Алексей Бессонов - Концепция лжи

– Кто мог это знать? – бесстрастно поинтересовался Коровин.

– Хорошо. Сейчас это неважно. У меня есть еще одни вопрос, последний, потом – главное. Почему прибили Вайпрехта?

Шеф вздохнул и вернулся в свое кресло.

– По нашим данным, он привез в Севилью непосредственного свидетеля переговоров на Бэксайде. Что еще?

– Валентин Андреевич, Катана может быть у меня на руках в любое нужное время.

Коровин странно причмокнул и с силой протер глаза. Леон буквально физически ощутил его растерянность.

– Теперь спрошу я. Они вели тебя? Все это время?

– Валентин Андреевич, – Леон почувствовал себя мучительно беспомощным, хотелось просто разрыдаться, – все совсем не так, как мы думали. Им от нас ничего не нужно. Они отдают Катану без всяких условий… точнее, условие только одно – потом он должен вернуться к ним обратно. Я думаю, это будет нетрудно.

– Почему я должен верить, что это именно Катана, а не, скажем, клон с заложенной программой?

– Во-первых, потому, что вместо Катаны они предлагали кучу документов по Триумвирату, но я понял, что он сейчас нужнее, а во-вторых, он скажет то, что нам нужно. То есть правду. И по убийству Лобова, и по Севилье, и по всему остальному. Вы же понимаете, что нам не придется рассказывать, каким образом Катана попал к нам, верно? И вот еще – с нами работают не тиуи, а люди. Практически независимый, давно сформировавшийся человеческий клан. У них нет никаких требований. Они хотят одного – чтобы мы начали движение вперед.

– Им нужны союзники?

– Я не обсуждал эту тему. Валентин Андреевич, – Леона вдруг понесло, он уже не мог остановиться на полуслове, – вы же знаете все гораздо лучше меня: Эндрю Холл, тот же недавний Грановский… разве они искали что-то для себя?

– Яременко, Севиньи, Малаперт, – задумчиво продолжил Коровин, правда, эти имена не говорили Леону ровным счетом ничего. – Да, наверное. Хорошо. Но скажи-ка мне еще вот что: как мне теперь тебя воспринимать – как агента?

– Я ходячая случайность, – возразил Леон с некоторой горечью, – а никакой не агент. Просто так вышло.

– И ты не просишь никаких гарантий для себя? Или уже выпросил у них?

– Вы все равно не сможете мне что-либо гарантировать.

– Ты ошибаешься. Смогу, и многое. Ладно. Сегодня. Я скажу, когда и как. Чуть позже. Можешь сверлить дырку для «Героя» и представлять себе новую саблю. Иди.

…Катана появился совершенно неожиданно – долговязая фигура в темном плаще вынырнула из пронизанного дождем полумрака, деловито шагнула к стоящему на обочине «Дону». Едва гангстер захлопнул за собой дверцу, Леон придавил газ, и автомобиль, сорвавшись с места, растворился в потоке из тысяч своих собратьев.

– Добрый вечер, месье Ямада, – поздоровался он. – Я вынужден извиниться за мой дурной французский, но полагаю, что недолго буду стеснять вас своим обществом.

Катана повернул к нему лицо – чуть скуластое и немного смуглое, как и следовало ожидать от жителя южной Франции. Японские предки в нем практически не ощущались.

– Вы офицер российских спецслужб? – спросил он по-английски.

– Разумеется, – кивнул Леон. – Внешняя разведка Роскосмоса. Мне не хотелось бы, чтобы вы стали переживать по поводу того, что…

– Я не знаю, чем вы так припечатали дона Цезаря, – скривился в усмешке Ямада, – но поверьте мне, я совершенно ни о чем не беспокоюсь. Эти ребята вытащат меня откуда угодно, даже с того света.

– Дона Цезаря? Вы имеете в виду синьора Кастольди? – переспросил Макрицкий.

– На корабле его зовут именно так, – кивнул Ямада. – Насколько я понимаю, он занимает очень высокое место в иерархии клана.

– Все это время вы были на корабле? И… как он выглядит?

– Я видел его только изнутри. И выглядит он странно. Вы не поймете, даже если я начну объяснять. Хотя… представьте себе колоссальный вызолоченный музей, в котором собраны произведения искусства с десятка разных миров, тысячи каких-то рукописей, в залах растут диковинные деревья, но при этом в каждом помещении – стеклянный шкаф с боевым оружием и скафандрами на два десятка человек. В боевые рубки меня не звали, а сам я пока не просился. Еще насмотрюсь: они предлагают неплохую работенку. Знать бы раньше, ни секунды не раздумывал.

– А как они вытащили вас из офиса?

– Вы так еще не скоро сможете, – презрительно фыркнул Катана.

– И все-таки? Может, я пойму?

– Трое крепких ребят в хамелеоновых костюмах, а дальше – управляемый антигравитационный кокон. Вошел – и нет тебя.

Леон свернул направо и остановился возле ярко освещенного паркинга лицейского комплекса. Вокруг сновали автомобили, няньки и мамаши вели младшеклассников. В окнах верхних этажей здания горел свет: в старших классах начинались профильные факультативы.

– Где это мы? – спросил Ямада, удивленно глядя по сторонам.

– Какая разница? Скажите-ка лучше, где сейчас корабль? Мне это интересно по личным, так сказать, причинам.

– Корабль может быть где угодно. А патрульный бот – прямо над нами, но, поверьте, ни засечь ни сбить его вам не удастся.

– Кто бы стал его сбивать…

Леон хотел спросить, видел ли он Жасмин, но не успел: в десятке метров от его купе остановился черный «Енисей», и из салона выскочил Коровин в длинном сером плаще. Леон опустил свое стекло.

– Пока можешь быть дома, – сказал ему генерал, наклоняясь поближе. – Завтра меня не будет, посиди в отделе, но ни на какие вызовы не реагируй. Послезавтра… в общем, тебя ждут в Кремле.

– Я понял, – прерывисто вздохнул Леон. – Выметайтесь, месье Катана, поезд дальше не идет.

В половине четвертого в отделе начался совершенно непонятный переполох. Сперва кто-то пронесся по коридору мимо кабинета Леона, сдавленно матерясь на ходу, потом к нему без спросу всунулась и тут же исчезла физиономия слабо знакомого лейтенанта из техслужбы – он даже не успел гаркнуть в ответ на подобное непотребство, и наконец, тоже без стука и доклада влетел растрепанный Троянов:

– Выпить есть?

– Господин капитан… – начал подниматься из кресла Леон, но тот не дал ему сказать и слова:

– Ты что, новости не смотрел?

– Какие, на хер, новости? Я работаю! – Леон указал на включенный инфор.

В груди у него что-то неощутимо оборвалось, но неведомым образом Макрицкий все же сохранил невозмутимое выражение лица.

– Там та-акое! В Штутгарте, только что, в прямом эфире, на весь мир, с тремя независимыми прокурорами, Ямада вещал такое, что у меня едва селезенка не лопнула. И там еще какие-то типы, вроде его подручные. Откуда он мог взяться, этот сукин сын? Его же кончили!

– Значит, не кончили, – вздохнул Леон.