Нечистый дух - Сергей Владимирович Семеркин
– Хо-хо-хо, – аки Санта хохотал Маск и все остальные тоже. Допили коньяк и достали ещё! И смеялись и от того, что они всё-таки на Марсе, и от того, что тут велик! Ибо знали, что никто никуда никакую ракету не запускал. Тем более что место высадки поменяли во время полёта, и ни одна даже гипотетическая ракета с Земли их не могла обогнать. Ни с великом на борту, ни без велика.
В это время в центрах управления на Земле проходил мозговой штурм. Уж там-то знали, что никакой шутник – даже Маск – не мог провезти на «Хере моржовом» трехколесный велик и незаметно высадить его на Марсе раньше «Беса» (и «Бес» не мог, он вообще полурослик, на нём и моноцикл не спрячешь). Так велик и стал первым и последним артефактов Марса, ибо больше на красной планете не нашли ничего необычного – ни развалин марсианских построек, ни вирусов или бактерий (не говоря уже о более сложных видах жизни).
Постепенно месячный график марсианских работ был восстановлен и даже перевыполнен. Обратный путь занял 240 дней, велик с собой не взяли, только пару деталей. Сам артефакт так и остался на красной планете около спускаемого аппарата…
Через положенное время «Хер моржовый» благополучно долетел до Земли, а все космонавты в спускаемой капсуле вернулись живыми и здоровыми в объятия к своим семьям, друзьям, правительствам и спецслужбам. Детали от велика оказались обыкновенными земными деталями от велика. По этому поводу несколько человек сошло с ума, а несколько психиатров стали докторами наук (один потом тоже сошёл с ума – диалектика жизни).
На момент публикации статьи в ноябре 202… года тайна артефакта с Марса или просто земного трёхколесного велика так и не разгадана.
Возможно, вы – жители будущего – знаете, откуда взялся артефакт или просто велик.
Что, и вы не знаете?
Ёшки-матрёшки!
Снежный король
Синее небо, синие горы, синие озёра и синий снег, а ещё говорят, что у Снежного короля синий ус. Село Синегорское прилепилось к горам у начала Хрустального перевала. Тракт упирался в тяжелые, обитые железом ворота и сложенные из толстых брёвен сторожевые башни, над которыми возвышались только две постройки – церковь – творение рук человеческих, и сами Синие горы – над ними колдовал уже создатель мира. Торговые караваны останавливались в Сенегорском для пополнения припасов, а также для роздыха людей и тягловых лошадей или осликов, ну а про местное пиво ходили легенды и путешественники и купцы отдавали ему должное. С другой стороны села – той, что выходила на перевал, укреплений никто не ставил – лихие люди не могли неожиданно появиться через Хрустальный перевал, на противоположном конце которого располагался вольный город Снежин, а мимо суровых его обитателей даже злобный ёжик не пробежит не замеченным.
Зато на взгорье, на повороте тракта сужающегося в этом месте до широкой тропы, по которой две лошади разминутся, а третья – уж нет, на высоте пяти саженей крепилась на синей скале будка, от которой шла штормовая лестница на утёс. Зачем лезть туда, где и курице негде яйцо снести? Многие пришлые задавали этот вопрос, но не многие получали ответ.
Виной всему – Снежный король. Он иногда спускался с Синих гор и морозил своим дыханием всех, кого встречал по пути – и белочку на ветке дерева, и верного цепного пса у будки, и горячего коня в стойле, и дровосека с хворостом на лесной тропе. Одни ледяные статуи птиц, животных и людей оставались там, где он прогулялся. Заметить его можно по характерной белой изморози, которая шествовала впереди хладного злодея и словно ковровой дорожкой выстилала перед ним путь, а ещё по морозному звону в воздухе – то замерзали деревья и кусты и звенели их ветви под пальцами шалуна ветерка, как струны ледяной арфы.
На будке дежурили только дети, ибо только сердца невинные могли отгадать поступь Снежного короля, взрослые в сказки не верят, они верят в силу огня и злата, это их часто и губит. В пятницу особенно морозную и ясную на посту дежурили Петя, Коля и Саша. Один мальчик может уснуть, да и двоих сон срубит, но чтобы сразу трое бросили пост ради снов – такого быть не может. Поэтому в дозор выходили всегда по трое. Петя был старший, бойкий, вечный заводила и шалун, Коля – с хитрецой и себе на уме, а Саша – тихий и самый маленький, но надёжный.
Поначалу дежурство шло ровно, но постепенно метель усилилась и разгулялась не на шутку, снег падал так быстро, что заметал будку, превращая её в белый ком.
– Надо вылезти на утес! – стараясь перекричать шум ветра, сообщил своим друзьям Петя, его отважное сердце не терпело ожидания и обороны. Оно подталкивало его вперёд и только вперёд!
– Ветер сорвёт нас… – опасался Коля.
– А здесь мы короля проморгаем! – отрубил Петя и полез в люк на шторм-трап из надежных веревок и дубовых ступенек.
Коля последовал за ним, да и Саша от друзей не отставал. И вот уже три маленьких храбреца раскачиваются на трапе, Петя почти долез до утеса, но тут лестницу предательски дернул особенно сильный порыв ветра и мальчик сорвался в пропасть. Крик его оборвался в снежной пелене.
– Не удержимся! – кричал Коля.
Саша закашлялся от попавшего в рот сухого снега и не мог ответить, только головой покачал – нельзя слезать, дозор не кончен! Коля попытался слезть мимо своего товарища, поскользнулся на ступеньке и полетел вниз… но ухватился за пояс на полушубке Саши. Тот вцепился в лестницу руками, тяжесть друга чуть не сорвала и его. Казалось, что целый валун висит на нём, да ещё и трап качается, как тут удержаться? Но выдержал мальчик, не сдался, не разжал пальцы. И вот уже Коля сам смог закрепится на лестнице. Так они и висели до прихода смены. С новой тройкой дозорных шёл могучий кузнец Егор, он схватил мальчишек-ледышек на руки и побежал к селу, там их в первой же избе отогрели у огня, растерли спиртом и дали выпить горячего глинтвейна. Мальчики раскраснелись и пришли в себя. Тогда и рассказали подробно, как сорвался Петя.
После окончания снегопада пропавшего мальчика искали всем селом, но так и не нашли. Похороны назначили на третий день. А на второй к Саше домой пришел Коля, он принёс самое вкусное пирожное, какое только смог достать в лавке, и выложил
