Вадим Проскурин - Добрая фея

Сразу стало ясно, что делать. Надо найти инопланетянку, подойти к ней и потребовать исполнить еще одно желание. Хотя нет, разговаривать с ней необязательно, достаточно просто некоторое время побыть рядом, оказывается, она исполняет желания не сознательно, а автоматически, это у нее свойство такое — исполнять желания всех, кто рядом с ней. Надо просто найти ее, и все исполнится само собой.

Но найти ее непросто, эта информация, похоже, сейчас является самой охраняемой тайной всего комитета. Даже тайные планы военного нападения на Каледонию защищены не так сильно, Степа на них случайно набрел, когда осаждал информационную цитадель, в которой хранился домашний адрес инопланетянки. Он понимал, что терять время неразумно, но не смог удержаться и потратил почти час на изучение военных тайн. Оказывается, план атаки Каледонии давно уже подготовлен и утвержден президентом, а в плане военных учений, которые сейчас проходят в предгорьях Рифейского хребта, явно прописано, что в случае поступления приказа учения плавно перейдут в широкомасштабную войсковую операцию. Есть отдельные инструкции, что должно быть сделано, если приказ придет в первый день учений, что, если во второй день, и так далее. Причем все инструкции составлялись заранее и очень тщательно, операция распланирована до мельчайших подробностей. И на каждый день есть два разных плана — на случай, если президент даст добро на ядерный удар, и на случай, если не даст. Оказывается, военные серьезно рассматривают возможность ядерной атаки каледонских укрепрайонов, есть даже утвержденный президентом график дежурств для экипажей бомбардировщиков и расчетов ракетных установок, они пребывают в постоянной готовности, президенту надо только кнопку нажать, отправить специальное кодированное письмо по электронной почте. До сегодняшнего дня Степа не знал, что все так серьезно, он думал, это обычное обострение обстановки на границе, какое каждый год происходит один-два раза. А на самом деле президент еще весной решил преподать каледонцам образцово-показательный урок, и военные с нетерпением ждут первого удобного случая. Впрочем, в основной базе Министерства обороны почти нет информации по политической составляющей конфликта, можно залезть в отдельную базу военной разведки… нет, в другой раз, сейчас и так слишком много времени потеряно зря.

Степа решительно закрыл военную базу и продолжил поиски загадочной инопланетянки Инны. Примерно через час он понял, что вся информация, которая может навести на ее след, удалена из всех баз, но удалена очень топорно, следы можно отыскать. Те, кто удалял информацию, просто затерли отдельные записи, а перекрестные ссылки не проверили, в результате осталась куча битых ссылок и косвенных данных, по которым все можно восстановить. Пожалуй, восстановить информацию будет даже проще, чем если бы ее вообще не удаляли, надо просто получить по запросу все битые ссылки… нет, слишком большая выборка… а если кластеризовать? Самый большой кластер должен соответствовать искомым данным. Ну-ка… Нет, самый большой кластер — это про то, как они какого-то прокурора-педофила от скандала отмазывали. Тьфу, гадость! Похоже, такие удаления информации стали обычным делом, второй кластер тоже к делу не относится, тут вычищали сведения о каком-то международном наркокартеле. А третий кластер… да. это то, что надо. Вот он, Бирюлев Константин Николаевич, человек без фотографии и прописки. А в Интернете, интересно, он случайно не засветился? Засветился, да еще как! Это, оказывается, и есть тот самый гениальный изобретатель лекарства от рака, о котором во всех новостях говорили на прошлой неделе. А вот и фотография… Так это тот самый мужик, который с Инной был, когда они обедали! Тогда Степа подумал, что они муж и жена, и если они действительно живут вместе… Ага, вот оно! Вот в одной базе фамилия без прописки, а вот в другой базе прописка без фамилии, объединяем и — вуаля! Вот где живет гражданин Бирюлев, далековато, но за час доехать можно.

Степа снял трубку внутреннего телефона и набрал номер начальника.

— Аркадий Павлович, — сказал он, — капитан Хорьков беспокоит. Разрешите убыть по служебным делам до конца дня? Это связано с тем делом, ну, которое…

— Конечно, Степа, убывай, — сказал Аркадий Павлович. — Результаты по делу когда доложишь? А то начальство уже требует…

— Еще дня два поработать надо, — сказал Степа. — Разрешите, я все сразу доложу, когда окончательно во всем разберусь. Ну, чтобы не докладывать непроверенную информацию.

— Конечно, — сказал Аркадий Павлович. — Как все проверишь, так и доложишь. Давай, Степа, работай, удачи тебе.

6

В столице стояло бабье лето, теплое и сухое, первые осенние дожди прошли, куртки и зонтики отправились на вешалки, казалось, снова вернулось лето, и только желтые листья напоминали, что зима неотвратимо приближается, и каждый теплый день может оказаться последним в году. Костя и Инна сидели на лавочке, Костя пил пиво, Инна ела мороженое. Андрей поехал кататься на велосипеде с друзьями, он, похоже, сильно соскучился по ним за последнее время. Это понятно — когда переезжаешь в другой район, отношения со старыми друзьями поневоле становятся менее тесными. В сетевые игры можно играть по-прежнему, а если захочешь покататься на велосипеде, сразу понимаешь, что придется переть велосипед через три станции метро, и задумываешься: а стоит ли оно того вообще? Ерунда, казалось бы, но это только на первый взгляд, многие вещи кажутся ерундой, пока не сталкиваешься с ними вплотную.

Ольга позвонила вчера вечером, она не закатила телефонную истерику, как опасался Костя, она вообще не кричала, и от этого было еще тяжелее. Похоже, она была пьяна, говорила невнятно и несвязно, все время путалась в словах, перескакивала с одной темы на другую. И уж очень странные вещи она говорила, в какой-то момент Косте даже показалось, что снова вернулись те давно ушедшие времена, когда они не были безразличны друг другу. Когда они думали, что их совместное существование — не просто взаимовыгодный симбиоз двух взрослых зверей в жестоких каменных джунглях, но и нечто большее, что-то такое, Что люди называют красивым словом «любовь».

Костя нечасто признавался Ольге в любви, она же не любила говорить вслух о своих чувствах. Она тем и привлекла Костю, что в ней почти не было бестолковой женской эмоциональности, она хоть и блондинка, но только по цвету волос, внутри она всегда была здравомыслящей и уравновешенной, даже больше, чем он сам. Они никогда не обсуждали, кто глава в их семье, но в те редкие минуты, когда Костя задумывался над этим вопросом, он понимал, что это Ольга. Она принимала все важные решения, не потому, что Костя глуп и неспособен размышлять, а просто потому, что Косте так было удобнее. Ее решения были правильными, а в тех редких случаях, когда она ошибалась, Костя понимал, что на ее месте он бы тоже ошибся. Поначалу она всегда спрашивала его мнение, но Костя говорил, что ему все равно, она делала по-своему, и оказывалось, что это хорошо. Костя витал в облаках, решал научные задачи, писал диссертации и статьи, возился с аспирантами и приносил домой неплохие деньги, ему повезло, ему удалось попасть в тот мизерный процент отечественных ученых, которые способны нормально содержать семью. Это давало ему право не вмешиваться во внутрисемейные дела, типа, я мужчина-добытчик, а ты решай сама, как поступать с добычей, и не забивай мою голову ерундой. Чаще всего так оно и происходило, только в крайних случаях Ольга требовала от него совета, тогда они устраивали нечто вроде мозгового штурма, и правильное решение находилось, причем почти всегда его находил Костя. Тогда Ольга говорила ему, что он очень умный и очень жаль, что его ум такой нежитейский, а Костя говорил, что за нежитейский ум больше платят, некоторое время они шутливо препирались, а потом отправлялись в койку. Друзья говорили, что их семья на удивление гармонична, и это было правдой, они не придавали большого значения внешним проявлениям хороших отношений, Костя никогда не покупал Ольге цветы, и она не обижалась и не требовала, она понимала, что доброе отношение не всегда проявляется красивыми жестами. Он не писал ей стихов, она не устраивала ему романтических вечеров, они оба любили шутить, что слишком умны для этого. И все у них было прекрасно почти до самого конца.