Александр Рибенек - Избранник поневоле

Вдруг прямо перед ним с громким всплеском вынырнул дружинник- утопленник и замахнулся на него мечом. Все лицо мертвеца было залеплено тиной, только глаза грозно сверкали на беглеца. Его охватил ужас, и он попятился. Ноги вдруг повисли в пустоте, его начало засасывать. Он, что есть силы, рванулся, но болото цепко держало его в своих объятиях. Рядом появились чьи-то руки, которые ухватились за него и потащили вниз. Он закричал, стал отбиваться, но все было бесполезно. Пару раз ему удавалось выныривать на поверхность и делать глоток воздуха. Но силы быстро убывали, трясина затягивала его все глубже. Легкие разрывались от нехватки кислорода, и, не выдержав, он вдохнул. В дыхательные пути хлынула грязь…

 15 мая 1990 года (из дневника Ивана П.).

Сегодня ночью приснился кошмар…

…У меня сложилось такое впечатление, что этот сон был не про меня. Человек, утонувший в болоте, в моих мыслях никак не отождествлялся со мной. И это странно. Обычно человек видит сны про себя…

Проснулся, грудь ходуном ходит, легкие горят, словно я и в самом деле тонул. Пошел в ванную сполоснуть лицо, чтобы хоть немного очухаться.

Глянул на себя в зеркало и обомлел. Все лицо было в грязи, волосы выпачканы какой-то дрянью. Сплюнул в раковину. Тоже грязь…

Сразу вспомнился сон Толика, который он мне рассказывал как-то осенью. Уж больно похоже получилось. У него была такая же ситуация…

Долго смывал с себя грязь и полоскал рот. Пришлось даже лезть в ванну. На шум воды прибежала мать. Пришлось выкручиваться, лгать. Не мог же я, в самом деле, рассказать, что случилось!..

Поведал Толику о своем сне. Долго мы ломали головы над тем, как такое могло произойти. Версий никаких, кроме мистики. И спросить не у кого…

Сегодня после занятий сидели у Димки. Рассуждали, есть ли Бог.

Димка склонен думать, что нет, и доказывает это с большой убедительностью. Толик не поддерживает ни меня, ни его. А одному мне убедить в своей правоте Димку очень трудно. Он большой специалист по спорам…

В последнее время какое-то дурное у меня предчувствие. Мне кажется, что эту сессию я не вытяну. Глупо, конечно, все зависит от меня, но ничего поделать с собой не могу. Долгов у меня не больше и не меньше, чем у других. И все-таки…

 21 мая 1990 года (из дневника Ивана П.).

Сегодня мы с Димкой поймали наших преподавательниц по иностранному языку с поличным. Как обычно, мы с ним пошли в скверик около института покурить. Димкины родители еще не знали, в отличие от моих, о его "вредной" привычке. Вот мы и прятались там, чтобы, не дай Бог, кто-нибудь из знакомых не засек его.

Итак, на большой перемене мы отправились на свое любимое место.

Каково же было наше удивление, когда, повернув за куст, где стояла наша любимая скамейка, обнаружили там Леночку с Ольгой!

Обе женщины сразу же спрятали руки с сигаретами за спины, а поскольку они только что затянулись, дым у них оставался внутри, и они не решались его выдохнуть. Мы обалдели и уставились на них во все глаза!

Первой не выдержала Леночка. Она с шумом выдохнула и сказала:

– Только никому не говорить! Ясно?

Обалдевший Димка только и смог сказать:

– Мы никому, только своим друзьям…

Выглядело это настолько нелепо, что все мы, кроме Димки, не могли сдержать улыбок.

– Друзьям тоже не надо, - сказала Леночка…

А мы никому и не сказали… кроме Толика. Он не больно-то удивился, только покачал головой.

– Не понимаю, чего они прячутся? Вон, психологичка курит вместе с нами, и ничего…

Как бы то ни было, теперь у нас появилась общая тайна с Леночкой…

 28 мая 1990 года (из дневника Ивана П.).

Сегодня наконец-то сдал зачет по английскому языку. Несмотря на то, что у нас с Леночкой сложились вполне хорошие отношения в последнее время, она все-таки малость помучила меня. Димка все еще сдает ей, Толик освободился раньше. Не знаю, как я решился на это, но после сдачи побежал на рынок и купил ей цветы. Вызвал Леночку и торжественно вручил ей букет.

Никогда не думал, что это так приятно!

Леночка улыбнулась, явно польщенная подарком, и сказала:

– Спасибо, Ваня. Право, не стоило этого делать, но все равно спасибо. Мне очень приятно… Может, пойдем, покурим?

Мы вышли из института. Студенты загоготали нам вслед, но она их быстро поставила на место. Мы пошли на наше любимое место в скверике. Я дал ей прикурить, потом закурил сам. Мы сидели и болтали о всяких несущественных вещах. Мне было хорошо. Близость этой женщины волновала, заставляя учащенно биться сердце. Теперь я уже нисколько не боялся…

 29 июня 1990 года (из дневника Ивана П.).

Какой кошмар! Я вылетел!

Как я уже писал, с зачетом по высшей математике у меня вышла заминка. Толик проскочил его, а мне и Димке не удалось. Потом препод на полмесяца куда-то смылся, а мы не могли никому сдавать, кроме него. Когда он, наконец, появился, два экзамена уже благополучно прошли. Без нас…

Третья пересдача должна была проходить с комиссией. Нас собралось пять человек с курса, таких же лоботрясов, как я. Начали зачет, не дожидаясь профессора Л., читавшего лекции. Препод ходил и издевался над нами, говоря, что таким студентам, как мы, не место в институте. И вообще, всячески оскорблял… Приходилось терпеть, потому что от него многое зависело.

Наконец, появился Л. Мы всегда боялись его, как огня. Видя, как он принимает коллоквиумы, экзамены, у студентов складывалось впечатление, что профессор - просто зверь! На самом деле все было не так. Л. дал нам возможность сдавать экзамен, поставив зачеты всем до одного! Надо было видеть рожу нашего препода. Уж этот бы точно нас завалил, козел!..

Впрочем, зачет по высшей математике мне мало помог, как и Димке.

Два экзамена я уже проскочил, третий благополучно завалил. Сдал лишь четвертый… Зашел в деканат и поинтересовался, разрешат ли мне сдавать экзамены вне сессии. Замдекана сказал, что нет…

Вот и говори тут о том, что ясновидения не существует! Свой вылет я предвидел еще в мае. Может быть, мне что-то передалось от моего покойного деда? Говорят, что он умел заговаривать любые болезни и предвидел свою собственную смерть на войне… Леночка говорит, что это - самовнушение.

Может, она права? Может быть, действительно ничего не было? Не знаю…

Что мне теперь делать? Поначалу я хотел пойти в армию, отслужить, а там видно будет… Но мать устроила мне такой скандал! Она плакала, причитала, что я сам виноват в этом, что ей стыдно за меня перед родней и друзьями, что она теперь не сможет смотреть им в глаза после такого позора… А что, собственно говоря, произошло? Ну, вылетел… Подумаешь, беда какая!