Уильям Тенн - Миры Уильяма Тенна - Том 02

Он тяжело вздохнул и посмотрел поверх рычагов управления. Двое его товарищей внимательно глядели на него.

— Первый раз мы ее увидели в тот день, когда Жак Бертран вышел из корабля, чтобы сделать геологическую съемку. Она прилетела и села на камень, — наверное, прелюбопытное зрелище, — и Жак упал замертво. Хэп Мак-Ферсон, наш командир, вышел посмотреть, что с ним стряслось. Птичка испугалась и улетела, так что Хэп тоже упал замертво. Я был в корабле и заметил, куда направлена звуковая волна; я ее вычислил. Потом я внимательно окинул взглядом горизонт, убедился, что ниоткуда никто не летит, втащил два трупа с замыканием в мозгах в корабль и вернулся на Базу. Не знаю, порешили они истребить этих птичек или снабдить колонистов специальными наушниками или что еще. Но свои премиальные я получил.

Воцарилось молчание. Гарри Луц хотел было что-то сказать, но посмотрел на товарищей и промолчал. Он облизнул губы и откинулся на спинку кресла.

— Ну и ну, — пробормотал он наконец, тихо и удивленно.

— Так, О’Лири, — сухо сказал Вик. — Если ты закончил со своими страшилками для новобранцев, мы приступаем. Все по своим постам, приготовиться к межзвездному перелету!

— Пост В к перелету готов, — сказал О’Лири, ухмыльнувшись так, что стали видны зубы, хотя углы губ и не дрогнули.

Гарри Луц вдохнул воздух и расправил плечи под голубым комбинезоном:

— По... — начал он, но запнулся. — Пост А к перелету готов. Струя п-пошла.

«Нет уж, разведчиков не надуешь. Они-то знают, что ими пользуются как подсадной уткой. И все же, — подумал Вик, — Луц и О’Лири подходят друг другу. Если только что вернулся из похода, во время которого смерть шутя тычет тебе в ребра пальцем и хлопает по твоей дрожащей спине, и снова летишь на задание, нет ничего лучше, чем поговорить с товарищем помоложе, который испытал меньше твоего и нуждается в руководстве, чьи страхи еще сильнее, чем твои, ибо они еще неосознанны и неосязаемы, их нельзя прогнать».

О’Лири отвлекался от своих мыслей, когда думал не о себе, а о молодом человеке. И Луцу от этого тоже не будет хуже: если на него нельзя будет положиться после того, как он наслушается страшных историй, по крайней мере, с ним все станет ясно до того, как они столкнутся с реальной опасностью. Лучше знать это здесь и сейчас, когда можно еще что-то предпринять, чтобы обезопасить двоих оставшихся. За двенадцать лет службы Вик Карлтон успел убедиться, что опасности при выполнении задания не боятся или люди, слишком флегматичные, чтобы от них был какой-нибудь толк, либо просто сумасшедшие; нормальный человек испытывает страх, но старается устранить его источник. Пусть Луц поймет, с чем они могут столкнуться: его шансы выжить от этого только возрастут.

— Да ладно, не так уж и плохо нам приходится, — признался Стив О’Лири, когда, включив двигатели дальнего полета, можно было отдохнуть. Они находились в сферическом помещении, которое служило одновременно кабиной пилота, жилым помещением и комнатой отдыха. — Месяц на инструктаж, максимум два месяца — на полет туда и обратно, месяц — на обследование планеты. Если все идет удачно, на выполнение задачи уходит не больше четырех месяцев, а после этого — тридцатидневный отпуск, не считая времени на лечение. Платят нам хорошо, и женщины нас любят: чего еще человеку надо?

— И потом, — Луц энергично подался вперед, явно довольный тем, что настроение его коллеги изменилось. — Потом, это же по-настоящему почетно — стать первым человеком, ступившим на землю планеты, первым, кто опишет этот новый мир, первым...

— Кого этот край достанет, — коротко резюмировал О’Лири. — Первые люди на новых планетах — хм! Первые покойники!

Вик Карлтон откинулся на своем пластиковом кресле и усмехнулся:

— Стив, тебя что, комиссар затолкал в корабль силой? Тебя же никто не заставлял лететь; ты мог отказаться.

— Отказаться? Когда мне осталось всего пять месяцев до категории А, удвоенного оклада и повышенной пенсии? Да мне и никогда не хватит здравого смысла выйти в отставку: первый О’Лири был тупоголовым романтиком, а по мужской линии наш род не прерывался. Одного из моих предков разорвало на части в стратосфере, в те времена, когда хотели полететь на Луну с помощью жидкого кислорода; другой сто пятьдесят лет назад был штурманом Второй Венерианской экспедиции, — той самой, которая упала на Солнце. Наука совершенствуется, появляются новые изобретения, но О’Лири всегда будут совать голову в петлю. Аминь.

Все посмеялись над этими мрачными примерами, а Луц сказал:

— Хоть бы все мои задания были такими, как это! Мы летим к желтой звезде типа G, как раз как наше Солнце, а планета...

— Планета только на три десятых процента отличается от земного стандарта! — перебил его разведчик из когорты В, настроение которого опять поменялось. — Я-то знаю. Я уже рассказывал тем ребятам в Сандсторме. Знаешь, малый, эта планета и звезда находятся возле черной дыры в созвездии Лебедя, — понял, что это значит? В этом районе нет ни одной разведанной планеты, не говоря уже о заселенных. Все, что известно о Дыре в созвездии Лебедя, — только предположения.

Спроси любого ученого, отчего в этом районе так мало солнц, почему вещество ведет себя не так, как везде, что могло случиться с той картографической экспедицией, которая там пропала пять или шесть лет назад, и он попросит не беспокоить его понапрасну. Одно утешение: если мы не вернемся, туда наверняка снарядят полномасштабную экспедицию для расследования. Это бодрит, верно, Вик?

Карлтон пожал плечами и снова уткнулся в книгу. Он не мог решить, что же хуже — неискушенность и неловкость желторотого Луца или черный юмор его старшего сослуживца, который так легко становился горьким лекарством от нескрываемого страха. «Ради такого задания, — подумал он, — можно было бы вернуться к старому правилу разведчиков, которое давало командиру право самому набирать экипаж».

Хотя кого бы он мог выбрать, будь на то его воля? Такого, как Барни Ливеррайт, который погиб шесть месяцев назад возле Вирго — покладистого и исполнительного разведчика из когорты В? А из когорты С — кого-нибудь такого же энергичного и жизнерадостного, как Хойги Стэнтон, который до сих пор умирает на Ганимеде, в палате, куда не осмеливаются заходить даже врачи — они боятся вируса, от которого не спасут ни иммунизация, ни защитная одежда?

Нет, ему досталось то, что было — те, кто был в наличии, кто еще жив. Даже в полет к Дыре в созвездии Лебедя командир берет тех, кого назначили, и, — так думал Вик, наблюдая за ними, а корабельный хронометр отмечал, сколько прошло недель, ибо только он мог различить время в кромешной тьме гиперпространства, — и в общем-то ему досталась не такая плохая команда.