Дмитрий Федотов - Найти родник

Я осторожно потрогал языком «косточку» адаптера. «Только не подведи, дружище! Мне еще этого треклятого Колдуна найти нужно… Одного не понимаю, куда исчез туман? Полное впечатление — по настоящему городу катаюсь, в любой закоулок заглянуть можно, даже гравий на дорожках в парке — камушек от камушка!.. И невозможно избавиться от ощущения, что с каждым днем этих мелких деталей становиться все больше! А может, это я сам добавляю?!..»

От внезапной мысли екнуло в желудке и дико захотелось курить. Наощупь, босиком я прошлепал на кухню, нашел на столе вчерашнюю пачку с последней сигаретой. Сидя верхом на табурете и разглядывая в вялом, отраженном свете уличных фонарей пляжную красотку на рекламном плакате над столом, я сделал несколько глубоких затяжек и попытался успокоиться.

«Ладно. Предположим, причиной являюсь я. Тогда получается, что я часть, родная часть, этого мира?!.. И, следовательно, адаптер не сработал, а меня растворили?!..»

Я поперхнулся дымом и закашлялся до слез. Сигарета дрожала в пальцах, девица на плакате подмигивала сразу обоими глазами и расплывалась. Я с усилием встряхнулся.

«Ну-ну, Инспектор, спокойнее!.. Давай еще раз: ты же ощущаешь себя как личность?.. Значит, растворения, о котором предупреждал Доктор, не произошло. Тогда что?.. Может быть это я сам изменился настолько, что и без адаптера могу существовать в этом мире?!.. Нет, опять не сходится: в таком случае я бы не чувствовал себя Инспектором оттуда…»

Девица на плакате скалила в пространство сахарные зубы, покрытые какой-то новой антикариесной суперэмалью. Сигарета кончилась. Мысли рванули на следующий круг.

«Выходит, меня захватили и теперь дают какой-то шанс?.. Для чего?.. Черт! Почему «захватили»? Захватил!.. Колдун! Дьявол! Оборотень!.. Ладно. Но если это — мир одного человека, куда же исчез серый туман?..»

Круг замкнулся. Ответ остался где-то за его пределами. И это было плохо!

Я полез в холодильник за пивом, но вспомнил, что прикончил все запасы накануне, и достал запотевшую бутылку тоника. Терпкая, горьковатая влага обласкала высушенный волнением рот и трепещущее горло. Мысли снова пришли в движение.

«Все-таки откуда взялись изменения?..» — теперь я был уверен, что они — не плод разгулявшегося воображения, а реальность. «То есть, тьфу! Какая реальность?!.. Здесь не может быть никакой реальности! Тут все создано одним чело… — я непроизвольно схватился за край стола. «А что, если не одним?.. Несколькими?!.. Многими?!.. Тогда… Сто-оп!..»

Усилием воли я придавил выскочивший из своего темного закутка растрепанный, рычащий страх, и тот, заскулив, подался назад.

«Спокойно, Инспектор, не торопись! Это — нервы, и не надо с ними нянькаться — так и свихнуться недолго. Вспомни, что говорил по этому поводу Доктор?.. «Сознание человека ограничено его мироощущением с одной стороны и широтой кругозора — с другой. Границы восприятия субъективно выглядят зыбкой бесформенной субстанцией, похожей на серый туман… Если вдруг ты его не обнаружишь, не пугайся: значит, границы того мира достаточно обширны — и только!..»

Я разжал вцепившиеся в стол пальцы и глубоко вздохнул.

«Ты, дружище, паникуешь, потому что Колдуна не можешь найти! А он, судя по всему, мужик — дюже умный. Так что, иди-ка, мой свою мятую рожу, набивай бутербродами утробу и топай на службу. Доктор тысячу раз прав: страх — это смерть! А коли ты мыслишь, значит — жив, значит — адаптер в порядке!»

Окончательно успокоившись, я полез под душ…

Рокочущее нутро клуба «Эллада» встретило нас красноватым, мечущимся светом электронных «факелов», туманными бликами сусального золота лепных колонн и заманчивым перезвоном мельхиоровых кубков у стойки бара.

— Пропустим по «шустрику», шеф? — облизнулся капрал, кроличьим взглядом прирастая к винному стеллажу за стойкой.

Я посмотрел на его раздувающиеся ноздри и прыгающий кадык: «Все равно ведь ухватит, охламон! Лучше уж держать его на контроле…»

— Ладно, заказывай «Трою». Мне — льда побольше! Сейчас крутанусь по залу и подойду.

Капрал испарился, а я, включив «щуп», медленно двинулся по периметру «акрополя», стараясь не пропустить ни одной компании.

Из всей экипировки, выданной мне Доктором, не считая адаптера, я оставил только «щуп». На него была единственная надежда, да и та изо дня в день становилась все призрачнее.

Где-то в глубине сознания с некоторых пор зрело и приобретало определенную форму подозрение, грозящее выродиться в уверенность, что никакого Колдуна в действительности не существует, а меня просто превратили в подопытного кролика. Но ведь в чьем-то мире я сейчас нахожусь?!.. И для себя я продолжал называть своего «хозяина» Колдуном.

Обход «акрополя» ничего не дал — КОЛДУН молчал. Я вернулся к стойке, где капрал, судя по его неустойчивой посадке на табурете, приканчивал уже не первого «шустрика», и нехотя взял свой стакан.

— Радуйся!..

Я поперхнулся коктейлем.

Этот тихий и ласковый сейчас, но звонкий и уверенный совсем недавно ночью! — голос я узнал бы, наверное, даже на том свете.

«Она!.. Всадница из сна?!.. Здесь?!.. Но как же?!..»

В смятении я обернулся. Огромные, цвета миндаля глаза были совсем близко. От волос, взбитых крутой золотистой волной, шел едва уловимый пряный запах, смуглое плечо почти касалось шеврона на моем рукаве, лазурная туника легкими полунамеками обнимала тонкую фигурку…

— Здравствуй, — выдавил я из себя, все еще безуспешно пытаясь отогнать ночное видение.

— Я — Светлая. Разве ты не рад мне? — Она улыбнулась одними глазами. — Ты же хотел меня видеть?..

Тонкий палец быстро коснулся «щупа», брошенного на стойку, и темный индикатор вдруг стрельнул на долю секунды ярко-зеленой вспышкой.

«Колдун?!..»

— Нет, — Она прильнула к моему плечу и чуть потерлась щекой о ткань рубашки, — но я знаю Колдуна.

Я вздрогнул: «Черт! Телепаты они тут все, что ли?..» От ее нежного прикосновения появилось ощущение, будто что-то большое, жаркое, сильное мягкими и быстрыми толчками пытается пробиться сквозь ткань к коже, к телу, ко мне. Причем я знал, что это действительно так, что мне это необходимо, даже важно!.. Но мираж кончился так же внезапно, как и возник — Светлая уже сидела рядом и потягивала через соломинку апельсиновый сок из тонкого запотевшего бокала.

Мне пришлось пару раз мотнуть головой, чтобы заставить мозг снова включиться в разговор.

— Кто же он?

— Человек.

— Мы все — люди, — изрек я, как мне показалось, с изрядной долей сарказма, пытаясь скрыть растерянность.

Она пропустила фразу мимо ушей и продолжала негромко — так, чтобы слышал я один — и слегка растягивая слова.