Майкл Миллер - «Если», 1993 № 07
Напротив, основным лечением непсихотических состояний при неврозах и психопатиях является терапия словом, обучение индивидуально или в группе адаптивным формам поведения, гармонизацией психической деятельности человека путем обогащения его сознания за счет подсознания. Связано это с тем, что причина таких расстройств — дисгармония между внутренним и внешним миром.
Психика — единственное достояние человека, ибо мир дается ему в виде психических феноменов. Поэтому так естественен страх человека перед безумием: «Не дай мне Бог сойти с ума, нет, лучше посох и сума».
Отношение общества к психическим расстройствам — зеркало цивилизованности. Печально наблюдать средневековое мышление, связывающее безумие с одержимостью нечистой силой, колдовством, черной магией. Еще печальней встречаться с подобным в средствах массовой информации.
Все это — каинова печать нашего прошлого. Психиатрия, может быть, даже в большей степени, чем любая другая область знания, испытала на себе тяжкую длань государственного «присмотра». Это понятно, любой тоталитарный режим претендует на контроль над человеческой психикой, управление не только мыслями, но и чувствами, ибо «чувства рождают идеи». Это, как ни печально, не так уж сложно, ибо психика человека — достаточно пластичный материал. В психиатрии есть понятие «индуцированный бред», когда больной как бы «заражает» своими представлениями окружающих. Тот же механизм (не забудем: история развития психики и история развития общества неразрывны) вовсю эксплуатируется тоталитарной властью. Но это лишь одна сторона медали. Точно так же, как больной полагает «умалишенным» весь остальной мир, так и больная власть отправляет инакомыслящих в психиатрические больницы. Вспомним: великий русский философ П. Чаадаев по высочайшей рекомендации был объявлен сумасшедшим за наиболее ясные и здравые проявления своего ума. В советское время идейные противники по той же схеме клеймились вялотекущей шизофренией и препровождались на принудительное лечение в психиатрические больницы со специальным режимом.
Грустный парадокс: медицина — самая «аполитичная» наука, но именно психиатрия в условиях жесткой централизации политической и экономической жизни оказалась предельно «ангажированной» властью. Вторично она попала под удар, когда наступили новые времена. Это, кстати, не новость: борьба за демократические свободы во всех странах сопровождается мощной антипсихиатрической кампанией.
Антипсихиатрическое движение в нашей стране возникло в 60-е годы и совпало с правозащитным движением. До «оттепели» нужды в политическом использовании психиатрии не было: с инакомыслием боролся ГУЛАГ. Потребность в том, чтобы объявить свободомыслие проявлением душевного заболевания, появилась тогда, когда с помощью пули делать это стало «неудобным». Вначале экспертное судебно-психиатрическое обследование прошли все диссиденты при возбуждении против них уголовных дел, затем психиатрия стала использоваться во все больших масштабах для административной расправы. Теоретическим обоснованием стала доктрина о вялотекущей шизофрении, одним из проявлений которой является изменение мировоззрения, «метафизическая интоксикация», столь свойственная периоду становления личности и определению своего места в мире. Любая попытка понять психические феномены, связать их с психологически объяснимыми мотивами объявлялась антинаучной «психологизацией». В психиатрическую и обывательскую среду внедрялись идеи «психопато- логизации», когда любое отклонение от одобряемого образа мыслей и стиля жизни надлежало рассматривать как болезнь.
Но, честно говоря, не знаю, что нанесло больший вред здоровью общества — карательная психиатрия советских лет, основанная все же на случаях, или массовая «перестроечная» кампания против психиатрии, бушевавшая в 1986-90 годах. Кампания, кстати, ни к чему не привела, поскольку все — нужные» люди, как водится, были выведены из-под удара: предполагавшийся процесс над психиатрами, ставившими фиктивные диагнозы, не состоялся, а осужден был один ни в чем не повинный врач и замараны несколько психиатров, по злой иронии судьбы как раз не имевших никакого отношения к властям. Зато теперь, когда дым перестроечных баталий осел, выяснилось, что у людей успел сформироваться испуг перед врачами. А ведь обратиться к психиатру «советскому человеку» и так непросто, теперь же врачу приходится прорываться еще и сквозь пелену предубеждений.
В нынешнем году был принят Закон о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан. Закон меняет всю систему взаимоотношений лиц с психическими нарушениями и общества, провозглашая их равенство и гарантируя соблюдение всех гражданских прав, а также обеспечивая независимость врача-психиатра и судебный контроль за его действиями.
Но появились и новые проблемы. Если раньше в государственных интересах использовалась психиатрия, то теперь борющиеся за власть и влияние группировки используют душевнобольных и психически неустойчивых лиц а своих целях. Происходит массовая обработка сознания народа прямым воздействием на психику через средства информации. Колдуны, экстрасенсы, безграмотные врачеватели, просто душевнобольные упорно возвращают граждан к архаическим формам мышления. Болезнь, непрошенная и нежданная, нагло входит в дом.
Кстати, если говорить о болезнях общества, то уместно вспомнить закономерность, не упомянутую Марксом, но хорошо известную психиатрам. В период потрясений не только рядовые граждане переживают «сон разума» — в политику приходят люди с явными психическими отклонениями. Политика катастроф» — хороший способ изжить свои невротические конфликты, что подсознательно чувствуют больные люди. Это известное наблюдение подтверждается тем фактом, что во времена потрясений резко уменьшается число неврозов и других непсихотических расстройств.
Существуют таинственные связи больной души и творчества. Овеществление духовной жизни очищает душу, высвечивает наиболее темные ее уголки, способствует гармонизации психической деятельности. Психическая неустойчивость, внутренние конфликты, неудовлетворенность собой и отношениями в обществе могут служить «энергетикой» творчества. Художник, создавая, словно освобождается оттого, что, находясь в глубине души, может разрушить ее.
Но помимо очищающего начала, искусство, как проекция душевной жизни, отображаете ярких вечных образах такие глубины психической деятельности, которые недоступны в обычном человеческом общении. Как в психотическом состоянии и во сне открывается запертая в глубинах подсознания история развития человечества, так и искусство открывает, овеществляет и делает доступным всему человечеству такие богатства, такие душевные уродства и такие драмы, которые одухотворяются творчеством и благодаря творческому акту становятся всеобщим достоянием.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});