Григорий Адамов - Тайна двух океанов

Как раз в это время, уже к концу дня, Марат вышел из каюты старшего лейтенанта, и всем стало известно, что, по точному подсчету, для осуществления его проекта потребовалось бы не меньше двух месяцев. Настроение во всех помещениях корабля еще больше упало. Капитан, почти не выходивший все эти дни из своей каюты, вызвал к себе комиссара Семина. Они долго о чем-то беседовали, и Семин вышел оттуда с решительным и озабоченным лицом. Через несколько минут у комиссара состоялось короткое совещание с профоргом Ореховым и заведующим культработой младшим акустиком Птицыным. Через час с участием этих же лиц состоялось расширенное совещание руководителей всех кружков, работающих при красном уголке. Еще через час в красном уголке появилось огромное красочное объявление, изготовленное Сидлером и извещавшее, что «в связи с временной задержкой подлодки „Пионер“ в закрытом антарктическом порту „Айсберг“ намечается на ближайшие дни расширенная программа работы кружков и массовых культурных развлечений – вечеров, концертов и т. п.». Кроме того, объявляется широкий «конкурс идей» на тему «Как сделать закрытый порт „Айсберг“ открытым хотя бы на десять минут?».

Автор самого практичного и наиболее быстро осуществимого предложения будет премирован отличным хронометром с репетицией. Жюри конкурса намечено в составе старшего лейтенанта Богрова, главного электрика Корнеева и профессора океанографии Шелавина. Последний срок представления проектов – двадцатое июля сего года.

Вокруг живописной афиши быстро собралась кучка читающих. Раздались веселые шутки, слышался громкий, раскатистый смех.

– Марат! Марат! – закричал вдруг Козырев, помощник механика, увидев в открытую дверь Марата, который как раз в этот момент поднимался из люка машинного отделения. – Марат! Иди скорее сюда! Тебе тут премия назначена!

– Какая премия? – донесся из коридора недоумевающий голос Марата. – За что? Что ты там мелешь?

– Верно, верно, Марат! – подхватил со смехом Матвеев. – Настоящий хронометр с репетицией. Вот счастливчик!

– Что и говорить, везет человеку, – добавил кто-то.

– Вот-вот, смотри… Это прямо к тебе относится! – потащил Козырев Марата за руку сквозь расступающуюся толпу, под хохот и веселые выкрики.

Марат быстро прочел строки о конкурсе, неподвижно постоял с минуту перед афишей, потом молча, с иронической улыбкой обернулся к толпе смеявшихся товарищей.

– С вашего разрешения, дорогие товарищи, – сказал он, – я принимаю вызов. – Улыбка с лица Марата исчезла. Он продолжал, обращаясь ко всем и немного повысив голос: – Я обязуюсь в двухдневный срок представить жюри конкурса новый, более практичный проект превращения южнополярного порта «Айсберг» в открытый порт…

– Ура, Марат! – закричал Козырев. – Качать его, ребята, за смелость!

– Брось, Козырев, – остановил его Матвеев. – Дай Марату кончить.

– Я принимаю на себя это обязательство, – продолжал Марат, – но при одном условии…

– Ага! Условие? – опять не удержался Козырев. – Дело становится интересным, особенно если это условие невыполнимо.

– Зачем невыполнимо? Условие совершенно выполнимое. Я требую, чтобы в порядке социалистического соревнования такое же обязательство принял на себя… сам Козырев!

– Правильно! Правильно! – послышалось со всех сторон.

– Ты с ума сошел, Марат! – растерялся Козырев. – Где мне с тобой тягаться, жулик ты этакий!

– Не прибедняйся, пожалуйста, голубчик! Подумаешь, казанская сирота! Мог же ты предложить и изготовить приспособление для автоматической прочистки газовых труб? И премию за это получил не кто-нибудь другой, а именно ты! А сейчас в нашей комиссии разве не рассматриваются еще два твоих рационализаторских предложения? Что ты на это скажешь?

– Соглашайся скорей, чудак, – вмешался солидный Крутицкий. – Веселей будет шевелить мозгами-то вперегонки.

– Марат прав! – крикнул Птицын. Его длинное, узкое лицо с острым носом покрылось внезапно вспыхнувшими пятнами. – Если Козырев отказывается, я принимаю вызов!

– А кто тебе мешает третьим присоединиться к нашему договору? – весело откликнулся Марат.

– Что же ты молчишь, Козырев? – нетерпеливо спросил кто-то.

Козырев стоял молча, опустив в нерешительности рыжую голову.

– Да что говорить-то? – промычал он. – Чистая провокация! Ну, не скрою, кое-что обдумывал про себя. Сам еще не знаю, хорошо ли получится… А тут вдруг – нате, выходи на сцену… Боязно… Неужели не понимаете, черти полосатые? – неожиданно огрызнулся он и столь же неожиданно махнул в воздухе рукой: – Ладно! Принимаю вызов! Держись теперь, Маратка! – погрозил он ему. – Это тебе будет не ось воно як– водорослевая плотина…

– Браво, Козырев!.. Не робей, Сережа!.. Не осрами рыжих! – послышались крики с разных сторон.

Марат протянул Козыреву свою маленькую сухощавую руку, которая сейчас же утонула в широкой горячей ладони «противника». Не выпуская руки Марата, Козырев повернулся в сторону Птицына:

– Я тоже ставлю условие! Вызываю со своей стороны эту птицу. Пускай не суется вперед папы в пекло… Цитирую Скворешню в точном переводе.

Что делать? Как освободить подводную лодку из самой середины чудовищного айсберга, куда она так несчастливо попала? Как устранить угрозу позорного, бессрочного плена в этом ледяном корыте?

С необыкновенной силой капитан именно сейчас почувствовал всю огромную ответственность, которую он несет перед страной, ответственность за жизнь двадцати семи человек, прекрасных детей его Родины, которых она доверила ему, ответственность за великолепный корабль, материальный сгусток гениальных научных и технических идей, так далеко опередивших свой век!

Бессвязные мысли, безнадежные, фантастические, иногда просто нелепые планы проносились перед ним, но сейчас же отбрасывались.

Телефонный гудок вызывал к аппарату.

– Слушаю! Товарищ Скворешня?

– Позвольте доложить, товарищ командир. При очередном осмотре полыньи мною и товарищем Шелавиным замечено повышение в ней уровня воды на три с половиной сантиметра против вчерашнего утреннего. Над полыньей держится густой туман.

Капитан внезапно оживился.

– Туман понятен, – сказал он, – идет быстрое испарение теплой воды на морозе. А вот повышение уровня? Как объясняет это явление Иван Степанович?

– Говорят, что, вероятно, происходит усиленное таяние подводной части ледяных стен от соприкосновения с теплыми поверхностными слоями воды в полынье. Температура воды в этих слоях сейчас около пяти градусов выше нуля. Между тем внизу, на стенах у дна и на дне, лед нарастает.