Ричард Морган - Сломанные ангелы

К этому нужно привыкнуть.

И зал не был совершенно пустым. По периметру виднелись расставленные на уровне пола скелетные конструкции.

Я вспомнил знакомые с детства голограммы – марсианские насесты, заполненные виртуально реанимированными моделями. Здесь и сейчас насесты оказались совершенно пустыми, что придавало каждому из них сверхъестественно мрачный вид, нагнетавший предчувствия и без того нехорошие.

– Их почему-то сложили, – вполголоса пробормотала Вордени, вглядываясь куда-то вверх. Она выглядела озадаченной.

На изогнутой стене, не слишком высоко, находились машины, о назначении которых я мог лишь гадать. По-видимому, в их задачу входила постановка и уборка насестов. Почти все конструкции были сложными, и выглядели они угрожающе шипастыми. Однако когда археолог прикоснулась к той, что стояла с краю, не произошло ровно ничего плохого. Раздался неясный рокот, и машина, будто проявив норов, перевернула часть шипов.

Тут же что-то взвыло. Затрещал пластик. А в руках всех находившихся в зале людей мгновенно появилось оружие.

– Ради бога…

Вордени едва удостоила нас взгляда.

– Расслабьтесь. Все выключено. Это просто машина.

Вернув "Калашниковы" в кобуры, я пожал плечами. На другом краю зала улыбался Депре, перехвативший мой взгляд.

– Машина, но для чего? – Хэнду требовалось знать. Археолог посмотрела кругом, ответив усталым голосом:

– Не знаю. Дайте два дня и команду, оснащенную всем необходимым. Возможно, тогда я отвечу. Пока могу сообщить, что все это находится в спячке.

Сутъяди, еще державший на изготовку свой "Санджет", подошел ближе.

– Как ты определила?

– В противном случае мы уже имели бы с ним дело. На интерактивной основе. Можете мне поверить. И потом, вы кого-либо видите – с крыльями примерно на метр выше уровня плеч и занимающего один из насестов? Я же говорю: весь этот зал отключен и законсервирован.

– Мне кажется, госпожа Вордени знает, что говорит, – сказала Сунь, водя перед собой анализатором Нахановича. – В стенах просматривается аппаратура, и она в основном пассивна.

Амели Вонсават кивнула на проем, расположенный по центру в верхней части зала.

– Но что-то еще работает. Воздух пригоден для дыхания. Слегка разрежен, однако подогрет. Судя по всему, обогрев действует в масштабе корабля.

– Обычное жизнеобеспечение. – Таня Вордени явно потеряла интерес к машинам. Вернувшись к нам, она вскользь заметила:

– Такие системы встречались в шахтах Марса, да и на Земле Нкрума тоже.

Сутьяди совершенно не обрадовался:

– Они что, работали после такого перерыва?

Вордени грустно вздохнула. Ткнув пальцем в сторону причального порта, она сказала:

– Это никакое не колдовство. На "Нагини" есть похожая система, и она будет действовать несколько столетий. В случае нашей смерти – ожидая того, кто может вернуться.

– Да, и если тот, кто вернется, не введет правильный код, штурмовик зажарит его к обеду. Ваше сообщение не убеждает, госпожа Вордени.

– Ладно. Возможны определенные различия в нашей и марсианской культуре. Скажем, в сторону более цивилизованного подхода.

– И более емких батарей, – добавил я. – Этот корабль находится здесь гораздо дольше, чем мог бы протянуть наш.

– Что с радиовидимостью? – неожиданно спросил Хэнд. Сунь немедленно уткнулась в анализатор Нахановича.

Смонтированный у нее за плечами блок замигал, обозревая эфир. Над тыльной стороной ладони появились цифры, и Сунь неуверенно пожала плечами.

– Результаты не очень. Я с трудом различаю навигационный маяк "Нагини", а он прямо за этой стенкой. Значительное экранирование. Мы находимся в причальном порту, так что полагаю – есть смысл идти дальше.

Члены группы настороженно переглянулись. Депре опять перехватил мой взгляд и весело улыбнулся.

– Кто желает развеяться? – негромко спросил он.

– Это предложение мне не нравится, – ответил Хэнд. Выйдя из кучки, в которую мы инстинктивно сбились, я втиснулся между двумя насестами и оказался у прохода, который вел вверх и вперед. Когда подтягивал свое тело наверх, внутри зашевелились ощущения усталости и тошноты. На этот раз я был готов – понимая, что эффект быстро компенсирует нейрохимия.

Находившаяся выше полость оказалась пустой. Там не было даже пыли. Спрыгивая обратно, я согласился с Хэндом:

– Возможно, мысль не самая лучшая. Но сколько людей получили такой шанс в последнюю тысячу лет? Сунь, ты говорила, нужно десять часов?

– Да, примерно так.

– Как думаешь, можно составить схему этой части корабля?

Жестом я показал в сторону анализатора Нахановича.

– Очень может быть. Это лучший сканер, который можно купить за деньги. "Умные системы Нахановича". Лучше них не работает никто.

Она посмотрела в сторону Хэнда.

Я вопросительно посмотрел на Амели Вонгсават.

– А боевые средства "Нагини"? Они активизированы?

Пилот утвердительно кивнула.

– Могут нападать сколько угодно. Она постарается.

Я посмотрел на Сутьяди:

– Хорошо. В таком случае, я полагаю, есть возможность провести один день в этом Коралловом храме. Разумеется, для желающих.

Оглядывая спутников, я старался определить их реакцию. Депре не скрывал любопытства и был согласен заранее: его выдавало лицо и все тело. Постепенно интерес захватывал всех остальных. Все принялись внимательно разглядывать архитектуру чужого корабля, и на лицах людей отражались ирония и любопытство. Общего подъема не миновал даже невозмутимый Сутъяди. Его мрачная сосредоточенность несколько смягчилась с момента, когда, пройдя на верхний уровень причального порта, мы вдохнули вполне пригодный для человека воздух.

Страх неизвестного уходил постепенно. Его сменяло чувство более древнее и более сильное.

Любопытство обезьяны. Черта, о которой я говорил так пренебрежительно, когда общался с Вордени, оказавшись на побережье близ Заубервилля. Инстинкт, заставлявший их скакать по веткам, вереща и тыкая пальцем в пустые глазницы древних каменных идолов – просто так, из любопытства увидеть. И сверкающее, острое обсидиановое лезвие – желание знать.

То самое желание, что вывело нас из джунглей и заставило пройти дорогу из самого сердца заросших разнотравьем равнин центральной Африки. То, что со временем может увести человечество так же далеко, насколько сейчас мы далеки от тех африканских дней.

Шагнув на середину, Хэнд принял вид истинного чиновника. Потом осторожно произнес:

– Попробуем расставить приоритеты. Мне нравится ваше желание увидеть внутри корабля нечто интересное. Я сам хотел бы это увидеть. Но основной задачей является постановка на марсианском судне буя корпорации "Мандрагора". Главную задачу следует выполнить прежде остальных. И я настаиваю, что сделать это нужно силами всей группы. – Он повернулся к Сутъяди. – Капитан, после этого вы вольны предпринять любое детальное исследование. Сутъяди кивнул.