Эндрю Свонн - Кровавый рассвет

— По-английски, пожалуйста, — сказала она, — я еще плохо понимаю.

— О, — произнес человек, — я пришел за вами.

— Значит, все готово, да?

— Готово.

Эйнджел вышла вслед за техником. Они спустились вниз по широкой лестнице и проследовали вдоль многочисленных проводов, ведущих в бальный зал. В большой комнате было установлено около десятка компьютерных терминалов, возле которых собралось столько же специалистов по компьютерам. В самом конце ее перед включенным голографическим экраном находился Тетсами. Он надевал на голову шлем странной формы.

В углу стоял Андрэ, у которого был такой вид, словно он вот-вот расплачется.

Эйнджел прошла в комнату и села у свободного терминала, установленного в непосредственной близости от стола Тетсами. Теперь франк был всем известен под именем Тетсами. В отличие от его последнего места деятельности, правительство страны его нынешнего пребывания оказалось исключительно любезным.

Выражение лица Тетсами напоминало нетерпеливое ожидание хищника. Эйнджел знала, что с тех самых пор, как они покинули Штаты, тот ни на минуту не забывал о «ТЕХНОМАНСЕРЕ», мечтая снова вступить с ним в нелегальный контакт. Но вся штука состояла в том, что никто, кроме Эйнджел не мог ему устроить это. Ей было известно, что Тетсами предпринимал уже, по крайней мере, одну попытку. Она закончилась удручающим провалом. Федералы не мало постарались, чтобы обучить «ТЕХНОМАНСЕР» соответствующей защите.

Тетсами полагал, что защитная система федеральных органов должна была еще лучше закрепить тот бред, что когда-то внушила машине Эйнджел. Он даже собирался отвалить ей изрядный куш, если она поможет им благополучно внедриться в компьютер еще раз. Для Эйнджел это был наиболее пикантный момент, потому что она плевать хотела на деньги.

Ее цена была другой. Эйнджел потребовалось много времени, чтобы убедить Тетсами согласиться с ней.

— Все готово? — спросила Эйнджел.

— Мы готовы нанести первый удар.

Она кивнула, и голос в динамике начал отсчет:

— До связи со спутником остается одна минута.

Вся процедура была ей уже знакома. Единственное отличие заключалось в том, что в прошлый раз, когда они пытались вызвать главный компьютер Ван-Дайна, им не нужно было посылать сигнал через океан.

Наконец знакомый булькающий голос в динамике потребовал:

— Немедленно подтвердите разрешение.

В этот раз «ТЕХНОМАНСЕР», похоже, был настороже.

— Все в порядке. Я — Эйнджел, кролик, ты меня помнишь?

— Вход разрешаю. У вас есть право доступа и необходимый пропуск.

Тетсами оказался прав. Та чушь, которой Эйнджел напичкала штуковину надежно внедрилась в ее электронную память.

— Какой степенью секретности я обладаю?

— Секретностью высшей степени.

Эти слова развеселили программистов, из числа тех, кто присутствовал при контакте первый раз. Эйнджел тоже позволила себе слегка улыбнуться.

— Я собираюсь передать связь с тобой другим людям, которые обладают моим доступом. Понятно?

— Да.

— Ты должен отвечать на их вопросы и делать все, что они тебе скажут.

Программисты приступили к работе. Самый мощный компьютер правительства Соединенных Штатов распахнул перед ними свою душу. Пока продолжалась информационная «оргия», Эйнджел по видеокому сделала международный звонок.

По подсчетам Тетсами, в их распоряжении, до того как ФБР поймет, что что-то стряслось, имелось только десять минут, еще четыре или пять минут понадобится федералам, чтобы пройти по следу нелегального сигнала и вырубить его. Поскольку команда находилась не в Штатах, они могли передавать его по проводам.

Наряду с этим Тетсами знал и другое. Правительство ЕЭС не станет выдавать ни его, ни кого-либо другого, замешанного в этой деятельности.

Кроме того, когда Эйнджел закончит то, что задумала, забот у федералов значительно прибавится.

В Неаполе стоял ясный день. В Сан-Франциско — почти полночь. Но Паскес не спал — вел передачу ночных новостей. Он находился в студии «Субботних новостей залива», когда там раздался звонок.

Правильные черты его испанского лица исказились от неожиданности, когда он увидел ее. Свой выбор Эйнджел остановила на нем только потому, что он был единственным репортером, кто узнал ее.

— Лопес. Эйнджел Лопес!

— Отлично. Вижу, вас забрали на студию.

— Я освещаю новости по всей стране. Господи, вы исчезли в ноябре. Еще до начала беспорядков. О вашем исчезновении я сделал серию репортажей.

— Я слышала, что была одной из причин позорного ухода Грегга.

— Финансирование «Рыцарей Человечества» никогда не было особенно популярным. Где же вы находились все это время?

— Я скрывалась…

За ее спиной снова раздались ликующие крики программистов:

— Мы обчистили его.

— Программа держится.

— Он почти согласен пойти на это.

— Уходим. Пришел черед «ТЕХНОМАНСЕРА» демонстрировать свои возможности.

Из динамика послышался новый отсчет времени.

— До «ТЕХНОМАНСЕРА» осталась одна минута.

Эйнджел, приложила палец к губам, чтобы заставить Паскеса замолчать, повернулась к Тетсами.

— Они не могут его остановить, да?

— Если только федералы не решатся обрубить единственную линию связи с внешним миром, имеющуюся в их системе. Теперь они подсоединили «ТЕХНОМАНСЕР» к какой-то жизненно важной системе. Так что, я думаю, такой возможности у них нет.

Паскес изо всех сил старался привлечь к себе ее внимание.

— Что там происходит?

— Что происходит?

— А вот что, менее чем через минуту главный компьютер федеральных служб страны выложит чрезвычайно интересную информацию, которая станет достоянием базы данных всех до единого агентств новостей Штатов.

— До «ТЕХНОМАНСЕРА» остается тридцать секунд.

Эйнджел не спускала с Паскеса торжествующих глаз и широко улыбалась. Так широко, что дал знать о себе давно заживший шрам.

— Итак, вы ждете эксклюзивных сведений номер один?

Приложение

ИСТОРИЯ МИРА МОРО

Ориентировочно 2000 г.: Раса начинает свою земную деятельность.

1999-2005 гг.: Сделаны первые открытия в генной инженерии по всему миру. Начало биологической революции.

2008-2011 гг.: Война за объединение Кореи. Несмотря на техническое преимущество Юга, победу с помощью Китая одерживает Север. ООН увязает в национальных конфликтах, вспыхнувших в Западной Европе и республиках бывшего СССР. Соединенные Штаты избирают политику дипломатического невмешательства.