Николай Симонов - Солнцеворот

— Петрович, — подсказал Галыгин имя изобретателя-самородка.

— Точно! Давайте как-нибудь вызовем Петровича, ну, например, в связи с окончанием командировки "Цензора", — предложил Андреев.

— Снова бесы?! Нет, увольте! — возразил Шлыков.

— А, что? Это идея! Допустим, "Цензор" проштрафился, стал неугоден своему начальству, и ему грозит ссылка на планету динозавров. Тогда он решается на побег, и за кампанию, прихватывает с собой Павлова. Но прежде мы должны отправить ему "черную метку" и написать на ней "НИЗЛОЖЕН", — разыгралось воображение у Галыгина.

— И какой почтой мы свое послание ему передадим? — ехидно поинтересовался Шлыков.

— А мы добавим в логический объект под названием "черт обыкновенный" вымышленный IP-адрес его персонального квантового компьютера, которым он хвастался перед Павловым, и через Интернет отправим нужное сообщение. Мистер Прог его прочитает и рекурсивно отреагирует, — уточнил свою мысль Галыгин.

— Можно попробовать, — нехотя, согласился Шлыков.

До конца рабочего дня оставалось полчаса, но наши друзья-коллеги свой кабинет покидать не торопились. Радиостанция "Авто-радио" посредством портативного радиоприемника SONY, установленного на подоконнике, сообщала о том, что все основные транспортные магистрали столичного мегаполиса парализованы из-за сильного снегопада.

Галыгин предложил заварить китайский чай под названием "Золотой подарок Будды" — дорогой и не очень вкусный. В это время антивирусная программа Касперского, установленная на его компьютере, выдала экстренное сообщение: "Внимание! Ваш компьютер был атакован. Сетевая атака Helkern с адреса 61.143.101.100 была успешно отражена".

Галыгин очень удивился, обнаружив сходство указанного адреса с тем, который он присвоил квантовому компьютеру логического объекта под названием "черт обыкновенный". А тут и мистер Прог объявился, возникнув на ЖК-мониторе его персонального компьютера в образе дородного Амура с опрокинутым факелом в руке.

Галыгин немедленно включил звук. Торжественно-мрачным голосом диктора Игоря Кириллова программа "ЭП-Мастер" под музыку похоронного марша Шопена сообщила о том, что, в связи с новым решением квантовой теории измерений в свете парадокса "друга Вигнера", считает возможным продолжить повествование и просит еще немного потерпеть до наступления развязки.

Про парадокс друга Вигнера им было известно, что это — усложнённый мысленный эксперимент о коте Шрёдингера. После завершения опыта, экспериментатор открывает ящик и видит живого кота. Вектор состояния кота в момент открытия ящика переходит в состояние "ядро атома не распалось, кот жив". Таким образом, в лаборатории кот признан живым. За пределами лаборатории находится друг. Друг еще не знает, жив кот, или мертв. Друг признает кота живым или мертвым только тогда, когда экспериментатор сообщит ему исход эксперимента. Но все остальные друзья еще не признали кота живым, и признают только тогда, когда им сообщат результат эксперимента. Таким образом, кота можно признать полностью живым или окончательно только тогда, когда все люди во вселенной узнают результат эксперимента. До этого момента в масштабе Большой Вселенной кот остается полуживым и полумертвым одновременно.

— Что-то он сегодня разошелся, то есть раскрутился! — удивился Галыгин.

— Торопится не опоздать к встрече Миллениума, — пошутил Андреев.

— Все гораздо проще. Г-н Климов любезно принял во внимание мою просьбу насчет дополнительных ресурсов. Представляете, сейчас на нашем Асе уже не десять, а семнадцать системных шин! Мистер Прог не преминул этим воспользоваться, — объяснил причину ускорения работы программы Шлыков.

— Что-то никакого настроения нет, и желания читать про "друга Вигнера" тоже, — мрачно произнес Галыгин.

— А мне и чай пить расхотелось, — признался Андреев.

Друзья-коллеги начали собираться домой. Непрочитанную новеллу они решили скинуть по электронной почте на свои домашние компьютеры и, не спеша, ознакомится с ней где-нибудь после ужина или на сон грядущий. У каждого из них в квартире было не по одному PC разных конфигураций, за которым они работали в свободное время, выполняя разного рода "левые" заказы: разрабатывали веб-сайты российских корпораций и запросто, щелкая как орешки, писали несложные программы складского и бухгалтерского учета.

Перспектива простоять в пробке до полуночи никого не устраивала. Шлыков сразу заявил, что оставит свое BMV на охраняемой стоянке у здания Вычислительного центра и воспользуется услугами общественного транспорта, то есть метро. Коллега Андреев также решил не рисковать, и последовал его примеру. Галыгин сказал, что он им завидует, поскольку ему, независимо от погодных условий, все равно придется ехать на своей Volvo.

— Наину и Витька завтра в шесть утра в "Шереметьево" надо доставить и на самолет посадить, — объяснил он свою безвыходную ситуацию.

— Куда это они у тебя за два дня перед Новым годом собрались? — удивился Шлыков.

— В город на Неве. Захотелось, видите ли, Наине Иннокентьевне Новый год со своими родителями встретить. Тем более что 31 декабря у меня, как и у вас, сверхурочный рабочий день, — с унынием в голосе ответил Галыгин, напомнив им о дурацком приказе, согласно которому все работники IT-подразделений банковского холдинга обязаны в новогоднюю ночь находиться на своих рабочих местах на случай глобального компьютерного сбоя.

Выйдя из здания Вычислительного центра, Шлыков и Андреев, попрощались с Галыгиным и отправились в сторону станции метро "Речной вокзал". Шел обильный снегопад. Проезжая часть и тротуары быстро наполнялись грязным месивом, которое чавкало и хлюпало под ногами. Водители непрерывно гудели клаксонами, пытаясь заставить тех, кто впереди, двигаться быстрее, а те, соответственно, сделать этого не могли и тоже вели себя очень нервно. Самые нетерпеливые выезжали на тротуары, ослепляя прохожих светом фар и пугая непредсказуемостью траекторий движения.

Андреев, который неплохо знал район Речного вокзала, вызвался показать старшему коллеге Шлыкову кратчайший путь до метро через дворы и переулки. Но даже во дворах от автомобилей и наглых водителей не было никакого спасу. Им то и дело приходилось шарахаться в стороны и забираться в сугробы, чтобы пропустить очередного спешащего с работы домой автомобилиста. Они не роптали, так как и сами, порой, нарушая правила уличного движения, пытались по параллельным улицам объехать образовавшийся затор. До станции метро осталось пройти каких-то полтора километра, как Андреев остановился и показал своему коллеге дом, в котором прожил свое детство. На первом этаже желтого оштукатуренного шестиэтажного здания расположились булочная, парикмахерская, кафе и кулинария, чудом сохранившиеся с советских времен.