Изнанка матрешки. Сборник рассказов - Виктор Васильевич Ананишнов
Оставались ещё два дня командировки, и у меня напрочь улетучилось благоразумное желание прожить их мёртвым. Ведь умри я, и тело моё расклюют птицы, или им полакомятся звери, солнце выбелит мои кости… Брр!..
А бежать мне было некуда. Для всех я стал источником беды, так что сторонники Ходеха и соплеменники несчастного Мбаты, колотя друг друга почём зря, меня из вида не упускали.
Может быть, кто подумает, что у меня совершенно не было выхода. И будет не прав. Как всякий проникатель во времени я мог перейти на любую, так называемую, ступень перехода в прошлом в рамках срока. Но это не всегда поощрялось, таило некоторые непредсказуемые неприятности и для этого надо иметь хотя бы минуту, чтобы сосредоточиться и поймать шай-волну и по ней скользнуть во времени.
Отказавшись умереть, я пытался, но долго не мог нащупать поток волны, так как каждый раз кто-нибудь из моих недавних «друзей», получив перед этим хорошую затрещину от противника, замечал мою расслабленность и прельщался отквитаться лёгкой победой надо мной, и нападал.
Я отражал наскоки, выбиваясь из настройки, и начинал свои попытки сначала.
Солнце восьмого тысячелетия до нашей эры падало к раскалённому горизонту, трава на бывшей живописной лужайке, истоптанная босыми ногами, изукрасилась несколькими поверженными телами. Живые, казалось, двигались в захватывающем танце.
Мне-таки удалось сосредоточиться и почувствовать токи сквозного времени и из-под самого носа очухавшегося Четты ускользнуть в направлении наименьшего сопротивления среды подальше от дикарей, поближе к своему родному времени.
Дзинь!.. Такой или подобный звук слышится мне при переходе со ступени на ступень.
Были полусумрак после яркого солнца, одуряющая вонь и бешенный рык диких зверей.
Мама моя! Мне как-то всегда не везло при случайном перемещении во времени, а в этот раз и подавно. Занесло в самое пекло гладиаторской арены.
Гладиаторы, их в живых остаюсь только четверо, натужено хрипя и слабея на главах, отбивались от наседающих тигров. Множество трупов загромоздили арену цирка. Где-то наверху ревела возбужденная толпа зрителей, под ногами хлюпал песок, пропитанный человеческой и звериной кровью.
Мое появление подстегнуло и ободрило людей и ещё сильнее обозлило оголодавших тигров.
После перехода во времени проникателю необходимо иметь хотя бы минуту, чтобы обрести способность к новому переходу на ступень. Но эту минуту надо ещё прожить, а как её проживешь, если с тобой уже приготовились расправиться?
Вы когда-нибудь видели схватку гладиаторов с голодным зверьем?..
Ещё будучи студентом, я побывал на практике в Древнем Риме и однажды, согласно плану практики, побывал на этом кровавом зрелище. Римлянам нравится, даже очень, а меня после этого мутило с неделю.
И вот я сам на арене!
Не буду описывать ужасы, окружившие меня, потому что слов всё равно не хватит, да и когда описывать, защищаться надо было. Правда. в институте времени меня учили многому, и я мог постоять за себя, даже перед тиграми.
Но, к слову, как постоять? Перебить тигров?.. Не-ет! Да мне за это… В общем, не имею права, поскольку нахожусь слишком близко к нашему времени и могу внести нестабильность в естественный ход истории – гладиаторы тогда, наверняка, выстоят, зрители же, вдруг, расщедрятся и даруют им жизнь… и пойдут по векам расходиться круги – необычные и неучтённые потомки, а среди них ньютоны, галуа, эйнштейны…
Впрочем, всё это теория…
Вначале я решил воспользоваться гипнозом. Звери намного легче поддаются ему, чем люди. Простое дело – я их вижу, а они меня нет, но я один, а их, тигров, много, И не ведают они, что я их гипнотизирую. Помучился я и озлился, поднял с пола лёгкий дротик и некоторое время отражал настойчивые атаки. Вообще-то, они меня почему-то вначале всерьёз не воспринимали, пока я некоторым не надавал по носу. Тут уж они перестали со мной заигрывать и начали бить хвостами и готовиться к прыжку. Можно было в принципе прощаться с жизнью. Минута, крайне мне необходимая для расслабления не прошла.
Но тут…
Что тигры, что гладиаторы и римский плебс. Я о них забыл как о досадной помехе. Произошло нечто страшное в моей практике и в первый момент для меня не совсем понятное – рядом со мной на арене объявился могучий обозлённый Четта.
Надо сказать, люди восьмого тысячелетия были намного крупнее последующих поколений и физически значительно превосходили их.
Моя трусость перед смертью стала приносить неприятные плоды. Вероятно, Четта обладал врождённой проникаемостью во времени и был затянут остаточным эффектом моего перехода. Боюсь теперь даже предсказать последствия моего поступка.
Осталось одно – закрыть глаза и броситься в объятья тигров.
Боевой клич Четты при виде обидчика перепугал не только зверьё и гладиаторов, но и зрители присмирели. Моя было вспыхнувшая мысль, что Четту тигры съедят вместе со мной, пропала. Кто его такого съест?
Потом Четта увидел тигров и опешил, а я, подстегнутый его растерянностью… стыдно сказать… воспользовался моментом. Нет мне прощения! И мысль-то опять какая вернулась, мол, пусть им тут тигры закусят, а я от греха подальше. Никто и не узнает ничего…
Мое падение продолжалось....
Тёмный коридор, казалось, тянулся в бесконечность. Мои неуверенные шаги чётко отдавались впереди и сзади, производя сумятицу звуков. А рядом, я чувствовал, кто-то был, затаившийся – его выдавали свистящее дыхание и страх.
Чувствовать меня тоже научали в институте времени.
Я не ошибся. Из темноты выступила фигура невысокого, мне под подбородок, человека.
– Защищайся, собака! – крикнул он по-испански грубым срывающимся голосом.
– Синьор ошибается, – успел я ввернуть, прежде чем отточенный клинок коснулся моей груди.
– Каналья! – прохрипел нападавший. – Это не дон Лоренсо… Тысяча чертей, синьор, что вы здесь делаете?
– Э-э… – сказал я невразумительно, не зная, что ответить, и это не понравилось незнакомцу.
– Так это… он… тебя… подослал!.. Убийца!.. Он!?.
– Э-э… – почти простонал я.
«Ну что же это такое? – думал я. – Что за денек?» Не прошло и десяти минут независимого времени, а я уже в третий раз стою на грани жизни и смерти. «Ты трус и идиот! – говорил я себе. – Упади на его шпагу, и делу конец». А сам тем временем на выпад незнакомца показушно ответил таким каскадом приёмов дротиком, который поднял на арене цирка в Риме, что противник мой позорно и весьма ретиво покинул поле схватки.
«Хе-хе! – успех взбодрил меня, – живём!» Это давало мне возможность, как мне казалось, передохнуть, но болезненный укол в спину не позволил расслабиться. Я резко обернулся и в полумраке различил новое действующее лицо – разъяренного человека, готового к нападению.
– Каналья! – почти радостно прокаркал он. – Так ты подослан доном Спердом?.. Ха-ха!.. Так я проткну твою гнусную глотку!..
Однако, нравы у них тут. Честно говоря, я вконец растерялся от его наглости. Что им всем от меня надо? Дадут они мне спокойно дотянуть последние
