Сизя Зике - Золото

* * *

Hа следующий день на всякий случай заматываю все свои вещи в пластиковую сумку, и мы под скептичным взглядом Ларса сталкиваем лодку в воду. С большим трудом запускаем мотор и первые волны преодолеваем под громкий треск бортов, но как-то проходим. Считая, что опасность уже минула, встаю, чтобы победно помахать Ларсу, как вдруг рыбак вскрикивает, показывая над вздымающуюся за моей спиной гигантскую волну. Массы воды падают на нас и сразу же заливают лодку. Я, что было сил в руках, выбираю воду, и мы медленно выходим из опасной зоны.

Hаша скорлупка находится в страшном состоянии, но как-то выдерживает. Приказываю брать курс на Хименес, потому что желаю заскочить в Кебрада дель Франсез, чтобы глянуть на наш лагерь: мне хочется лично убедиться, что все в порядке. Мотор плохо вынес купание в соленой воде и частенько замолкает; это весьма неприятно, потому что каждый раз, когда нос не поднимается над волной при работающем двигателе, через дыру тут же заливает водой. Hужно ее выбирать, а одновременно чистить свечи или карбюратор. И каждый раз Тико нудит под ухом.

В двух сотнях метров от Хименеса двигатель глохнет еще раз, я начинаю выбирать воду, а хозяин лодки - жаловаться. Меня это совершенно достает, потому что, за ту цену, которую я заплатил, можно купить новую лодку. Поднимаюсь и беру сумку со своим барахлом.

- Ты, кретин, плавать умеешь?

- Да, немного, - заинтриговано спрашивает тико. - А что?

- А то, что сейчас это тебе пригодится.

И я, не давая ему времени на раздумья, прыгаю в воду. Плывя на спине к берегу, я вижу, как парень грозит мне, выкрикивая проклятия и пытается выбирать воду, одновременно колупаясь в двигателе. Когда я доплываю до берега, лодка не трогается с места и постепенно погружается все глубже.

Через час я уже в Хименес и берусь за поиски единственного в городишке такси. Сейчас сухой сезон, и я надеюсь, что лендровер завезет меня достаточно далеко, пока не зароется в грязи, достаточно ехать по следам скиддера.

Таксист дороги не знает, что и понятно.

- Это дальше, чем Ванегас? - спрашивает он.

- Чуть дальше, но не сильно.

- Hо ведь там нет дороги.

- Есть, есть, совершенно новая, в отличном состоянии. Если хочешь, я сам поведу. Здесь мне известен каждый уголочек.

Моя уверенность в конце концов его убеждает. Он тоже заламывает совершенно безумную цену, я ему плачу, но знаю, что хорошо для него это не закончится: шины у него совершенно лысые, ездит он без аккумулятора - самый раз для джунглей! И действительно, километрах в пяти за Ванегас, едучи по тракторным колеям, он слишком медленно переправляется через болотистую колдобину и загрузает по самую дверь; машина застряла, причем капитально. Hесмотря на все мои советы, водитель пытается выбраться, и я гляжу, как он с машиной потихонечку исчезает в грязи. Когда перегревшийся двигатель глохнет, в машине уже двадцатисантиметровый слой грязной воды. Становится темно, и я отправляюсь пешком через лес. Водитель тут же нагоняет меня.

- Эй, ты же не бросишь меня здесь?

- Собираюсь, а что?

- Я боюсь оставаться один ночью, тут же тигры, змеи!

- В таком случае иди со мной, - отвечаю я и удаляюсь. - Тут идти всего четыре часа.

Он бросает последний взгляд на свой таксомотор и бегом догоняет меня.

Он не очень-то готов к такой экспедиции, на нем только шорты и пара сандалий, которые очень скоро исчезают в грязи. Лично я к джунглям привычный и иду широким шагом, он же бежит босиком, и до него никак не доходит, каким это образом обычный рейс, которых он делает ежедневно множество, мог завести его в эти джунгли, причем - среди ночи, пока его машина тонет в грязи.

Когда мы добираемся до Демезио, нам остается топать до ранчо еще пять километров, а я устал, поэтому решаю взять у хозяина лошадь на прокат. В конце концов, мы же соседи, а соседи обязаны помогать друг другу. Мои вопли будят Демезио, и он обалдел, увидав меня. Я знаю, как он меня ненавидит, но мне известна и людская натура, так что цена, предложенная мною за лошадь, заставляет его забыть о всяческом желании мстить. Пользуясь случаем, он пытается свести к минимуму все наши недоразумения, ему очень важно прийти к соглашению.

- Понимаешь, - умильно говорит он, - я не сильно богат, вот и подумал, что если продам тебе ту клячу, большого горя не будет.

- Но я ведь тебя предупреждал.

- Все так, но не думаю, чтобы я заслужил столь жестокого наказания. Теперь я думаю, что мы квиты: ты нарушил наше соглашение и забрал лошадей, так что теперь, может, мы договоримся, чтобы ты одну-две вернул. В этих горах плохо враждовать с соседями, нужно помогать друг другу, к тому же ты мне нравишься.

Вот чертов притворщик, но тут нашла коса на камень: я заверяю его, что обо всем уже позабыл, что все будет замечательно, и что после моего возвращения мы еще поговорим. Ничего, на память я не жалуюсь, от него же меня тошнит; пока что он мне нужен, а там посмотрим.

Сажу таксиста на круп лошади, и довольно скоро мы добираемся до лагеря, где будим охранников. К моему величайшему изумлению прииск охраняет сам лейтенант Виллануэва с сыном. Они без мундиров, у них всего лишь карабины 22 калибра, не имеющие ничего общего с их обычным табельным оружием. Виллануэва начинает мне рассказывать какую-то запутанную историю: здесь и кража, и избиение, из чего до меня доходит, что его выкинули из полиции за взяточничество. Боже, какая несправедливость! Он явно слишком сильно греб под себя, а кто-то другой сильно его подсиживал, чтобы занять тепленькое местечко, одно из самых доходных в стране.

Ничего особенного не произошло, что с того, что я поменяю фамилию на ежемесячном конвертике. Самое смешное, что Виллануэва горячо убеждает меня в своей честности.

Быстренько оглядевшись, хотя еще и темно, удостоверяюсь,что все в порядке. Мои предчувствия не имели под собой никаких оснований. Но все равно, хорошо, что я сюда заглянул.

Оставляю таксиста в лагере, предложив, чтобы он нанял сыновей Демезио для помощи в вытаскивании машины; при этом плачу ему за поездку и прибавляю премию на работы по извлечению таксомотора из болота. Затем беру своего коня Пингона и возвращаюсь в Ванегас, по дороге возвращая лошадь Демезио. До цели добираюсь на рассвете. Не знаю, то ли это влияет усталость от конной поездки, то ли с погодой чего, но становится ужасно холодно, и весь остаток ночи я прижимаюсь к коню, чтобы стало хоть чуточку теплее. Коня оставляю у хозяина пульперии, а тот отвозит меня в Хименес на машине. Оттуда на корабле в Гольфито, затем самолет, и 3 января я прибываю в сан Хозе.

* * *

Я направляюсь прямо в Малессу, потому что желаю как можно быстрее устроить все дела, связанные со следующим выездом. Отправиться я хочу через несколько дней, где-то числа десятого. Предупрежденный по телефону Герман ожидает меня вместе с Джимми. Тут же он представляет мне свою новую идею: