Роберт Силверберг - «Если», 1998 № 03

Жилая зона космопорта оказалась на грани гибели. Каждая система имела ручной режим управления, но подсчитать, что кому когда необходимо, было решительно невозможно.

Я пытался выстирать носки под тонкой струйкой ядовито-зеленой жидкости, лениво текущей из крана, когда в номер постучали. Открыв дверь, я увидел Старого Капитана с объемистым пакетом в руках. Гость прошествовал мимо меня, опустился в кресло и плюхнул на столик пакет. Бумага с мелодичным звоном дематериализовалась, и передо мной оказались деревянные счеты фабрики «Заря Востока».

— Предлагаю открыть дело, — сказал Капитан. — Видишь ли, малыш, я никогда не был силен в археологии. Помнится, на Арктуре… впрочем, неважно. Короче, с этим агрегатом может справиться только неандерталец, от которого ты, похоже, ушел не слишком далеко. Учти: от тебя зависит жизнь космопорта. Твой долг землянина и человека… ну и все такое прочее. Словом, почасовую оплату гарантирую.

Фирма «Капитан, Землянин и Ка[15]» выбрала своей резиденцией бар «Тормози!». Рядом со своим излюбленным столиком Старый Капитан установил силовой барьер, перед которым быстро выстроилась очередь. Капитан небрежно принимал заказы и перебрасывал мне: «Слышь, парень, сколько надо робогрузчиков, чтобы перевезти всю эту дребедень на полтора километра со средней скоростью 3 км/час к 14.00».

Я покрывался холодным потом. Сквозило детскими ужасами — подтекающими трубами в бассейнах, сумасшедшими поездами, упрямо летящими навстречу друг другу, усталыми путниками, бесцельно бредущими из пункта А в пункт Б.

Видя мое состояние, Старый Капитан объявил:

— Прием окончен. Все ответы — завтра.

Едва мы вошли в номер, я потребовал:

— Немедленно сворачиваем дело. Поймите, я журналист! Икса от игрека не отличу даже при личной встрече!

Старый Капитан задумчиво посмотрел на меня.

— Успокойся, малыш. Вы, земляне, самые консервативные существа в галактике. Вы упрямо верите в то, что итоговую цифру, результат ваших нуднейших и бессодержательных вычислений, надо выводить из реальных соотношений. Это математика ящеров, парень, — да что там, подобными забавами увлекались еще триболиты! На самом-то деле все наоборот. Как говорил мой учитель, головобрюхий Ю-Ю, пусть реальность соответствует нашим замыслам! Она просто обязана подстраиваться под результат наших вычислений, ибо Итоговая Цифра есть единственная объективная величина во Вселенной. В этом суть фатумной математики, провозвестником которой явился мой учитель, да будет Космос ему пухом…

— Не хочу! Не имею права!

— Пожалуйста, — холодно сказал Капитан. — Предлагаю пари: через три дня вся эта лавочка закроется на вечный капитальный ремонт… Пойми, землянин, им нужны любые Цифры. Неважно, какие — но чтобы они были.

— Что же мне делать? — взмолился я.

— Умножать. Или делить. Что хочешь. Главное — вычисляй.

И я стал вычислять. Делить грузчиков на автоклавы, уборщиков на пустые бутылки; возводить в квадрат техников, складывать с операторами и извлекать корень из стюардесс; вычитать постояльцев из номеров и умножать на количество спиртного; делить литры на метры и выводить уравнения из килограммов.

На душе было холодно и пусто, и лишь деревянные пуговицы счетов клацали, словно в ожидании пира.

Как ни странно, астероид ожил. Центральная площадь приобрела более или менее пристойный вид: вакуум-урны росли, словно грибы, так что для пустой сигаретной пачки уже просто не оставалось места, равно как и для прохожих. Из кранов в баре потекло пиво. Администрация порта выдала зарплату служащим на полгода вперед по северному тарифу.

Накладки, конечно, были. Жильцов отеля «Лакуна» вместе с кроватями, антигравами и силовыми гамаками выселили на площадь, хотя половина номеров пустовала. Два дня в столовой звездного порта вместо завтраков и обедов читали лекции по разведению кроликодилов. Однажды весь персонал порта принялся раздавать приезжим вафельные полотенца, что едва не привело к межгалактическому скандалу, поскольку для веспасиан-цев подобные полотнища означают приглашение к добровольному отсечению псевдоподий.

А затем появились конкуренты.

Четырехрукий картежник с Дефалоса объявил себя Безграничным адептом комбинаторной математики. По его теории выходило, что, составляя партию в очко, покер, дабльтоун, кригли и тому подобное, игроки подсознательно желают получить решение своих проблем. Решением является сумма выигрыша или проигрыша, выраженная в кредитах. Комбинаторную математику активно поддержали экипажи кораблей, и Старый Капитан лишился трети клиентов. Ныне силы и средства, необходимые на погрузочно-разгрузочные работы, вычислялись за карточным столом с помощью преферанса.

Но самым болезненным ударом по фирме стало появление в баре штатного мага юпитерианского лайнера «Три звезды». Объявив о том, что цифры суть отголоски инобытия, познаваемые трансцедентально, а не рационально, кудесник продемонстрировал это на практике. Получив заявку на расчет дневной нормы выработки посудомоечных машин, маг воскурил фимиам, возжег плошки с пыльцой ядовитой орхидеи и погрузился в транс. Через три минуты, дико вращая зрачками и стуча в бубен, он выкрикнул Итоговую Цифру.

Конечно, это выглядело эффектнее, чем мои упражнения со старыми счетами, и вся сфера услуг подалась к магу.

Старый Капитан заметно поскучнел. Заказы резко сократились: фатумная математика явно проигрывала комбинаторной и трансцедентальной.

Как-то поздним вечером, когда Капитан пытался подсчитать выручку, а я устало щелкал счетами, решая очередную задачу с бассейном, за окном раздались жуткие стенания.

С десяток космолетчиков выбежали на улицу. К бару двигалось стальное чудовище. Металлическое тулово венчала керамитовая голова, напоминающая мусоросборник с рекламными челюстями корпорации независимых дантистов. Щупальца монстра, смахивающие на шланги, заканчивались острыми наконечниками вакуумных масленок. Нижняя часть покоилась на гусеничной платформе автоклава. На груди чудовища флюоресцентной губной помадой было крупно выведено: «Только со мной! Незабываемое впечатление!»

Бывалые космолетчики дрогнули и стали отступать к двери.

Тонко взвизгнув, чудище страстно вытянуло щупальца и рванулось к ним, кренясь на правый бок.

Старый Капитан сделал шаг вперед, наклонился и, словно шар в кегельбане, метнул недопитую банку пива — пенясь и расплескивая драгоценный напиток, она покатилась прямо под гусеницы.

Металлический голем коротко всхлипнул, затормозил, протянул щупальца и, неловко подхватив банку, затолкал ее в рот. Через пару секунд из его глаз посыпались искры, щупальца конвульсивно дернулись и обвисли.