Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака. Книга 14

Мэри Хофф вытащила Священную Картину из кучи обломков на полу. Джон, стоя на стуле, прилаживал её к стене, которая раньше была полом, и размышлял, как это получилось, что каждая Священная Картина немного отличается от других. Это впервые пришло ему в голову.

На Священной Картине Хоффов тоже было Дерево, и ещё были Овцы под Деревом, и Изгородь, и Ручей, а в углу – несколько крохотных Цветов. Ну и, конечно, Трава, уходившая вдаль до самого Неба.

Когда Джон повесил Картину, а Мэри ушла в соседнюю каюту посудачить с другими перепуганными женщинами, он пошёл по коридору, стараясь, чтобы его походка казалась беззаботной, чтобы никто не заметил, как он спешит.

А он спешил: неожиданная для него самого торопливость, как сильная рука, толкала его вперёд.

Он старательно притворялся, будто ничего не делает, просто убивает время. И это было легко, потому что он только это и делал всю жизнь; и никто ничего другого не делал. За исключением тех счастливцев или неудачников, у которых была работа, переданная по наследству: уход за скотом, за птицей или за гидропонными оранжереями.

Но большинство из них, думал Джон, медленно шагая вперёд, всю жизнь только и делали, что искусно убивали время. Как они с Джо с их нескончаемыми шахматными партиями и аккуратной записью каждого хода и каждой партии. Многие часы они проводили, анализируя свою игру по этим записям, тщательно комментируя каждый решающий ход. А почему бы и нет, спросил он себя. Почему не записывать и не комментировать игру? Что ещё делать? Что ещё?

В коридоре уже никого не было и стало темнее, потому что здесь горели только редкие лампочки. В течение многих лет лампочки из коридоров перемещали в каюты, и теперь их здесь почти не осталось.

Он подошёл к наблюдательной рубке, нырнул в неё и притаился, внимательно осматривая коридор. Он ждал: а вдруг кто-нибудь станет следить за ним, хотя и знал, что никто не станет; но всё-таки вдруг кто-то появится, – рисковать он не мог.

Однако позади никого не было, и он пошёл дальше, к сломанному эскалатору, который вёл на центральные этажи. И здесь тоже было что-то новое. Раньше, поднимаясь с этажа на этаж, он всё время терял вес, двигаться становилось всё легче, он скорее плыл, чем шёл, к центру Корабля. На этот раз потери веса не было, плыть не удавалось. Он тащился, преодолевая один неподвижный эскалатор за другим, пока не миновал все шестнадцать палуб.

Теперь он шёл в темноте, потому что здесь все лампочки были вывернуты или перегорели за эти долгие годы. Он поднимался на ощупь, держась за перила. Наконец он добрался до нужного этажа. Это была аптека; у одной из стен стоял шкаф для медикаментов. Он отыскал нужный ящик, открыл его, сунул туда руку и вытащил три вещи, которые, как он знал, были там: Письмо, Книгу и лампочку. Он провёл рукой по стене, вставил в патрон лампочку; в крохотной комнате зажёгся свет и осветил пыль, покрывавшую пол, умывальник с тазом и пустые шкафы с открытыми дверцами.

Он повернул Письмо к свету и прочёл слова, напечатанные на конверте прописными буквами: «ВСКРЫТЬ В СЛУЧАЕ КРАЙНЕЙ НЕОБХОДИМОСТИ».

Некоторое время он стоял в раздумье. Раздался Грохот. Звёзды остановились. Да, это и есть тот случай, подумал он, случай крайней необходимости. Ведь было предсказано: когда раздастся Грохот и звёзды остановятся, значит, Конец близок. А когда Конец близок, это и есть крайний случай.

Он держал Письмо в руке, он колебался. Если он вскроет его, всё будет кончено. Больше не будут передаваться от отца к сыну ни Письмо, ни Чтение. Вот она – минута, ради которой Письмо прошло через руки многих поколений.

Он медленно перевернул Письмо и провёл ногтем по запечатанному краю. Высохший воск треснул, и конверт открылся.

Он вынул Письмо, развернул его на столике под лампочкой и стал читать, шевеля губами и шёпотом произнося слова, как человек, с трудом отыскивающий их значение по древнему словарю.

«Моему далёкому потомку.

Тебе уже сказали – и ты, наверное, веришь, что Корабль – это жизнь, что началом его был Миф, а концом будет Легенда, что это и есть единственная реальность, в которой не нужно искать ни смысла, ни цели.

Я не стану пытаться рассказывать тебе о смысле и назначении Корабля, потому что это бесполезно: хотя мои слова и будут правдивыми, но сами по себе они бессильны против извращения истины, которое к тому времени, когда ты это прочтёшь, может уже стать религией.

Но у Корабля есть какая-то цель, хотя уже сейчас, когда я пишу, цель эта потеряна, а по мере того как Корабль будет двигаться своим путём, она окажется не только потерянной, но и похороненной под грузом всевозможных разъяснений.

Когда ты будешь это читать, существование Корабля и людей в нём будет объяснено, но эти объяснения не будут основаны на знании.

Чтобы Корабль выполнил своё назначение, нужны знания. И эти знания могут быть получены. Я, который буду уже мёртв, чьё тело превратится в давно съеденное растение, в давно сношенный кусок ткани, в молекулу кислорода, в щепотку удобрения, – я сохранил эти знания для тебя. На втором листке Письма ты найдёшь указание, как их приобрести.

Я завещаю тебе овладеть этими знаниями и использовать их, чтобы жизнь и мысль людей, отправивших Корабль, и тех, кто управлял им и кто сейчас живёт в его стенах, не пропали зря, чтобы мечта человека не умерла где-то среди далёких звёзд.

В то время когда ты это прочтёшь, ты будешь знать ещё лучше меня: ничто не должно пропасть, ничто не должно быть истрачено зря, все запасы нужно беречь и хранить на случай будущей нужды. А если Корабль не выполнит своего назначения, не достигнет цели, то это будет огромное, невообразимое расточительство. Это будет означать, что зря потрачены тысячи жизней, пропали знания и надежды.

Ты не узнаешь моего имени, потому что к тому времени, когда ты это прочтёшь, оно исчезнет вместе с рукой, что сейчас держит перо. Но мои слова будут жить, а в них – мои знания и мой завет.

Твой предок».

Подписи Джон разобрать не смог. Он уронил Письмо на пыльный столик. Слова Письма, как молот, оглушили его.

Корабль, началом которого был Миф, а концом будет Легенда. Но письмо говорило, что это ложь. Была цель, было назначение.

Назначение… Что это такое? Книга, вспомнил он. Книга скажет, что такое назначение.

Дрожащими руками он вытащил книгу из ящика, открыл её на букве «н» и неверным пальцем провёл по столбцам: «Наземный… назидание… назначить… назначение…»

«Назначение (сущ.) – место, куда что-л. посылается, направляется; предполагаемая цель путешествия».

Значит, Корабль имеет назначение. Корабль куда-то направляется. Придёт день, когда он достигнет цели. И конечно, это и будет Конец.