Сергей Булыга - Окрайя (Черная сага - 3)

И он - руку на меч! И я - на меч!..

И чем бы тогда все это кончилось, я не знаю, но тут к нам вышел ярл. Торстайн приветствовал его, ярл отвечал. Было уже довольно поздно и тепло, роса давно подсохла, и потому, не теряя времени даром, мы сразу стали подниматься в сопку.

Поляна, выбранная для единоборства, была просторная и ровная, очень удобная. Ярл и Торстайн сказали нужные слова, потом Торстайн молился, ярл молчал, потом они сошлись и, обнажив мечи, уже почти было скрестили их...

Но тут явился этот странный человек - и ярл ушел в скалу. И дверь за ним захлопнулась... Нет! Никакой двери там не было! Я подбежал к скале, стучал, ощупывал, простукивал, кричал: "Ярл! Айгаслав!.."

Но ярл, конечно, не откликнулся. Вот так! Один ушел. Да ведь и звали только одного его. А я - изменник, трус, всеми забытый и отвергнутый стоял возле скалы, смотрел на белобровых, на Торстайна. Торстайн, оборотясь ко мне, что-то спросил, но я его не слышал. Обидно было. Гнев меня душил. О, думал я, какой же я глупец! Как я был слеп и ничего не видел! Ярл Айгаслав был настоящий ярл! Достойный! Ярый ярл! С подменным Хальдер разве бы пожелал встречаться?! А я - изменник, трус...

О, нет, вы ошибаетесь! Подумав так, я опустился на колени, неспешно вынул меч из ножен и также неспешно воткнул его в землю. Земля была довольно мягкая, рукоять моего меча легко в нее вошла...

- А! - закричал Торстайн. - Ты что?!

- А! - подхватили остальные.

Но я не слушал их - подправил острие меча и навалился на него всей грудью. Раздался неприятный хруст...

...Ну а очнулся я только на пятый день. Торстайн сказал:

- Счастливый ты.

- Счастливый? - удивился я.

А он сказал:

- Молчи. Потом поговорим, - встал и ушел.

А я лежал. Возле огня. Где прежде ярл лежал. Но ярла нет, ярл уже там, в неведомой стране, а я все здесь да здесь. Какой же я счастливый?!

А вечером, когда ко мне явилась Сьюгред, я спросил:

- Где Айгаслав?

- Ушел, - ответила она.

- Куда?

- Не знаю.

- А как зовут того, кто призывал его?

- Подземный человек.

Подземный! Вот так да! Но кто это такой, я тогда почему-то не решился спрашивать. Сьюгред напоила меня каким-то душистым лечебным отваром и сразу ушла. И вообще, и она, и Торстайн бывали у меня довольно редко. А присматривал за мной Акси Малютка. Он сказал:

- Ты все сделал правильно, и удар твой был верно рассчитан. Да вот твой меч не пожелал тебя убить. Значит, ты для чего-то еще нужен на этом свете.

- Для чего?

- Э! - засмеялся Акси. - Я и про себя-то этого не знаю! Я третий год уже в походы не хожу, слаб стал, а вот живу! А ты, когда поправишься... Вчера Торстайн сказал, что поставит тебя загребным.

Услышав это, я поморщился. Акси сказал:

- Я знаю, что ты думаешь. Мол, кто такой Торстайн?! Да и корабль у него старый, неказистый, да и на ходу он, небось, тяжелый. Но тут ты ошибаешься! В прошлом году на этом самом корабле Торстайн бил Гуннарда - ты его знаешь, того самого, по прозвищу Медный Язык. И, даю голову на отсечение, что Гуннард не очень-то лестно отзывался о нас. Но ты подумай: если бы мы действительно ни на что стоящее не годились, так кто бы это по сей день именовал наши места Счастливым Фьордом?! Ведь Хальдер-то давно от нас ушел.

- Куда?

- К вам, желтым листьям.

- Ну а потом куда?

- Это когда его сожгли? На Шапку Мира.

Тогда я попросил его, и он мне рассказал о Шапке Мира. Так у них в Окрайе называют огромную гору, которая якобы расположена где-то очень-очень далеко, на самом дальнем севере. Говорят, что эта гора столь высока, что даже зимой, когда везде вокруг царит непроглядная ночь, ее вершина по-прежнему освещена солнцем. И вот из-за того, что эта удивительная гора выше всего на свете, ее и именуют Шапкой Мира. Внизу она покрыта льдом и снегом, но зато на ее вершине настолько жарко, что там можно ходить в самых легких одеждах. И еды и питья и врагов там в несчетном числе! И там же, на той Шапке Мира, стоит и Чертог, то есть жилище Винна, их самого старшего бога. И Хальдер там, в гостях у Винна, теперь каждый день пирует и сражается.

- А как туда добраться? - спросил я.

- Никак! - развел руками Акси. - Летом подступы к Шапке Мира охраняют дикие и свирепые племена, которых мы именуем морфами, а зимой, когда морфы спят, разве можно решиться на столь безрассудное путешествие, когда ничего вокруг не видно?

- Но ведь, наверное, кто-нибудь все равно пытался это сделать?

- Да, - согласился Акси. - Конечно, пытались. И не раз. Но обратно никто из них не вернулся.

- Так, может быть, они дошли до Шапки Мира и остались там?

- Все может быть. Я не берусь судить о том, чего не знаю.

- А где мой ярл? Тоже в Чертоге?

- Нет. Я думаю, что он ушел к подземным людям. Да ты же сам видел, как из скалы вышел подземный человек, взял Айгу за руку... Ну, и увел!

- А часто у вас такое случается?

- Конечно, нет! И то, обычно это так: кто-нибудь вдруг просто исчезает без всякого следа. Но чтобы вот так, у всех на виду, подземный человек пришел к кому-нибудь, призвал его и увел за собой - такое у нас здесь впервые. Теперь у нас никто в сопки не ходит. Боятся все!

Я засмеялся и сказал:

- Ну, их-то брать не станут.

- Мало ли! Подземцы - злой народ. Говорят, что те, которые им попадаются, потом работают на них до полного изнеможения. Если приложить ухо к земле, то почти всегда можно различить, как грохочут молоты в подземных кузницах.

- Но ярлу, - сказал я, - такое не грозит. Его же призвали к Хальдеру.

- Это совсем не обязательно, - с усмешкой возразил Акси. - Подземцы это не только злой, но и очень лживый народ. Они-то и друг друга обманывают с превеликим удовольствием, а уж что касается нас, настоящих людей, то тут они тем более своего не упустят. Когда подземец вышел из скалы и окликнул твоего господина, все наши очень испугались. А вдруг, они подумали, он вздумает и их заманивать? Но, к счастью, обошлось.

Я слушал Акси, хмурился. Я понимал: он мне не лжет, а просто повторяет то, чего наслушался от других. Глупец! Да и Торстайн глупец. И трус - я же прекрасно видел, как он задрожал, когда увидел этого мерзкого человечка из скалы. Хоть этот человечек-то - тьфу, не на что было смотреть! И потому мой ярл его ничуть не испугался, смело вошел в скалу...

И вот время идет, а его все нет и нет обратно. Ну что ж, наверное, не зря здесь у них, в Окрайе, говорят: "У каждого своя судьба - кому в Чертог, а кому и к подземцам". И я был мрачен, гневался, я спрашивал у Сьюгред, сколько мне еще так лежать, и зачем. Она не отвечала. Значит, еще долго. Я спать не мог. Я почти что не ел. А потом моя рана, которая и так все не заживала и не заживала, и вовсе начала гноиться. Акси первым заметил это и невесело сказал:

- Похоже, скоро ты умрешь.