поохотиться.

Метрах в пятидесяти за спиной Фатимы колыхнулись кусты, мелькнул рыжий хвост со светлой подпушкой и черным кончиком.

– А вот и собака, – замогильным голосом произнесла я.

Фатима вскрикнула и отбросила от себя трость.

Мы сидели в гостиной, пили чай. Фатима задумчиво курила, рассматривая Василису, развалившуюся точно посередине ковра. Перед Василисой лежала злополучная трость, которую деловито обгрызал Барсик.

– Вот же сукина дочь, – буркнула Фатима.

Когда она отбросила трость, собака очень удивилась. Застыла над опасным предметом, вопросительно глядя то на меня, то на Скотта, то на Фатиму. Мне пришлось объяснить, что с собачьей точки зрения Фатима только что убила робота. Да, она, наверное, потрепала эту штуку, а потом бросила ее так, что та теперь совсем не шевелится. И вот эти щупальца из кончика, который втыкается в землю, больше не вылезают. А потом Василиса, убедившись, что на мертвую добычу больше никто не претендует, схватила трость и понесла ее в гостиную – делиться с Барсиком. Когда мы вошли вслед за ней, Василиса обнюхала Фатиму и очень уважительно подставила ей пузо на почесушки. Фатима попыталась обойти собаку, игнорируя знаки благоволения, но Василиса вытянула лапу с керамическими когтями и очень-очень бережно поймала ею Фатиму за ногу. Тут уж деваться стало некуда.

– Делла, а не было ли у нее щенков до трансформации? – спросила Фатима.

– Небось хочешь себе?

– Видишь ли, я точно знаю, что здоровье собаки наследуют от отцов, а ум и жизненные навыки – от матерей. И я бы хотела купить внука или внучку вот этой собаки. Разумеется, мой дом в Канаде защищен сигнализацией, но я бы еще хотела, чтобы по территории ходила собака. Вот такая. Или две таких собаки.

– Фатима, мы потом сходим на псарню, там еще две сибирские овчарки – брат и сестра. Это Васькины дети уже после трансформации. Их в свое время забрала Нина Осси, которая приехала просто в гости, а уехала с двумя щенками. Дело в том, что сибирских киборгов не стерилизуют. Стоит вынуть чип – или он перегорит, – как они мигом пытаются расплодиться. Скотт, сколько уже жалоб от соседей на Барсика поступило?

– Ни одной, – с достоинством ответил Скотт. – Жалуются на фелинологический клуб, который отказывается выдавать родословные полупородным котятам. А так – да, мне известно о шести пометах. И ведь не все знают, что это наш кот. Но на самого кота люди не жалуются. Котята получаются хорошие. Крупные, пушистые, многие отличные охотники. И порода, знаете ли, видна.

Фатима вздохнула:

– Привезти, что ли, к вашему коту мою кошку? А то она котится два раза в год, и все не пойми от кого. Пусть хоть раз принесет хороших котят. Я бы их и раздавать не стала. У меня земли-то достаточно – Квадратный километр. Есть где побегать и кошкам, и собакам.

– Вы обеспеченная женщина, – заметил Скотт.

– Ну а как вы хотели – бывший генерал сектантского ордена, неужели не наворовала себе на спокойную старость? – довольно язвительно ответила Фатима, но глаза-то отвела.

– Я подумал, что вы получили нежданное наследство от дальнего родственника, – невозмутимо сказал Скотт. – В наше время это одна из самых распространенных причин внезапного богатства. Вышло так, что многие мои ровесники, добившиеся успеха, позабыли оставить потомство. У меня двое детей, и это для моего поколения уже много. Вот поколение наших детей особо не сдерживалось, и нормальными стали семьи, в которых четверо, а то и шестеро детей. У Деллы, к примеру, четверо братьев. Но ни у ее отца, ни у ее матери нет родных братьев или сестер. У моего полубрата – он уже умер – детей тоже двое, но лишь потому, что родилась двойня. У моей сестры единственный сын, хотя в этом, вероятно, виноват случай: ее муж погиб очень рано.

С этими словами Скотт поднялся, вежливо кивнул нам обеим по очереди и удалился, величественно вынося из гостиной идеально прямую спину.

Фатима изумленно воззрилась на меня:

– И к чему была эта тирада?

– Понятия не имею, – ответила я ей тем же тоном. – Старый человек, имеет же он право на капризы и загадочные поступки, верно?

– Оно, конечно, да… – протянула Фатима. Помолчала и вдруг деловито сказала: – Делла, после обеда доставят мой багаж. Извини, но он большой, и ему требуется место.

– Надеюсь, он не живой?

– Нет, но твою собаку на всякий случай лучше к нему не подпускать.