Казанов - Открытая книга

Волнение было не очень сильно, но берега видно не было. Мышцы постепенно наливались свинцом усталости, тяжелеющие ноги тянули на дно. Барахтался из последних сил, пытаясь бороться с бурной стихией. В очередной раз просто не хватило сил выплыть против волны, и он погрузился под воду. Взбрыкивания и сумасшедшие махи руками не помогли, он погружался все глубже и глубже. Немилосердно хотелось вдохнуть, легкие начали гореть. Наконец не выдержал, открыл рот, в горло хлынула соленая холодная вода и наступила темнота:

У тех, кто окружал его, лица были скрыты капюшонами. Дело свое они делали молча и профессионально, не отвлекаясь на разговоры и эмоции. Испанский сапог сменялся дыбой, дыбу меняли тиски для пальцев. Клещи наливались пурпуром в пламени жаровни, на теле появлялись новые и новые кровоточащие отметины. Когда начал терять сознание, то то, что от него осталось, завернули в брезент, судя по шершавости ткани. Один из палачей взялся за ноги, другой за голову. Ноги резко дернуло вверх, раздался сухой треск, словно сломалась большая ветка, и наступила темнота:

Сердце колотилось обезумевшим зверьком о прутья грудной клетки, мышцы болели, словно от усталости, когда Николай проснулся в ужасе. Зажег свет и тщательно осмотрел себя: "Сон, только сон", - откинулся на подушку в с облегчением. На теле не было ни следа тех мучений, что перенес только что. Только боль еще гнездилась в теле, неохотно отступая, постепенно растворяясь в ночной тишине. На часах было лишь пять часов утра. "Можно спать дальше" - решил Николай, и свет снова потух.

Субботнее утро вступало в свои права медленно и неохотно. У всех в субботу выходной, а утру - хочешь, не хочешь, выходи на небо. Утру это явно не нравилось, занималось оно мрачное и унылое. Серые облака покрывали небосклон, мелкий дождь моросил, мелкой пылью орошая пустынные улицы. Проснулся Николай свежим и отдохнувшим. Ночной кошмар не забылся, но потерял яркость, спрятался куда-то в задние комнаты сознания, скрылся за шторами повседневности. Не вспоминать, так вроде и не было ничего, а вспомнишь, створки разойдутся, и вот он, во всей своей неприглядной яркости.

Встал, умылся, сделал зарядку и отправился на кухню. Чайник, послушно проглотив порцию воды, никак не хотел закипать. В ожидании Николай невольно вспомнил ночные видения во всех деталях, склизкая дрожь пробежала по коже. Затем память, в последнее время частенько поступающая по своему разумению, подсунула уже поднадоевшего дракона, все пытающегося загасить дневное светило. Пол неожиданно ушел из-под ног, тело просто отказалось слушаться, мускулы мгновенно одеревенели. Удара о пол Николай не почувствовал, просто все почернело перед глазами. Мир вокруг лопнул, взорвался жидким пламенем, что хлынуло в позвоночник. Огонь жег изнутри, и это было больно, почти столь же больно, как и во сне. Николай попытался закричать, но не смог, потому что с ужасом ощутил, что не помнит, как это делается. Огонь тем временем сконцентрировался в семь гигантских костров внутри его тела: в копчике, немного ниже пупка, в солнечном сплетении, в сердце, в горле, между бровями и на макушке. Тело сделалось прозрачным как вода, и он видел отчетливо все, что с ним происходило. Пламя превращалось то в огненные колеса, то в разноцветные бутоны невиданных цветов, то в воронки, как бы из прозрачного стекла разных цветов. Желтые, голубые, фиолетовые лучи пронизывали тело, тьма бежала перед ними, зарницы невиданных на земле оттенков вспыхивали в мозгу, радуги зажигались, дрожали и гасли. Он чувствовал, что нечто умирает в нем, нечто может быть и не нужное, что давно пора выбросить, но привычное, свое, родное. Пришла печаль, печаль расставания. Вместе с ней в сердце появилась и радость, радость обновления, радость освобождения, радость человека, что, наконец, может скинуть с плеч тяжелый груз и может вдохнуть полной грудью, радуясь окружающему миру. Сияние становилось все ярче и ярче, застилая зрение, на какой-то миг Николай отключился от происходящего, а когда очнулся, то все исчезло, он просто лежал на полу в кухне, а на плите сердито потрескивал выкипевший чайник.

С трудом поднялся с пола, выключил плиту, едва не упал от слабости. Добрел до дивана и рухнул на него, раздавленный неведомо откуда взявшейся, тяжелой усталостью. Веки закрылись, и наступила темнота:

Глава 6. Этот прекрасный новый мир.

В моих зрачках - лишь мне понятный сон

В них мир видений зыбких и обманных

Таких же без конца непостоянных

Как дымка, что скрывает горный склон

К. Бальмонт

Небольшая комната, мебели почти нет, лишь невысокий столик у стены. Человек со склоненной головой стоит на коленях перед картиной, висящей на стене. Свет, падает, как кажется, прямо из портрета, освещает красивое, волевое лицо: человек этот известен миру, как Волков Анатолий Иванович, доктор психологии. Губы его шевелятся, почти неслышная речь адресована кому-то, кто скрыт за картиной:

Он согласился, о мудрейший.

Хорошо, Ранмир. Молодец. Славно поработал, - кажется, что звук идет отовсюду, что с человеком говорят сами стены.

Завтра я отвезу его в святилище. Оттуда мы его уже не выпустим, либо завербуем, либо сломаем. Но я думаю, что он стоит того, чтобы попытаться сохранить его талант для Ордена. Жалко губить такие задатки.

Это зависит от того, насколько глубоко зараза Василия Валентина проникла в него, после определенного порога изменения становятся необратимыми и тогда даже Девятеро не смогут добиться от него покорности, - голос из ниоткуда неожиданно приобрел плотность, окреп, в нем появились металлические нотки. - Ты просмотрел его ауру?

Я пытался, Владыка. Но мои попытки оказались безуспешными. Что-то постоянно отвлекало меня в этот момент, мешало сосредоточиться, какие-то вспышки на краю видения. Но все же я разглядел, что чакры у него работают все, крупных энергетических искажений нет.

Так. Значит, он уже открывал книгу. Или изначально обладает способностью противостоять видящим. Твоей вины здесь нет, такую защиту сможет преодолеть только маг наивысшего посвящения.

Я никогда не сталкивался с такой штукой ранее.

Это встречается редко, ни мы, ни черные не пользуемся такой блокировкой, слишком она сложна. Вернемся к делу. В святилище эта защита ему не поможет никак. Магистр России и трое магов помогут тебе в решающий момент, они уже в пути. Да, и не забудь о черных, ведь Огрев также и их цель.

Все под контролем, о мудрейший. Мы выявили почти всех их агентов. Завтра утром они будут нейтрализованы.

Я доволен тобой, Ранмир. Больше нападений на Огрева не было?

Нет, тогда я их здорово напугал.

Хорошо. Если успешно проведешь операцию, то я представлю тебя к степени Магистра.