Владимир Колышкин - Троянский конь

   Инфразвуковой заслон для живых существ непроницаем на 100%.

   Время в воде воспринимается по-особенному, быстротечно оно, как счастье. Конечно, если вы отдыхающий, вам незачем следить за стрелками часов, но поскольку вы на службе...

   Илар набрал воздуха в легкие и нырнул в последний раз - привычка, усвоенная им из ритуала детского купания (помните? - "последний раз - ж...у напоказ!"). Погружаясь, техник-пилот видел, что до дна слишком далеко и, пожалуй, до него не добраться, потому что уже на двух третях пути в барабанные перепонки словно бы воткнули по иголке, и с каждой секундой боль в ушах нарастала. Пора возвращаться. Но как назло, будто испытывая выносливость ныряльщика, привлекла его взор, поманила к себе большая рогатая раковина, лежащая на дне, полузасыпанная песком.

   Илар сжал пальцами ноздри и несколькими энергичными псевдовыдохами поднял давление во внутренней области ушей. Прогнувшиеся до опасного предела барабанные перепонки со щелчком выправились - и боль временно утихла. Однако через несколько метров глубины боль вновь усилилась до едва переносимого порога. Но пальцы уже коснулись серой шершавой поверхности раковины, уже вцепились в ее шипообразные наросты и потянули кверху. Раковина, точно присоска, сначала не поддавалась усилиям ныряльщика, затем резко отскочила ото дна, взметая ленивые клубы песка и прочих донных осадков. Такой же мутный шлейф тянулся от самой раковины и изнутри нее. И когда она, наконец, очистилась от грязи, а это было уже на полпути к свету, воздуху, - взору ныряльщика предстала удивительно нежного оттенка розовая внутренняя поверхность чудесного домика моллюска. Сам моллюск, насколько это можно было разглядеть, давно покинул свое жилище. Охота оказалась удачной, охотник был доволен своей добычей.

   Он усилил работу ногами, мельком бросив взгляд вниз, в голубой сумрак, где непременно скрывалось еще множество разнообразных богатств. И увидел несколько больших темных силуэтов, проплывших над самым дном. Сердце ныряльщика захолонуло, и он подумал: "А вот и стражники этих богатств, пора отсюда уносить ноги, пока их тебе не оттяпали".

   Акулы ли это были или какие-то другие морские твари, пришелец из будущего не разглядел, но мрачные тени недвусмысленно намекнули, кто здесь хозяин. Так-то вот. Пляжи здесь, конечно, чисты и безлюдны, но нет береговой охраны, противо-акульих патрулей, а стало быть, и нет безопасности.

   Как выпущенная торпеда, он взорвал головой зеркальную колышущуюся пленку поверхности воды и стремительным брасом поплыл к берегу. Уже через минуту Илар с шумом выскочил на пляж, и кожа его была покрыта гусиными пупырышками не только от холода. Однако, когда непосредственная опасность осталась далеко позади, он весело рассмеялся и, прижав раковину к уху, послушал, как шумит Эгейское море XIII века до Рождества Христова.

   Прыгая с камня на камень и оставляя мокрые следы, техник-пилот собрал свои приборы и побежал обратно к месту стоянки экспедиции. Возвращение потребовало некоторого напряжения топографической памяти. Взобравшись на бугор, он оглядел плато, вспоминая, какая из природных тропинок ведет к кораблю. Вид побережья здесь был живописен: пустынные открытые места чередовались с островами буйной растительности - высокой травой, непролазными кустами, группами деревьев различных пород. Корабль, скрытый за соснами, хорошо вписывался в этот идиллический пейзаж, не внося диссонанса в дикую природу каким-либо конструктивистским элементом корпуса. Напротив, покровительственная окраска и прочие ухищрения камуфляжа делали хроноджет похожим на огромный валун, покрытый мхом - местами изумрудного цвета, местами - бурого. Казалось, что этот кусок базальтовой скалы, сглаженный ветрами и ливнями, покоится тут вечно или, по крайней мере, последний миллион лет.

   Выйдя, наконец, к кораблю, Илар первым делом взглянул на монитор и убедился, что все в порядке. Профессор успешно осваивал профессию базарного торговца. Бойко у него шла торговля. Меновая, конечно, ведь в эти времена здесь денег еще не знали, если не считать таковыми слитки драгоценных металлов, измеряемых в основном в талантах. Вот, стало быть, откуда пошло выражение: не зарывайте свой талант в землю. То есть используйте его и приумножайте. Здесь мудрость, как говорится в Библии.

   Профессору-торговцу приносили почти новую одежду, но уже надоевшую хозяевам, тащили посуду и всевозможную домашнюю утварь. Взамен они получали невиданные в этих краях и в эти времена разноцветные и блестящие надувные шары, музыкальные заколки для волос, стеклянные зеркала, светящиеся в темноте бусы и клипсы; перстни, на жидкокристаллических экранах которых расцветали никогда не повторяющиеся узоры; и много других вульгарных изделий фирмы "Холен & Крафт". Короче - дешевка, кич (цена от 20 никлов до полутора глобо за штуку, гарантия один год). В итоге, все были довольны. Каждый отдавал свое привычное и уже приевшееся, получая взамен бесценные сокровища чужой культуры, и каждый полагал, что совершил довольно выгодную сделку.

   Всякую полученную вещь торговец аккуратно клал в солому за своей спиной. Наконец, выбрав минуту затишья, когда наплыв покупателей временно иссяк, торговец скрылся под тентом, занавесив вход. И уже никто не мог увидеть, как он, взяв в руку медальон, висевший у него на шее, тихо сказал на американ-инглиш: "Телега вызывает хижину".

   Илар схватил рацию и откликнулся: "Хижина слышит телегу! Как дела, док?"

   "Прекрасно, юноша, принимайте груз", - ответил профессор и отключил связь.

   Платформа телепортатора завибрировала и на ней появилась первая партия троянской утвари. Илар складывал все на землю тут же, чтобы позднее отнести вещи в специально оборудованный грузовой отсек хроноджета. "Ну профессор дает, - подумал он, отдуваясь и бегая от платформы к месту временного складирования, - товару, хоть супермаркет открывай!"

   Наконец запарка минула, поступление вещей прекратилось, и профессор сообщил, что закрывает свою лавочку до утра, а после обеда собирается приступить к изучению быта троянцев. И если удастся пристроить телегу в надежном месте, то, скорее всего, заночует в городе, поручив охрану телеги Франку. В его надежности как сторожа-охранника профессор не сомневается.

   Илар обозрел кучу троянского добра и присвистнул. Пожалуй, добытые профессором богатства, по ценности не уступят кладу самого Шлимана! Техник-пилот, благоговея, стал перебирать раритеты, по возможности стараясь их хоть как-то классифицировать, чтобы потом легче было все это поместить в хранилище. А помещать было что: среди необозримого множества сосудов, чаш и кувшинов тут обнаружились даже остатки большого деревянного ларя, украшенного мозаичным узором из перламутра и лазурита. Очевидно, ларь принадлежал женщине. Профессор брал все, что давали, Тут же лежали орудия труда, посуда, горшки, большие каменные сосуды, вазы из самых различных материалов: меди, камня, серебра, эмали, лазурита, алебастра, мрамора и золота. Невероятно! Феноменально! Отпад!