Сергей Калашников - Странный мир

– Скажи еще, высадить на необитаемый остров, чтобы осознали гнусность замышляемого. Или на галерах к веслам приковать. Имеем обе возможности. – Жена, конечно, шутит. Но мрачно. Разум и сердце борются в ее душе так, что больно смотреть. Только за одно это хочется придушить гаденышей.

– Слушай, радость моя! А почему мы с тобой вообще должны мучиться этическими проблемами. Разве мы сделали что-то худое?

Все восемь охотников связаны и устроены кружком, лицом друг к другу.

– Причина вашего появления здесь известна. – Мишка отвешивает увесистую затрещину Чонке, пытающемуся произнести что-то возмущенное. – Так что у вас очень большая проблема. Вам следует решить, что нам с вами следует сделать такое, чтобы у нас от вас больше никогда не возникало никаких затруднений.

Или порешим.

Лейтенант уходит.

– А в чем мы виноваты? – Вопрос в спину остается без ответа.

– Ну что там? – спрашивает Гайка солдата, слушающего телефонную трубку.

– Главный пятерки издевается над тремя степными ходоками за то, что они не догадались сплавиться по реке.

Выразительный взгляд в сторону мужа. Типа: а ты сомневался!

– Значит, от жажды помрут, – невозмутимо отвечает тот. – Мне их теперь ни капельки не жалко.

Костику безумно хочется в школу. Он видел, как сегодня учитель беседовал с мальчишкой двенадцати лет, прибывшим из Синоповки. Парень умеет читать, писать, считать, но не имеет представления ни об алгебре, ни о геометрии, ни о физике с химией. Так же, как и он в свои двадцать лет. А дочка стеклодува – пятнадцатилетняя красавица – вообще с трудом складывает буквы в слова. Кажется, ей предстоит заниматься с первоклашками. И девица явно гонористая, ну как станет обижать малышей?

А пока не начались занятия, та свистулька, что встретила его возле навозной ямы, притащила толстую папку с описаниями и рисунками степных растений, попросила просмотреть, поправить неточности, буде таковые обнаружатся, и дополнить, если ему известно больше. Хотя насчет свистульки, это он напрасно. Сам пацаном выглядит. А у Виктории дочурка уже на гуанако разъезжает – четыре года девочке.

Жаль, дедушка уехал в Балку. Он, конечно, старенький, но его прошлая специальность сильно заинтересовала здешних химиков. И семья стоматологов была мобилизована немедленно. Рипа их запрягла на медицинском поприще. Всех к делу пристроили в два счета. Вообще, лагерь свой степной их команда покинула без малейшего промедления. Подкатил обоз телег, арб и других упряжных экипажей, названия которых он не знает.

– Мы с дедушкой уезжаем, – сообщил Костик, поздоровавшись с людьми, составлявшими его семью долгие восемь лет. – На юго-востоке в ста километрах на берегу реки живут такие же, как мы, люди. Они приглашают всех и прислали транспорт.

На рассвете колонна с пассажирами и их добром проследовала обратно. По дороге встретили три пары волов, тащивших эвакуаторы для оставшихся в овраге автомобилей. Шины за эти годы сильно пострадали, да немалого количества деталей лишились и двигатели, и подвеска.

Вот такие дела. Завтра утром воспитательница средней группы предложила ему позаниматься со своей группой уходом за гуанако. Говорит, что по его птичьей комплекции ослик-верблюдик ему лучше подойдет, чем лошадь. А Славка – он тут типа главного от всех бочек, предложил сконцентрироваться на геологии. Настоящего-то специалиста все равно нет, а нужда в нем имеется.

И еще Ирина, что главная тут по животноводству, сделала шокирующее предложение жить с ней, как с женой, пока она не понесет от него. Как бы не опростоволоситься, опыта-то у него в этом никакого. Он вообще-то к Ленке присматривался, так, на будущее. И дедушки рядом нет. Не с кем посоветоваться. Как-то ни с кем больше не завел он доверительных отношений. Хотя люди здесь нормальные.

Костик наконец дождался завершения копирования содержимого диска с геологической энциклопедией на его пролежавший восемь лет без дела ноутбук. Итак, магматические породы.

Восточный берег Черного моря нынче неприветлив. Каменист и иссушен жарой. На узком пляже восемь осужденных и груда вещей. И Славка.

– Через год проведаем, поглядим, как вы тут устроились. В трех километрах к юго-западу долина с плодородной почвой. Семена и мотыги прилагаются. Снасти для рыбалки – тоже. Семьи ваши без еды не останутся, но сюда из них приедут только те, кто пожелает. Так что все в ваших руках.

Угрюмые взгляды. Молчание. А чего он хотел?

Вскарабкался на борт шхуны. Парни оттолкнулись, заклокотал бурун за кормой. Теперь в Синоповку, за Рипой. Ну и еще человек пять прихватят. И Костик просил набрать камней отсюда, а то, говорит, по одним картинкам тоскливо разбираться. А вообще – это последний рейс до весны. Весь запас горючего сожгли, а под парусом в осеннюю пору плавать боязно, часто штормит.

Оглянулся. Народ на берегу зашевелился.

Первоклашки приехали. Восемь запыленных всадников на гуанако. Копья в руках, за спинами легкие самострелы. Худые седельные сумы. Их будущие одноклассники с интересом смотрят на эту команду. Костик тоже любопытствует.

А ребятишки взаимодействуют, как части одного механизма. Или организма. Им не все под силу, и не на все хватает рук. Воротца загона отворили втроем, синхронно крякнув. Седла снимают, взявшись вдвоем. Упихивают в ясли сено, таскают воду в поильное корыто. Никто никому не мешает. Никто не спешит в помещения.

Скакуны устроены, ребятишки тащат пожитки в комнаты. Костик нарочно отправился за ними. Да не на что смотреть. Позанимали свободные койки, развесили самострелы, приладили копья, распихали седельные сумы – и мыться. Тут все быстро и без затей. Обратил внимание только на то, что на пол участника процесса никто внимания не обращает. Ха, а ведь по трем комнатам они расселялись, тоже игнорируя это обстоятельство. Оттого, что маленькие, или это здесь в обычае? Есть у здешних людей легкие странности. Конечно, где это видано, чтобы малыши сами стирали свою одежду? А эти все уже развесили по веревкам и потянулись в столовую.

– Они сейчас беспризорные, – объясняет Ирина. – С воспитателем распрощались около Куреневки, через Камышовку и Балку ехали без взрослого. А учительница их класса приедет только послезавтра. Вот и показывают всем, что уже большие и все умеют делать сами.

А Костик, скосив взгляд, наблюдает, как женщины быстренько снимают с веревок детские вещички и тащат их перестирывать.

Глава 31

Рипа уложила малышей, да и прикорнула рядышком. Тинка из-за своих бумаг изредка поглядывает на эту картинку и многообещающе улыбается. А Славка ждет, когда она завершит работу, и думает о бытии, каковое, к счастью, не так уж плохо.