Михаил Тырин - Контрабандист

– Что ты помнишь? И каким я был, по-твоему?

– Я помню такое жиденькое юркое говнецо, которое все норовило схитрожопить что-нибудь и спрятаться.

– Поаккуратней с терминологией, Крэк. Не «схитрожопить», а организовать комбинаторную операцию. И не спрятаться, а уйти в тень. Ну, про «говнецо» у меня вообще нет слов…

– Да я не в обиду, Грач. Просто странно это. Кто ты?

– Ты знаешь, кто я.

– А откуда выкрутасам научился?

Я подумал и решил, что незачем с ним секретничать. Какого черта? Да и секрета никакого нет.

– Я два года провел в тюрьме, дружочек. И мне там не позволили терять время.

– Не понял… в тюрьмах теперь ввели курсы молодого бойца?

– Не для всех. Для тех, кто не представляет слишком большой опасности и поддается перевоспитанию. Хотя мне это слово не нравится.

– Охереть, бля… И в кого тебя перевоспитали? Нет, подожди, это ж какой-то бред. Сажать людей в тюрьму и там учить их стрелять и пробивать бошки! Я понимаю, если б тебя там газоны стричь приучали…

– Газоны – это для других. А в моем лице власть получила раскаявшегося, еще не безнадежного члена общества.

Крэк тихо хмыкнул.

– Нет, я, конечно, догадывался, что ты слегка стучишь, – откровенно проговорил он. – Потому что такие, как ты, всегда немножко стучат. Но чтоб так – со стрельбой, с прибамбасами… А если б ты в какую-нибудь банду пошел с такими умениями?

– Чтоб я не пошел в банду, мне сделали блокировку поведения. «Жиденькое говнецо», как ты сказал. И сняли ее как раз перед прилетом к вам. Кстати, я ни на кого не стучу.

– Ну, все понятно. Значит, зарядили тебе мозги, Грач. А когда вернешься – снова запрут?

Я долго не отвечал.

– Знаешь, Крэк, они там надеются, что я не вернусь. Мне так кажется.

– Первый горизонт почти под нами, – прошептал Крэк. – Но мы напрямую не пойдем. Мало ли, что там за херня? Мы двинем через служебный цоколь, прямо над ним.

– Полностью тебе доверяюсь, Крэк. Веди!

Он изучил в свете фонаря стену и отыскал небольшую металлическую дверцу со скругленными углами. Чтобы ее открыть, потребовалось свернуть приржавевший штурвал.

За дверью сочился слабенький искусственный свет – горели сервисные люкс-панели. Вернее, догорали. Срок их службы истек лет, наверно, десять назад, а обновить оборудование было некому. И, в общем, незачем.

Мы шли, едва не задевая макушками низкий обшарпанный потолок. Здесь было царство труб, коллекторов, коммуникационных развязок и задвижек.

– Вроде тихо? – шепнул Крэк.

– Похоже, что так.

– Где-то должен быть спуск на горизонт. Ищи какой-нибудь люк в полу или лестницу.

– Какую лестницу-то… – начал было я, но не договорил.

Пол под нами затрещал, и мы одновременно ухнули вниз в облаке многолетней пыли.

– Бля-а! – услышал я и приготовился к удару о пол.

Но удара не было. Мы мягко шлепнулись в полужидкую органику, сразу же погрузившись по пояс. В нос уперлась тошнотворная прогорклая вонь, от которой захотелось закрыться любой ценой. Но закрыться было нечем, пришлось терпеть.

Света тут было побольше, и я сразу увидел, что помещение затоплено полностью. В биомассе плавали стулья, тумбочки, коробки и прочий застарелый хлам. Биомасса двигалась – колыхалась, закручивалась в водовороты и, похоже, куда-то текла.

– Я щас сблюю, – услышал я голос Крэка.

– Мне тоже тут нравится, дружочек. Давай думать, в какую сторону нам пойти, чтоб скорей выползти из этой помойки.

– Тут и думать нечего. Иди за мной, нам придется возвращаться на лестницу. Вернее, плыви.

– Зачем мы сюда вообще приперлись?

– Тут есть почтовые лифты, и они могут еще работать.

– Хочешь меня вниз бандеролью отправить?

– Все лучше, чем, бля, пять километров вниз по лестнице. И никакой бандероли. В кабинку пару мужиков можно воткнуть, если потесниться…

– Крэк, так, может, мы поищем такой лифт? Все равно уже вляпались. Чего нам терять-то?

– Ну, давай поищем. Только, боюсь, я все-таки сблюю.

– Ну, так блюй – и пошли.

С первой минуты стало ясно, что поиск наш не будет простым и быстрым. Двигаться в густой, как суп-пюре, субстанции было чертовски тяжело. Не говоря уже про вонь, которая просто отбивала охоту жить.

– Вернусь домой, – бормотал Крэк, – сразу в душ. И чтоб двое суток меня не трогали. Буду дерьмо вытравливать. Не знаешь, какой шампунь взять?

– Шампунь тебе… – отвечал я. – Может, еще пену и соль для ванной? Ототрешься керосином и будешь как новенький, ясно?

– Слушай, Грач, ты ничего не замечаешь?

– Я много чего замечаю. Ты о чем сейчас?

– Какая-то херня в воздухе мечется. Как будто ленты такие цветные, знаешь?

– Не знаю. Никаких тут лент нет, успокойся.

Я все-таки прислушался к своим ощущениям и вдруг понял: в голове как-то странно звенит. И снова это чувство, что кто-то тебя пристально разглядывает.

– Крэк, она нас видит, – сказал я.

– Кто?

– Она, – я обвел рукой вокруг себя. – Биомасса. Она на нас смотрит.

– И чё теперь, бля?

– Не знаю. Пусть смотрит. Лишь бы не трогала.

– Так вроде никто и не трогает.

– Вот и славно. Пошли…

Крэк первый свернул за угол и вдруг шарахнулся назад, едва не сбив меня.

– Ни хера себе… – тихонько проговорил он. – Ты только глянь…

Я осторожно выглянул из-за угла. В соседнем помещении тоже плескалась жидкая органика. И не только она.

Там двигалось какое-то существо. Отдаленное сходство с человеком у него имелось: огромное бесформенное туловище, ноги-тумбы, приплюснутая голова без глаз. Руки были длинные, словно у обезьяны, и тоже очень мощные. Существо шуровало этими руками в биомассе, словно что-то искало. Ростом оно было не меньше двух метров.

– Интересно, – еле слышно прошептал Крэк, – он настоящий? Или это мы его сейчас придумали?

– Он настоящий, – ответил я. – И он занят делом.

– Каким еще, бля, делом?

– А вот посмотри…

Было видно, что биомасса здесь течет более активно. И затекает в дыру в стене, забранную решеткой. К этой дыре то и дело прибивало какие-то предметы, мебель, ящики.

Бесформенный монстр добросовестно доставал все это и отбрасывал в сторону. Там была уже целая гора из всякого хлама.

– Ты видишь? – прошептал Крэк.

Я видел. Там был не только хлам. Похоже, к решетке иногда прибивало и человеческие тела. В общей куче их лежало не меньше десятка.

– Что делать будем? – осведомился я.

– Делать? Не знаю. Наверно, сваливать… Нет, точно – сваливать!

Существо остановилось и развернулось в нашу сторону. То ли услышало нас, то ли увидело каким-то внутренним зрением. Прошло несколько секунд – и оно шагнуло в нашу сторону.