Александр Карнишин - Еще вчера была война
Четвертое: чем занимался, и что из этого получалось.
Пятое…
Пятое — когда в одиночку всем этим заниматься?
Через неделю листания газет — он специально, то в своей районной библиотеке сидел, то в Ленинку ездил, а то и в Историческую садился, чтобы не подряд в одном месте несколько дней — начались разъезды по стране и беседы с людьми. Вот тут-то и вспомнил о запрете вести записи. Записывать было что, было… Сейчас бы такое опубликовать. Не книга — бомба!
Стали постепенно проявляться странности в истории. Вроде, раньше внимания не обращал, а теперь, присмотревшись, делал в памяти очередную зарубку. Вот, например, Московское сражение. Ведь уже Сокол видели немцы. Уже к Голицыно подходили. Уже… И — бац, назад. Да как назад — бегом, бегом. Почему? Сибирские дивизии, говорите? Так сколько их там было — дивизий? Ну, называй по памяти! Полосухинская? Она до наступления в оборону встала и потом отступала еще до декабря. Белобородовская? Тоже самое. Ага, еще панфиловцев вспомни, триста шестнадцатую. Эти вовсе из Казахстана, молодежь необстрелянная. Нет, похоже, тут все гораздо таинственнее было, чем нам объясняли.
Алексей откладывал в темный угол своей памяти пакет информации о сражении под Москвой, и читал дальше. Сталинград? Вот ведь, до того — шло общее наступление. Начали давить немца, гнать. Уже и Харьков на горизонте. Уже и Крым скоро освободим. И силы накоплены, вроде. И что? Полный пшик. Опять немцы клиньями и окружениями. Да так, что наши даже не бежали — некуда бежать. Все в окружении, все разбиты, все, кто выжил, в плену. И опять войск у нас нет. Фашисты к Волге вышли, по левому берегу лупят. В самом Сталинграде наши под кручей, под берегом отсиживаются в песке. И вдруг… Именно, что вдруг. Как вышло? В тайне глубокой подготовились и устроили такие же клинья и окружение? А немцы, выходит, смотрели и ждали? Раньше наши так не могли, а теперь вдруг — смогли? Странно, странно…
А после — бывало ли такое? Такое, чтобы как под Москвой — нет никого в обороне. Нет резервов. Нет снарядов и патронов — и вдруг погнали. Как под Сталинградом — последние сталинградцы в пещерках под кручей. Немцы на Мамаевом кургане. Немцы во всех домах. И вдруг…
А ведь больше не было такого? И что же там Лаврентий Павлович?
Алексей снова лез в газеты. Центральная печать сообщала, что член Государственного Комитета обороны генеральный комиссар госбезопасности товарищ Берия занимался боеприпасами, вооружением и всякой военной наукой. А куда ездил в то время товарищ Берия — неизвестно. Секрет. Хотя, это не имеет большого значения, потому что не сам же он на фронта выезжал. Его дело — вооружение, боеприпасы, наука…
Пришлось самому ехать на места сражений.
***— Ну, Кузьмич, не тяни! Что нашел-то?
— Вы только не шумите, ребята. В общем, нашел я страшное. Документов никаких, естественно. Работали чисто. Свидетелей — никаких. Все косвенно, все на домыслах и анализе. Но логично же до невозможности! Было оно у нас, было! Супероружие, сверхоружие! Был образец еще в конце сорок первого. Вот его и применили под Москвой, так, что немец валом побежал — догонять не успевали. А реальное оружие включили под Сталинградом. Вот там никто и не убежал.
Что это было? То ли инфразвук мощный, доводящий до кровоизлияния, а в недостаточной мощности — к панике и бегству с поля боя. Фотографии видели в учебниках? Фильмы про битву под Москвой? Колоннами стоит немецкая техника. Колоннами! А где враг? Врага конница догнать не может! Так драпают, что наши по тем же дорогам догнать не могут! А под Сталинградом страшнее. Там на полную мощность врубили. А может, не инфразвук, а что-то еще… Сейчас же не скажешь. Но поля были усеяны мертвыми. Это потом сказали, что мороз мол, они не выдержали. Наши выдержали, понимаешь, а они — нет. В общем, убедился я — было оно, оружие, навроде "лучей смерти" из книжек. И действовало. Но потом сразу его не стало и опять большой кровью стали побеждать. Начал копать дальше…
— И что?
— И — ничего. Понимаете? Ничего! Ни изобретателя, ни заводов подземных, ни бумажки — ни-че-го! Все уничтожено. Все!
— Да как же? Кто же позволил-то?
— Не позволил, а приказал. И я так думаю, что и тех расстреляли, кто изобретателя убирал и следы подчищал. А потом и тех, кто расстреливал. Лаврентий Павлович — он порядок знал.
— И что потом?
— А потом умер Сталин, и никто уже не мог защитить Лаврентия. Ему атаковать надо было, а он промедлил. Опоздал на неделю, примерно. Так я думаю.
***Лаврентий Берия стоял у окна второго этажа в своем доме на Малой Никитской. Время обеда давно прошло, но ехать на работу не хотелось. Это было странно и это было непривычно. Он стоял и прислушивался к своим ощущениям. Отравили? Нет, не похоже. Все вместе ели. Все живы-здоровы и не жалуются. Что-то не так было в Кремле. Не по правилам как-то. Кто-то копал под него. Кто? Никита? Этот вряд ли. Что он может иметь против товарища Берии?
Лаврентий Павлович усмехнулся, снял с переносицы знаменитое пенсне, протер аккуратно свежим носовым платком. У него с военных лет вошло в привычку называть себя в третьем лице во время раздумий. Вот сейчас товарищ Берия раздумывал, ехать ли ему в Кремль. Ехать не хотелось. Хотелось отойти в сторону и сделать передышку, посмотреть на мелких пауков, как они начнут грызть друг друга, кусать, впрыскивать яд. Это же он всех сегодня сдерживает! Его боятся, потому и порядок поддерживается! Но кто же копает? В МВД еще не все в порядке. Кадры не успел сменить. А надо было сразу, как метлой. Теперь же, как на контурной карте — очертания министерства-монстра есть, а вот что внутри расшифровке поддается лишь на память, примерно. Как оно было раньше. А как на самом деле теперь?
Вот еще наука его военная… Грамоту вручили, Почетным гражданином объявили, премию дали, звезду опять же. А ведь сделали-то не оружие. Нельзя такими бомбами кидаться. Идиоты эти американцы. Нашумели… Теперь уже поздно — расползлось по всему свету, и все знают, как оно будет, если кинуть бомбу. А если бомба посовременнее будет? Если раз в тысячу мощнее? Япония просто переломится и затонет. Америки не станет. А что будет с миром? Нет, тут ничего не поделать, жаль.
Американцы сами виноваты. Держать надо было в глубокой тайне, на самый крайний случай. А еще лучше, как в сорок третьем. Всех к стенке, лаборатории взорвать. Ученых расстрелять. Расстрельщиков уничтожить. Вот самый верный способ спасти все человечество, а не только верхушку советского народа. Ведь можем же, можем, когда хотим и понимаем, а, товарищ Берия? Да, применили пару раз, убедились, что можем производить в промышленных масштабах. А что дальше?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});