Владимир Заяц - Тяжелые тени

- Хай-ох! Славному Саю - доду-доду, хай-ох!!!

Когда Сай был особенно пьян, он проговорился о своей тайной мечте. Это было настолько дико, что сослуживцы даже не засмеялись. Сай - ничтожество, которое терпят только потому, что больше некого посылать за "фугасками", и вдруг такое.

Рядовые уже собрались. Класс наполнял неровный рокот голосов, сквозь который то и дело прорывалось довольное ржание. Воздух плотно заполняли запахи пота, ног и мицелевой каши, которую рядовой состав получил сегодня утром на завтрак. Сай не любил, когда рядовым на завтрак давали мицелевую кашу. Она плохо переваривалась солдатскими желудками, и к концу занятий удержаться в плохо вентилируемом помещении было довольно трудно.

Сай развесил таблицы, покашлял в кулак, постучал костяшками пальцев по столу, призывая к вниманию. Шум в комнате немного поутих.

- Сегодня - тактика наблюдателя, - сказал Сай, глядя в крышку стола. Прежде всего, что такое зоны наблюдения? Зоны наблюдения - это зоны, где наблюдают. Ясно? Их всегда бывает три: ближняя, средняя и дальняя. Так вот...

Сай умолк, глядя расширившимися глазами в крышку стола. Она была покрыта блестящей черной краской, и, если пристально вглядываться в нее, открывалась бездонная глубина, в которой мерцали завораживающие блики. Сая шатнуло, голова отяжелела, захотелось спать.

Вдруг с первого ряда встал солдат и, глядя на младшего офицера наивными наглыми глазами, задал нелепый вопрос:

- Что, если одной зоны не окажется на месте?

Сай вскинул голову и долго пытался понять вопрос.

Все обратились в слух. Даже на заднем ряду перестали играть "в мыло", и звучные щелчки оттянутым пальцем по стриженой голове прекратились. Так ждут окончания смешного анекдота, когда искусный рассказчик намеренно создает паузу, а слушатели сдерживают дыхание и напрягают пресс, чтобы с последним словом взорваться неудержимым хохотом.

Медленно опустив глаза, Сай ответил:

- Не знаю. Про это в Уставе ничего не сказано. Но я спрошу у господина майора, может, он знает.

Тишина рухнула в мгновение ока. Помещение наполнили утробное ухание, стоны и какой-то астматический свист.

Не изменившись в лице, Сай выждал, пока веселье поутихнет, и ровным голосом продолжил:

- Теперь о том, чем противник может демаскировать себя. Листьями, сорванными для маскировки, а потом увядшими, следами колес и гусениц. А также противник может выпускать дымы...

На солдатском жаргоне "выпускать дымы" имело совершенно особый смысл, и комната снова взорвалась весельем.

После занятия к Саю-доду подошел дежурный и сообщил, что господин майор желает видеть Сая-доду у себя в кабинете. Удивленный непривычным уважительным обращением, едва передвигая ноги от волнения, он прошел в кабинет майора.

- Хай-ох, господин майор!

Майор, стоявший у карты Антупии, зашторил ее, повернулся к вошедшему и очень дружелюбно сказал:

- Здравствуйте, дружище.

У Сая отлегло от сердца.

- Да вы садитесь, Сай-доду.

Саю показалось, что он ослышался.

Растерявшись, он сел на самый краешек сиденья и поспешно спрятал под стул ноги в пыльных рыжих сапогах.

Майор сел напротив и, внимательно рассматривая Сая, сказал с простецким видом:

- Сколько лет вместе служим - лямку тянем! А все никак не приходилось встретиться с вами в неофициальной обстановке, вот так запросто поболтать по душам.

Сай ошеломленно посматривал на командира и, ничего не понимая, то и дело краснел. Все же кое-что он понял: господин майор очень простой и очень хороший человек. И этот высоко стоящий человек благоволит к нему, младшему офицеру Саю-доду.

- Угощайтесь, почтеннейший, - майор пододвинул к Саю круглую белую коробку с золоченой крышкой. В таких коробочках антупийские женщины носят благовония.

Сай растерянно улыбнулся. Майор, прищурившись, смотрел на Сая. Его забавляло замешательство этого человека.

- Это не благовония, доду. Здесь шарики из листьев кустарника токайя. Хотя мне, как и всякому истинному фирболжцу, претят антупийцы, но их токайя - это нечто этакое.

Голос у господина майора был под стать его холеному лицу и безукоризненно сшитому мундиру - бархатный, с благородными переливами.

Сай был покорен окончательно и бесповоротно. Подумать только, как доверяет ему господин майор. В кругу младших и средних офицеров о контрабандном токайя говорили с опаской. Добывали его с трудом, а пробовали за наглухо закрытыми дверьми.

Сверкал начищенный воском пол, искрилась лакированная столешница массивного стола, мягко сияли белоснежные портьеры. Сай плыл в полузабытьи на волнах бархатного голоса, ощущая во рту колючую свежесть токайя.

- ...Я знаю, вы служите давно и честно...

- О да, господин майор!

- Вы всем сердцем преданы делу Великой Фирболгии.

- Это так, господин майор!

- И я знаю вашу заветную мечту, Сай-доду. Это благородная мечта. Я походатайствую в верхах, и вы будете вместе с высшими офицерами тринадцатого числа месяца Нежных Трав принимать парад в честь Дня Возрождения Непостижимого.

Сай был на верху блаженства. Это нельзя было выразить обычными словами.

- Всем сердцем... - бормотал он. - Моя благодарность не знает границ.

И вдруг господин майор произнес фразу, смысл который не сразу дошел до его сознания.

- Не понял, господин майор, - выдавил Сай. - Я, конечно, сильно извиняюсь.

Господин майор поморщился, но терпеливо повторил:

- Самые высокие инстанции предлагают вам вместе с дочерью Интиль прибыть завтра вечером на ежемесячный официально-демонстрационный бал во Дворец Непостижимого. Начало бала в двадцать ноль-ноль. Форма одежды бальная. Вам, разумеется, - парадная.

Господин майор с сомнением посмотрел на Сая.

- У вас есть парадная одежда? Впрочем, зачем я спрашиваю? Вот вам записка. Пойдете с ней на склад. Там что-нибудь подберите себе, - господин майор снова с плохо скрываемой брезгливостью окинул Сая взглядом, подберите поприличнее этого.

Он черкнул несколько слов и протянул Саю записочку.

Ошеломленный Сай, то кланяясь, то отдавая честь, попятился к двери.

- Кстати, вы не знаете, по какой такой причине вас вызывают на бал? догнал его бархатный голос.

Сай помотал головой.

- Нет. Никак нет. То есть, не знаю.

- Хорошо. Можете идти.

Как ни был ошарашен Сай, он все же заметил, каким резким и неприятным вдруг стал бархатистый голос.

7

Стол был прямоугольный и очень длинный. За его короткой стороной, словно именинник, восседал Первое Доверенное Лицо. Слева от него, отвесив массивную челюсть, сидел Магистр по планированию тайных акций. Рядом с ним ерзал Начальник внешней разведки. Его грызло беспокойство, и, чтобы показать всем, что ему бояться нечего, настойчиво пытался рассказать Магистру очередной бородатый анекдот. Магистр не реагировал ни на Начальника, ни на его анекдот. Он, как загипнотизированный, смотрел на Первого Доверенного. Магистру было не по себе - сегодня он ожидал для себя крупных неприятностей.