Владимир Синельников - Восточный круиз

– Я бы попросил…

– Это касается нас, а не тебя. – Мириам явно не имела намерения выслушивать мои доводы. – А поскольку твои дела никого не касаются, то и в наши не лезь.

Я опустился рядом со столиком, на котором стояли кувшины с вином, и налил себе в чашу не меньше поллитра. Терпкая жидкость волной прокатилась по пищеводу и ударила в разгоряченную голову. Эффект был более чем странный. Я как бы провалился в какое-то сопредельное пространство, где не существовало никаких бед и забот, и оттуда, как сквозь толстый слой ваты, слушал краткие и лаконичные пояснения Мириам Бесу и вновь прибывшему ифриту.

Когда джинна замолчала, я с усилием выдрался из облепившей меня ваты.

– Теперь вы, – обратился я исключительно к Бесу и ифриту, намеренно игнорируя женщин, – представляете, куда мне суждено завтра сунуть голову?

– Более или менее, – лаконично ответил ифрит. – На месте будет виднее.

– Я был в курсе этого еще с Магриба, – взглянул на меня Бес. – Но, учитывая твои провалы в памяти, могу и освежить для присутствующих и тебя лично.

– Перестань кривляться! Я хочу у вас спросить: вправе ли я подвергать опасности жизни других лю… существ?

– Если эти существа находятся в здравом уме и памяти, чего не скажешь в настоящий момент о тебе, – выдал Бес, – и согласны, то вполне.

– Что «вполне», шут гороховый?!

– Вполне можешь просить их о помощи! – рявкнул голем. – Поскольку твоих скудных силенок и ума явно не хватит, чтобы довести дело до конца!

– Тогда еще раз, если ты, гений умозаключений, не можешь понять недоумка, – медленно произнес я. – Могу ли я допустить, чтобы мои друзья лезли в явную ловушку, которая их напрямую не касается?

– Поясняю недоумку, – так же медленно произнес Бес. – Поскольку друзья, а я имею в виду действительно друзей, не нуждаются в руководящих указаниях и сами решают, что и как им делать, то на твоем месте я бы поблагодарил их за посильную помощь, а не унижал своим отказом. Но убеждаюсь, что это тебе, к сожалению, не дано.

– Так я именно и не хочу…

– Позвольте, – перебил меня ифрит. – Я бы почел за честь состоять среди ваших друзей, но понимаю, что дружбу надо заслужить, а потому смиренно прошу вас позволить участвовать в завтрашнем мероприятии, по завершении которого надеюсь быть допущен в столь благородную компанию.

После его длинной, не совсем вписывающейся по стилю в наш накаленный разговор речи в комнате наступило продолжительное молчание. Я еще раз повторил операцию с кувшином и оглядел присутствующих.

– Дьявол вас всех побери! Охота лезть к черту на рога – добро пожаловать. Я приношу свои извинения за все, что высказал некоторое время назад, и прошу учесть, что сделал это исключительно в целях заботы о вас. Я рад, что у меня столько друзей, готовых за такого неумеху и в огонь и в воду.

– В огонь – всегда к вашим услугам, – склонился в церемонном поклоне ифрит, – но в воду – даже не просите. Данная субстанция мне строго противопоказана. Разве только вскипятить что-нибудь…

Ли, просидевшая весь наш бурный спор не шелохнувшись, шумно и с явным облегчением вздохнула.

– Наконец-то ты пришел в себя, милый, – как ни в чем не бывало мило улыбнулась мне Мириам. – Ли, предлагаю повторить процедуру в бассейне. Я распорядилась заменить и подогреть воду. Вас, уважаемый ифрит, – она столь же церемонно, как и огненноглазый, поклонилась в его сторону, – я, естественно, не приглашаю, иначе мы понесем невосполнимые потери, но остальных мужчин призываю последовать нашему примеру. Такие блага пока еще очень редки в этом мире.

– С радостью готов сопровождать прекрасных дев, – с готовностью поднялся со своего места Бес. – На этот раз, надеюсь, будет позволено и мне подвергнуть омовению столь совершенные тела…

– Ну-ну, рогатенький, – потрепала его за ухо Мири­ам. – Тебе явно не идет подражание нашему огненному другу. Будь самим собой.

– С удовольствием, родная, – обнял ее за талию Бес.

Утро. Где-то под землей

– Все! – Садхи остановился посреди круглого зала, в который выходило несколько выработок. – Дальше я вас не поведу, пока не получу положенную плату.

Я с самого начала наблюдал за нашим проводником. Вел он себя очень странно. Часто останавливался, как бы прислушиваясь, иногда резко менял направление движения. Создавалось впечатление, что этот оборванец намеренно путал дорогу, стараясь, чтобы мы потеряли всякое представление о местонахождении выхода.

– На! – Я швырнул ему пять золотых. – И это твои обещанные тайны и призраки? Да ты обычный проходимец!

– Мы договаривались о троих! – возразил мне Садхи, продолжая исподтишка бросать взгляды на темнеющие входы. – А вы привели еще и четвертого!

Последние слова он выкрикнул так громко, как будто их должен был услышать еще кто-то, помимо нашей компании.

– Ошибаешься, милейший, – шагнула к нему Мири­ам. – Разговор был обо всех! И наше право явиться в любом количестве.

– Ну уж нет! – продолжал сопротивляться Садхи. – Вы так меня совсем без штанов оставите. Доплачивайте!

Он явно чего-то ждал. Я поймал глазами глаза Мириам и предостерегающе взглянул в сторону темнеющих вхо­дов. Джинна чуть заметно кивнула, подтвердив мои догадки.

– Надо с тобой поговорить по-другому. – Я демонстративно начал засучивать рукава. – Небольшая трепка, сдается, тебе не помешает.

– Стой! – Он проворно отскочил в сторону, к чему-то прислушиваясь. – Вы хотели призраков? Так сейчас вы их получите!

Я успел увидеть в полумраке его злорадную усмешку, и в этот момент из тоннелей на нас посыпались нападающие. Мне лишний раз довелось убедиться, что без друзей мое путешествие тут бы и завершилось.

Нападавших было около десятка. Так мне, по крайней мере, показалось. А следующий момент довелось увидеть ифрита в боевой модификации. Глаза его вспыхнули, как прожектора, мгновенно осветив залу, из рук вымахнули два огненных клинка, и Жора ринулся вперед. Вторую партию нападавших встретили Мириам и Ли. Сверкнувший в руках девушки меч из сокровищницы мгновенно оборвал жизнь двух бандитов. Еще двоих прикончила голыми руками Мириам: Правда, ногти на ее прелестных ручках превратились в хищно загнутые когти, которыми она с легкостью перервала шеи нападавшим, с непостижимой ловкостью и быстротой проскочив между угрожающе вскинутых топоров. Ко мне прорвался лишь один нападающий. В руке он вращал сучковатую дубину, обильно уснащенную металлическими штырями. Что они металлические, свидетельствовал лязг, с которым дубина врезалась в то место, где я стоял мгновение назад. Я нырком ушел в сторону с линии нападения, метнув в нападавшего один из ножей. Он остановился, будто налетел на стену, и попытался вскинуть оружие. Но тщетно… В его горле заклокотало, дубина выскользнула из ослабевших пальцев, и бандит схватился за нож, вошедший в грудь по самую рукоять. В следующий момент он захрипел и рухнул на пол, так, кажется, и не поняв, что случилось с его никчемной жизнью.