Кир Булычев - Через тернии к звездам
Из командного отсека звездолета "Пушкин" видно, как идет сближение с объектом в космосе. В репликах, интонациях чувствуется напряжение, вызванное необычностью ситуации.
– Второй двигатель, самый малый! - говорит капитан.
– Самый малый, - слышен ответ.
– Третий ангар, доложите готовность, - говорит штурман.
– Третий ангар слушает. Дай нам еще три минуты.
– Скажи Лебедеву, - бросает капитан штурману, не оборачиваясь.
Второй штурман смотрит на экран. Там, вырастая, плывет мертвый корабль.
– "Летучий голландец", - говорит он, касаясь кнопок на пульте. Сергей, вы готовы? Катер в третьем ангаре.
– Сейчас выхожу.
– В атласе Сомова его нет, - говорит первый штурман, который смотрит на небольшой экран, где мелькают изображения космических кораблей.
На третьем экране виден ангар. Из боковой двери выходят, направляясь к катеру, три человека в скафандрах высокой защиты.
... Потом космонавты появляются в коридоре брошенного корабля, пустом и безжизненном. Здесь нет искусственной гравитации, и они медленно и осторожно плывут вперед. Вот они разделились, и мы остаемся с Лебедевым.
Коридоры расходятся, переплетаются... Кажется, что-то мелькнуло впереди - тень или игра света. Аварийное освещение корабля еще действует, и над головой Лебедева поочередно зажигаются тусклые светильники и гаснут, стоит ему проплыть дальше. Лебедев как бы теснит, гонит перед собой мрак. И там, где промелькнула тень, тоже мерцает передвигающееся пятно света.
Лебедев попадает в большое помещение лаборатории, медленно плывет между лабораторных столов, мимо высоких сосудов в переплетении стеклянных и металлических труб. Он останавливается перед сосудом, в котором в массе льда виден человеческий зародыш. В следующем сосуде - такой же. Рядом прозрачные саркофаги, тоже наполненные льдом. Сквозь лед угадываются тела вмерзших детей. Лица их одинаковы, словно у близнецов... Дальше - низкие кресла, столы, шкафы с приборами и ящики - аскетизм чуждого быта. Отсек чуть освещен аварийным светом, и можно угадать, что вокруг - люди. Мертвые. Свет шлемового фонаря выхватывает из полумрака протянутую руку... профиль...
Луч скользит по дальней стене отсека. Мелькает тень. Лебедев оборачивается, но не замечает, что там, в стене, еще одна дверь, едва приоткрытая.
За спиной Лебедева, в дверях отсека, - живое существо. В скафандре и шлеме. С первого взгляда можно различить лишь большие глаза, внимательно и отрешенно устремленные на Лебедева. Существо отступает в темноту и исчезает.
Лебедев замечает странную тень. Он вылетает в коридор.
Там, словно из последних сил, медленно удаляется фигурка в скафандре. Навстречу ей - луч света. Это фонарь второго космонавта. Неизвестное существо замирает, отступает к стене. Лучи фонарей сближаются, все ярче высвечивая распластанную у стены фигурку.
Человек из пробиркиКонференц-зал карантинной околоземной станции полон. Сидят в креслах, на полу, стоят у стен, возле иллюминаторов, за которыми видна Земля, какой она кажется с высоты в 40 тысяч километров. Здесь и ученые, и корреспонденты, и сотрудники карантина. Телевизионный экран висит над Сергеем Лебедевым и капитаном "Пушкина".
Несколько в стороне, напряженно глядя в зал, - Нийя. Она одета, как люди, и все-таки выглядит чем-то инородным на этой пресс-конференции, атмосфера которой весьма неофициальна.
– Вы убеждены, что это клоны? - спрашивает сухой, подтянутый негр.
– Никакого сомнения, - говорит Лебедев.
Он нажимает кнопку, и за его спиной возникает лаборатория погибшего корабля - колбы с одинаковыми зародышами.
– Мы можем даже проследить развитие клонов. Клон первый - шесть пятнадцатинедельных зародышей... А вот клон второй - семь мальчиков трехлетнего возраста. Просим извинить за качество изображения.
– У нас не было времени, я выбивался из графика, - поясняет капитан.
– Наконец, пять девушек шестнадцати-семнадцати лет... Отыскав глазами Лебедева, Нийя смотрит на него, словно спрашивает: что им от меня надо? Лебедев улыбается. Девушка снова смотрит в зал. Лицо ее недвижно.
– Наличие нескольких этапов клонирования позволяет нам без всякого сомнения утверждать, что все эти особи выведены ин витро, - говорит Лебедев.
– Значит, это - люди из пробирки? - спрашивает японец.
– Можно сказать так.
– А почему их выводили на корабле? Это связано с невесомостью?
– Сомневаюсь.
– Но почему они были на корабле? - не сдается японец.
– Только она сможет нам ответить, - говорит Сергей. - С результатами наших исследований можете ознакомиться сейчас.
Присутствующие тянутся к стопкам брошюр, разбирают их, передают друг другу. Девушка оборачивается к иллюминатору и видит Землю. Планета медленно вращается, синие ее океаны расчерчены спиралями циклонов. И кажется, что Нийя взглядом приближает ее - Земля растет, пока не заполняет весь экран...
Гостиная двухэтажного старого дома. Перед экраном телевизора в кресле сидит бабушка Мария Павловна - мать Сергея Лебедева. За ее спиной - Степан, сын Сергея. На телевизионном экране - лицо девушки, которая, кажется, смотрит прямо на них.
– Я вернусь к обеду, - говорит дед, проходя по гостиной к дверям.
– Ты не будешь смотреть? - спрашивает бабушка, не отрываясь от экрана.
– Ни минуты свободной, - говорит дед от двери. - К тому же, с биологической точки зрения, ничего особенного. Загорский клонировал уже в двадцать втором году. С моей точки зрения, бесчеловечный эксперимент.
– Дед, ты консерватор, - говорит Степан. - Она же оттуда!
– Там тоже не без урода! - доносится голос деда из сада. С экрана слышен голос Сергея Лебедева:
– Так что анатомически, функционально различие с "хомо сапиенс" ограничивается деталями. Иное дело - тщательное исследование функций мозга и поведенческих реакций существа. Только тогда мы сможем ответить на вопросы, зачем, где и когда был проведен этот эксперимент...
Снова конференц-зал околоземной станции.
– Контакта нет? - спрашивают из зала.
– Это было бы слишком категорично, - отвечает Лебедев. - В сущности, мы имеем дело с близким нам разумным существом. Если мы создадим оптимальные условия, можно надеяться, что контакт не только реален, но и достижим в самое ближайшее время. Я в этом не сомневаюсь.
Один из корреспондентов, стараясь выбрать точку для съемки, крутится возле Нийи, и ей эти суетливые движения неприятны.
– Не суетитесь, молодой человек, - замечает Лебедев. - Учтите, она еще не видела корреспондентов.
В зале оживление.
Лебедев встречается взглядом с девушкой. Как будто между ними уже есть какая-то связь, какие-то начала понимания.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});