Инна Зинченко - Чёрная метка

Они не заметили, как из своей комнаты вышел возмущённый Виктор и собрался, было, устроить грандиозный разнос, но вовремя вспомнил, что он уже не на своей территории и качать права ему здесь никто не позволит.

— Что здесь у тебя происходит? — Спросил он недовольным тоном. — Какие-то фейерверки среди ночи. Я не просил встречать меня так помпезно…

— Заткнись, Вик, — резко оборвал его Туз. — Вот просто заткнись и всё! Всем уже давно надоело выслушивать твои бесконечные придирки. Не зли меня.

— А ты кто такой?! — Возмущённо воскликнул Вершинин. — Всему есть предел, даже моему ангельскому терпению.

Мальчишка подошёл к Виктору, уставился на него, как удав на кролика и выпалил:

— Если ты сейчас же не заткнёшься, то я точно отправлю тебя к ангелам, если, конечно они согласятся иметь с тобой дело. Как же ты меня уже достал за эти годы!

Вершинин оторопел. Так с ним ещё никто никогда не говорил. Он даже не сразу нашёл, что ответить.

— Да кто ты такой?! — Воскликнул он растерянно. — Откуда ты меня знаешь? Разве мы когда-нибудь с тобой пересекались?

Туз ехидно рассмеялся.

— Мы только тем и занимались, что пересекались, Вик.

И тут тихо, незаметно для всех, появилась Рита. Она спустилась с лестницы. Вид у неё был уставший и немного потерянный.

— Дядя, у него оргомаска, — тихо сказала девушка. — Возможно, ты его хорошо знаешь. Сними маску, парень, хватит маскироваться.

— Сними маску, Туз, — строго приказал Джокер. — Здесь все свои, верно?

Глава 27

«Где они теперь, в ком оставил зверь свою чёрную метку»

— Ты?! — Виктор был ошарашен. Он ещё не разобрался в ситуации, но хорошо понял, что происходит нечто невероятно и в центре всего этого безобразия находится, как ни странно, Мила. Та самая Мила, к которой он уже настолько привык за эти пятнадцать лет, что воспринимал её, как некий неодушевлённый предмет. Но вот в последнее время она слишком часто стала его удивлять и это не к добру.

— Ну, что, — обратилась женщина к Джокеру с нескрываемым сарказмом, — приступим к выяснению отношений, раз уж тут, как ты выразился, все свои.

— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?! — Взорвался Виктор. — Что за маскарад, чёрт бы вас всех побрал?!

Рита и сама была удивлена, но ей оказалось легче разобраться во всей этой ситуации и она, зная скверный характер своего дяди, поспешила объяснить:

— Вик, ты не поверишь, но они оба, и Джокер, и Мила — Исполнители.

Вершинин медленно перевёл взгляд с Милы на Джокера, всё ещё не желая верить в то, что только что услышал. Он даже не пытался скрыть своё недоверие.

— Хм, — пробормотал он, нахмурившись, — и Мила тоже? Что за бред такой ты несёшь?

Казалось, что время замерло. Все люди, как будто, превратились в неподвижные изваяния. В этой напряжённой тишине каждый пытался осмыслить происходящее и просчитать возможные последствия. В конце концов, первым не выдержал Виктор. Он подошёл к своей невесте и строго спросил:

— Это всё правда?

— Да, — равнодушно ответила Мила и добавила, нагло улыбаясь. — Что, ты разочарован? Теперь не получится меня убить? Ты ведь собирался именно так поступить. Не расстраивайся, теперь за тебя это сделает он, — она кивнула на Джокера, — и, поверь, у него это получится гораздо лучше. Верно, Феликс?

Противоречивые чувства терзали Виктора. Ему бы радоваться, что совершенно неожиданно удалось свалить эту проблему на плечи своего врага, но радости не было. С удивлением он обнаружил, что Мила дорога ему. А уж знание того, что она — Исполнитель и вовсе подстегнуло его чувства, мирно спавшие все эти пятнадцать лет.

— Что значит Феликс? — Спросил Вершинин, теряя остатки самообладания. — И, что значит «сделает он»? Я не собирался тебя убивать.

— Ой, ли, — усмехнулась женщина. — Собирался, можешь даже не спорить. Я ведь очень хорошо тебя изучила за это время. Вот только у тебя бы ничего не вышло, а у него, — кивок в сторону Джокера, — у него всё получится.

— Да кто ему позволит? — Заревел Виктор и рванулся к пирату, но на полпути остановился, как будто напоролся на невидимую преграду.

— Что это? — Растерянно спросил он, безрезультатно пытаясь преодолеть препятствие.

— Меры предосторожности, — просто ответил Джокер. — Мне здесь очередной мордобой не нужен. И, Виктор, хочешь ты этого или нет, но эта женщина должна ответить за то, что она сделала. Поверь, это не детские шалости. И моё желание или нежелание тут роли не играют. Будет то, что и должно быть.

Мила спокойно направилась к дивану и, не обращая никакого внимания на застывших в недоумении людей, легко и грациозно села, откинувшись на мягкую спинку. Казалось, что сейчас ей совершенно безразлична своя судьба, её забавлял тот эффект, который ей удалость произвести на окружающих. И что-то такое было в её поведении, что заставило Джокера призадуматься. Смертники так себя не ведут. У этой мерзавки наверняка в рукаве припрятан какой-то козырь. Только вот какой? Вглядываясь в безмятежное лицо своей будущей жертвы, Исполнитель пытался понять, что же она задумала. «Это игра, — думал он, — это всего лишь какая-то нелепая игра, чтобы сбить меня с толку. Надо попытаться прочитать её мысли. Однажды это у меня получилось». Но мысли Милы оказались для него недоступными…пока недоступными. Феликс точно знал, что и это препятствие он сможет сломать, надо лишь немного подождать, когда она хоть немного приоткроется.

— Разве тебе не интересно, кто поручил мне за тобой следить? — Неожиданно поинтересовалась женщина. — Кто приказал мне в случае необходимости тебя убить?

Ему было интересно, но не настолько, чтобы отпустить свою жертву и он ответил холодно:

— Без этих знаний я как-нибудь проживу. У меня достаточно врагов, — он покосился на Виктора и тот поёжился от этого странного взгляда разноцветных глаз. Ему показалось, что на него смотрят сразу два человека.

— Ты помнишь, что ты мне обещал? — Теряя самообладание, нервно спросила Мила. — Ты должен выполнить своё обещание.

— Я предупредил, что жизнь я тебе обещать не могу.

Рита и Виктор молча наблюдали за этими двумя людьми, не решаясь вмешиваться в их разговор. Они ничего не понимали, но интуитивно чувствовали, что дело здесь серьёзнее, чем личные симпатии и антипатии. Что-то такое произошло когда-то где-то, что навсегда сделало их непримиримыми врагами. Уговоры и споры были в этой ситуации бесполезны. Оставалось лишь ждать, чем же это всё закончится.

— Я не прошу тебя оставить мне жизнь, — презрительно сощурившись, ответила женщина, — у меня найдётся и другое желание.