Тихоокеанский кратер - Александр Иванович Шалимов

«Вероятно, советник Справедливейшего», — мелькнуло у меня в голове.

— Очень приятно, — сказал я, поднимаясь.

Мы обменялись рукопожатием, и я назвал себя.

— О, вас я знаю, — улыбнулся он.

«Ещё бы, — подумал я. — Интересно только, где ты прятался полтора месяца? И главное, зачем?»

Он словно понял мои мысли.

— Мне рассказывали о вас и ваших товарищах давно, — пояснил он. — А сам я возвратился на остров лишь вчера. Я находился… на соседнем атолле.

«Бабке своей, рассказывай!» — подумал я. Но ему вежливо сказал:

— Очень приятно познакомиться. Я тоже догадывался о вашем существовании. Вероятно, вы советник здешнего правителя.

— И да и нет, — скромно объявил он, усаживаясь под тентом.

— Выпьете чего-нибудь?

— Благодарю. Я пью только воду. Чистую морскую воду.

— Морскую? — вырвалось у меня.

— Почему вас это удивляет? Каждый при желании может приучить свой организм к морской воде. Всё это — дело привычки. Строго говоря, морская вода даже полезнее для организма, чем опреснённая. Очень многие обитатели островного мира пьют морскую воду, когда у них под рукой нет пресной. А для себя я это сделал правилом.

— Вот как, — произнёс я, чтобы сказать что-нибудь.

Мы помолчали. Как гостеприимный хозяин, я попытался поддержать разговор:

— Вы уже давно живёте на островах?

— Да.

— Но, вероятно, часто ездите отдыхать на континент — в Европу или в Америку, не так ли?

— Нет. Я не был на континенте много лет.

— И не наскучила вам Микронезия?

— Нет.

Он не отличался многословностью во всём, что касалось его особы. Я попробовал переменить тему разговора.

— Кажется, погода начинает меняться. Я побаиваюсь урагана. Крепления вышки не очень надёжны.

Он окинул буровую испытующим взглядом:

— Выдержат. Это превосходная конструкция. Вероятно, последняя модель?

— Самая новая. Облегчённого типа.

— Да-да. — Он кивнул с видом знатока. — Научились наконец делать буровые установки. Пятнадцать лет назад о таких не могли и мечтать. А как глубина?

— Рассчитана до полутора километров, но при желании можно вытянуть и два. Правда, с глубиной скорость бурения сильно замедляется…

— Разумеется. — Он снова кивнул. — Кстати, о погоде не тревожьтесь. В ближайшие недели она не изменится.

— Вы располагаете столь долговременным прогнозом? — удивился я. — Здесь, на островах?

— Да, причём надёжным прогнозом. — Он многозначительно поднял палец.

— Мы регулярно слушаем прогнозны по радио, — заметил я. — На этот район они крайне неопределённы и, как правило, кратковременны.

— Вы имеете в виду радиостанцию в Такуоба, — он пренебрежительно махнул рукой, — что они знают?

— Там ближайшая к нам метеостанция. Другие источники мне неизвестны.

— Да-да, конечно, — сказал он. — Но в этой части Тихого океана особая климатическая зона. Циклоны обычно обходят нас стороной. Прогнозы Такуоба для Муаи не подходят. Мы вынуждены составлять свои собственные…

— Ах вот как…

— И вы убедитесь, что они довольно точны, если пробудете тут ещё некоторое время.

— Вынужден буду пробыть. — Я подчеркнул слово «вынужден». — Ведь скважина ещё далека от завершения.

— Значит, вы полны решимости вскрыть вулканический цоколь Муаи? — спросил он равнодушным тоном.

«Ого, — подумал я. — Справедливейший точно передал содержание нашего разговора».

— Такова поставленная передо мной задача, — пояснил я, рисуя карандашом на песке разрез атолла.

— Значит, как только вы убедитесь, что цоколь Муаи сложен обычным базальтом, а не алмазоносным кимберлитом, вы прекратите бурение и покинете остров?..

Я с изумлением посмотрел на него… Однако он внимательно разглядывал мой рисунок на песке.

— Послушайте, господин Карлссон, — сказал я, — давайте уточним нашу… гм… игру. Вам что-нибудь известно о строении атолла Муаи?

— Допустим.

— Но глубокого бурения тут не было?

— Глубокого… нет.

— Однако вы знаете, на чём покоится коралловая постройка острова?

— Предположим, что да.

— И могли бы доказать это?

— Могу дать вам несколько метров керна, состоящего из обычного базальта тихоокеанского типа.

— Зачем?

— Как доказательство, что вы вскрыли цоколь Муаи. А на какой глубине, это вы придумаете сами. Ведь вашей фирме важно получить породы цоколя и убедиться, что искать кимберлиты тут бесполезно.

— Послушайте, вы…

— Нет, сначала вы послушайте меня. Прежде всего, не воображайте, что я предлагаю вам жульническую сделку. Я хочу лишь облегчить вашу задачу и ускорить ваш отъезд отсюда.

— Значит…

— Пока ещё ничего не значит. На какой глубине вы предполагаете встретить… вулканические породы?

Я пожал плечами:

— Никто из нас этого точно не знает, включая и главного геолога фирмы. Может быть, от пятисот до тысячи пятисот метров…

— Очень хорошо, — сказал он, беря у меня из рук карандаш. — Всё, вероятно, так и было бы, если бы внизу, под рифом Муаи, находился правильный рулканический конус. А если этот конус разрушен, например, вулканическим взрывом или волнами ещё до образования рифа?

— Тогда может быть всё что угодно…

— Вот именно, — согласился он. — Позволю себе немного исправить ваш рисунок. — Он провёл на песке несколько линий. — Что скажете теперь?

— Теперь каждый профан скажет, что надо бурить вот здесь — в западной части острова. В восточной — вулканические породы залегают слишком глубоко.

— Превосходно. Готов поставить вам отличную оценку по геологии, но… Есть одно «но». На западе ваша скважина встретит вулканические породы на небольшой глубине только в одном случае — если бурить вертикально. Обратите внимание, что на рисунке я изобразил склон вулканического конуса достаточно крутым. Если скважина искривится, — он сделал ударение на последнем слове, — я повторяю, если она искривится, вулканических пород вы вообще не встретите. Скважина пойдёт в теле рифа параллельно им.

— Всё это теоретические рассуждения, — заметил я. — И не понимаю…

— Не понимаете?.. Жаль! — сказал он, выпрямляясь и стирая ногой рисунок на песке. — Полагал, что вы более догадливы… Тогда сделаем несколько предположений. Чисто теоретических предположений, разумеется… Первое: предположим, что появление на некоем острове гостей не вызвало восторга у населения этого острова. Второе: допустим, что жители острова очень миролюбивы; не желая портить отношений с гостями, они тем не менее хотят предельно сократить пребывание гостей на своей земле. Третье: учитывая необычность обстановки, позволим себе сделать