15-кратный зум (СИ) - Бахмет Александр Павлович

— Достигнута базовая орбита. Начат переход к точке либрации номер один.

В девятнадцать-ноль-ноль по времени Нукана мы уже пристыковались к станции "Либра-1". Марков быстро вывел нас на гостевой причал, а Лейла мастерски провела стыковку.

— Ты будешь моим пилотом, — прошептал Олег ей и поцеловал.

Гостевой причал отличался от обычного примерно так, как особняк отличается от вокзала. Конечно, сюда прилетали Президент, разные высокие делегации и просто желанные гости Костюка. Альберт вышел к шлюзу встречать нас. В дальних концах коридора маячили технари и охрана станции.

— Вы обязательно должны побывать у меня дома, — уговаривал он меня.

— Но я не могу взять всех своих жён с собой, — оправдывался я.

— Ну ладно! — проворчал Костюк. — Сейчас подтянутся мои главные силы, тогда и посмотрим…

По коридору к нам приближались две женщины. Одну я уже знал. Это была Ольга. Вторая… Меня вдруг осенило! Ай да Альберт!

Удивительно… Они были и похожи, и не похожи друг на друга. Одна более мягкая, другая строгая, почти холодная. И лишь иногда сквозь холодную маску просвечивала неожиданно тёплая улыбка и задорные смеющиеся глаза.

— А это Барбара! — представил её Альберт. — Али! — погрозил он мне пальцем. — Не смей отбивать Барбару у меня.

Он объяснил Оле и Барбаре суть проблемы. Оля сразу выдвинула предложение:

— Мы обязательно должны побывать в гостях у Али, а его семья — у нас.

— А как же наши дежурства и вахты? — напомнил я.

— Почти так же, как это принято на вашем корабле. Смена пришла, смена ушла, — подсказала Барбара.

Удивительно, как я сам до такого не догадался?

Мы так и сделали. Вечером мы гостили у Костюка. Он устроил торжественный ужин в большом конференц-зале. Правда, зал оказался не таким уж и большим. Мой Большой Зал был больше.

Заодно Костюк показал свою каюту. Это была как бы маленькая квартира из нескольких комнат. Комнаты мне показались маловаты, моя семья заполнила их так плотно, что с трудом можно было протолкаться. Конечно, вы должны учесть, что со мной были и дети.

Миша оказался очень любопытным мальчуганом. Он не отставал от Альберта ни на шаг, почти непрерывно задавая вопросы:

— А у вас много детей?

— А где они сейчас?

— А вы как долго работаете?

— А ночью вас тоже вызывают?

— А сколько кораблей принимает ваша станция?

— А ваши дети часто к вам приезжают?

— А чьи это у вас ботинки?

Я глянул туда, куда смотрел Миша — на коврике в прихожей стояли маленькие тапочки, сандалики и ботиночки. Конечно, они стояли здесь уже не один год, просто как память, дети у Альберта уже достаточно взрослые.

— М-м-м…, - замычал Костюк. — Это Костины, а это — Марикины ботинки…

Комендант двинулся дальше, показывая моим жёнам свои достопримечательности, а Миша остался стоять на месте. Его лицо выражало полнейшее изумление.

— Что случилось, сынок? — склонилась к нему Катя.

— Мам! Ты знаешь, это комарикины ботинки! — восторженным шёпотом заявил Миша. — Помнишь, ты читала мне сказку про комарика? У него были на картинке сапожки… А вот это — его ботинки!

Мы хорошо отужинали у Костюка, а на завтрак пригласили его к себе.

Альберт, ещё не протрезвевший после вчерашнего, приветствовал моих жён поцелуями руки. Он рассматривал их масляными глазами, но тут подошла Барбара.

— Альберт! — она взяла его под руку. — Не увлекайся! — Костюк моментально пришёл в себя.

Да, двух женщин ему вполне достаточно.

Оленька в толпе поймала меня за руку.

— Али! Я хочу поблагодарить вас…

— За что? — удивился я.

— Я пересмотрела своё поведение… Более того, я познакомилась с Барбарой. Она чудесная! Мы вдвоём полностью контролируем моего мужа. А он тоже вполне доволен. Я только подумываю, что нам необходима законодательная крыша, чтобы Барбара не была ни в чём ущемлена.

— А вас это не ущемит?

— Было бы хуже, если бы Альберт вздумал разводиться. К тому же, у вашего правительства уже проработана законодательная база?

— Ну, не совсем… Мы только начали…

Подошла Барбара. В ней ощущалась гораздо большая самостоятельность, чем у Оли.

— Али! Скажите, а ваш уклад предусматривает только многожёнство или и другие варианты?

Я задумался. Если я хочу осваивать новую планету, то следовало бы предусмотреть эти варианты. Я ответил искренне:

— Пока варианты не предусмотрены. Но мы проработаем и их. Присылайте предложения.

После завтрака мы начали прощаться. Я опять не выдержал и всплакнул, прощаясь с Лейлой. Пожал руку Олегу.

— Мы встретимся через полгода! — уверял он. — Мы будем вас ждать на "Либре".

Костюк, еле шевеля языком, бормотал:

— Али! Мы с тобой ещё поговорим о жизни. Я тебя понимаю и искренне люблю. Мои жёны — тоже, хотя и… как это… платонически.

Он предпринял попытку перецеловаться со всеми моими жёнами. Попытки закончились на Корасон. Она взяла его сзади рукой за пояс, подняла и со смехом чмокнула в щеку. К другим Альберт уже не приставал.

Оленька попрощалась с нами как со старыми знакомыми, а вот Барбара бросила на меня такой взгляд… Ладно! Через полгода я с этим разберусь.

Отойдя на безопасное расстояние от станции, мы включили маршевые двигатели на малую тягу. Впереди были почти две недели разгонов, скачков, торможений.

Первым делом я предпринял осмотр всего Корабля, всего оборудования, к которому я мог доступиться. Меня сопровождала целая делегация: Натача, Саль-яла, Джень, Роксана, Назира… Катя тоже была, но меня не покидало ощущение, что она чувствует себя не в своей тарелке. Мы осмотрели левиторы, систему искусственной гравитации, систему жизнеобеспечения… Саль-яла составляла расписание регламентных работ, периодических и капитальных ремонтов, проверок и тестов.

Почти перед самым полдником позвонила Девика.

— Али! Я чего-то не понимаю… В посудомоечной машине не работает клапан подачи воды.

— Джень! Девике нужна твоя помощь, — распорядился я.

— Я ей тоже помогу! — сказала Натача.

— Конечно! — я отпустил их.

За полдником Корасон делала мне доклад:

— Мы летим на Гитанию с промежуточной посадкой на Селебрине. Скачок с одним разгоном и торможением. — Она немного скривилась. — Скорее всего, нас ждёт скучное время. Разве что попадутся какие-то пираты или доморощенный флот одного из местных царьков планетного масштаба, не подчиняющихся Федерации.

— А что, таковые в этом районе водятся? — оживилась Саль-яла.

— Они об этом в Интернете не сообщают…

— А вы уже пересмотрели свои сериалы? — поинтересовался я.

— Кто как! — уклончиво ответила Корасон.

— Хелена! — обратился я к третьей жене. — Ты покопаешься в архиве?

Она согласно кивнула.

— Я думаю, что Натаче тоже было бы неплохо присоединиться к работе.

— Не возражаю! — снисходительно согласилась Натача. — Вот только… — она замолчала.

— Кто моя дежурная секретарша? — спросил я у Саль-ялы.

Она чуток замешкалась, обменявшись непонятными для меня жестами и взглядами с остальными жёнами.

— С полудня твоя секретарша — Катя.

Мне показалось, что Корасон подмигнула Кате, и у той на лице засияла счастливая улыбка. Это нарушение с их стороны. На период "медового месяца" молодая жена избавляется от секретарских обязанностей. Но, в данном случае, это была уступка для Кати.

Обдумав все особенности этой ситуации, я кивнул головой.

— Хорошо! Я не против!

Ушла на вахту Зульфия, а вернулась Изабель. Корасон откашлялась.

— Али! Джень и Натаче не удалось разобраться с клапаном…

— Вай! Женщины! Ну что бы вы без меня делали? — я допил остатки чая и встал. — Катюша! Ты разбираешься в электрогидравлических устройствах?

Через два часа, усталый и измазанный в пыли, паутине, солидоле и ферромагнитной смазке, я вылез из недр посудомоечного агрегата.