Шарон Ли - Солдат Кристалла

«При условии? »

Кантра отвела взгляд, и если бы он хуже ее знал, то решил бы, что она смутилась.

– У меня в программе нет ничего, что нельзя было бы отложить, – глухо проговорила она.

Ее предложение согрело его, но относительно следующего внушающего надежды пункта нельзя было сказать ничего, кроме того, что риск будет еще выше.

Он улыбнулся, чтобы показать ей, что ценит ее предложение, и покрутил рукой: ладонь вверх, ладонь вниз.

– Я должен попытаться здесь, – сказал он. Зеленые глаза еще раз пристально всмотрелись в него.

– Должен, да? – Да.

– Ну что ж, – решительно заявила она. – Я иду с тобой.

Он моргнул:

– Кантра…

– Можешь не сомневаться: пилот этого корабля не подчиняется приказам второго пилота, будь он действующим или бывшим, – прервала она его. – Можешь подождать, пока я приоденусь, как положено торговцу, или можешь уйти сейчас. Если ты уйдешь, я пойду за тобой, что может оказаться для тебя неудобным. Если ты подождешь, я прикрою тебе спину и буду тебя слушаться.

Она говорила совершенно серьезно.

– Корабль, – проговорил он, прибегнув к единственному аргументу, который наверняка должен был ее убедить, – корабль будет подвергаться риску, если его пилот выйдет в порт и, возможно, направится в неспокойное место.

Она улыбнулась, что было плохо.

– Забота о безопасности корабля – это обязанность пилота, – сказала она совершенно серьезно, – и пилот считает риск для корабля приемлемым.

Джела понял, что не отдал Кантре йос-Фелиум должного. При необходимости она была способна выйти за границы, которые сама для себя установила, и принять решение, которое ставило в опасность и ее, и ее корабль.

И сейчас она, черт побери все, решила, что это необходимо.

– Один раз я позволила моему пилоту выйти отсюда на встречу, которая, возможно, была немного менее рискованной, чем та, на которую ты держишь курс, – добавила Кантра все таким же серьезным тоном. – У меня не было выбора: она была моим первым пилотом и отдала приказ. И она вернулась на корабль в мешке для трупов.

Она одарила его еще одним гневным взглядом.

– Я не допущу, чтобы мой второй пилот шел на явный и видимый риск без поддержки, – сказала она. – Проклятие, Джела, я этого не допущу. Ты меня слышал?

Он ее слышал. Возможно даже, что он услышал немного больше, чем ей хотелось бы. А может быть, это тоже входило в ее намерения.

Как бы то ни было, у него не оставалось времени на то, чтобы с ней спорить, и он не сомневался, что свою угрозу она выполнит.

– Хорошо, – сказал он. – Я буду благодарен за помощь, пилот.

Место встречи находилось в городе, за пределами доков и порта – и, по мнению Кантры, это было еще одной причиной для подозрений.

Джела поймал у порта роботакси, велев ему ехать к северо-востоку от места назначения – по плану города, который Кантра поспешно запомнила. Оттуда они пошли пешком: два торговца, осматривающих достопримечательности, которых здесь хватало.

Как правило, Кантра избегала городов. Гарен никогда не уходила за пределы собственно порта, утверждая, что приключений на свою голову можно найти более чем достаточно прямо там. И была, как правило, права.

В последний раз Кантра была в городе во время учебного полета, примерно за полгода до того, как Плиний их всех подставил. Тот город был вертикальным: он вздымался, бледный и хрупкий, как кости, из глубин бурного планетного моря. Город назывался Силайн – и был триумфом биоинженерии. Хрупкая с виду, но невероятно прочная раковина, в которой располагался город, была соткана морскими существами, созданными исключительно для выполнения этого монументального предприятия, после чего они умерли, высохли и были унесены нестихающими ветрами как раз в нужный момент, оставив после себя чудесное жилище для завезенного человеческого населения.

А еще город был чудом правил безопасности и законов, поскольку эта среда обитания была по-своему не менее ненадежной, чем любая космическая станция, и большую часть своего пребывания там Кантра была занята уроками по обходу этого обеспечения всеобщего блага.

А тот город, в котором они оказались сегодня – Плуад, – был одноуровневым, и улицы расположились сеткой: север – юг, запад – восток. Он был пыльным и более тяжелым, чем ей нравилось. И еще там были шум, и запахи, и просто чертова уйма людей.

Она старалась предусмотреть все, начиная с вооруженной засады и кончая карманными воришками, так что почти все ее внимание занимали именно люди. Они находились не на Закрытой планете и даже не вблизи от Центра, так что на улицах попадалась чертова дюжина самых разных типов: высоких и коротеньких, толстых и тонких, бледных, темных и серединка на половинку.

Ее собственный тип, с аристократической золотистой кожей и изящным, обманчиво хрупким сложением, не должен был привлечь особого внимания в этой – и практически в любой – толпе.

Вот Джела вызывал некоторый ажиотаж, но если судить по заинтересованным взглядам, то причиной этому были его плечи и бедра.

Одежда была такой же разнообразной, как и люди: мантии с рукавами такой длины, что волочились по пыльному тротуару, днешелка и сандалии, деловые костюмы Центра, пара космокомбинезонов, кожаные костюмы торговцев – и вездесущие туники без рукавов, чтобы были видны татуировки серии.

Джела завернул на широкую площадку на тротуаре и остановился. Кантра встала рядом с ним. Над ними на тонкой серебристой арке висела перевернутая керамическая чаша. Как только они остановились под ней, ее цвет изменился с бледно-желтого на ярко-красный.

– Другое такси? – спросила Кантра.

Это были первые слова, произнесенные между ними после ухода с корабля. Он посмотрел на нее:

– За нами следили?

Она тихо вздохнула:

– Не так, чтобы я заметила.

– Верно. Поэтому подъедем, а потом совершим еще одну прогулку.

Он осмотрел широкий тротуар, запруженный пешеходами, и оживленную улицу. Невысокие и однообразные здания пастельных тонов сверкали под прямыми лучами местного светила.

– Славный город.

– Поверю тебе, – отозвалась она.

В это мгновение краем глаза она заметила какое-то шевеление и повернулась осмотреть тротуар.

Рядом стояло бледно-розовое здание с куполом, вход закрывал навес с голубыми и желтыми полосами. Из двери выходила дюжина или больше человек в длинных одеяниях с капюшонами, полосатых под цвет навеса, и с бледно-розовыми корзинами в руках. Дойдя до тротуара, они разделились на пары и начали расходиться в стороны. Пара, направлявшаяся к тому месту, где они с Джелой стояли на остановке такси, вкладывала что-то из своих корзин в руки встречных прохожих, негромко произнося фразу, которую Кантре не удалось уловить в уличном шуме.