Олег Петухов - Пост-Москва

Фиделя потянуло на размышления:

— Больше всего в революциях мне нравится вот этот момент — на следующее утро. Идешь по разгромленному городу разрушенной страны, и так легко дышится.

— А я хочу есть, — заявляет Ксения. — После революции у меня обычно зверский аппетит.

Они пересекают Манежную площадь и идут по Тверской вверх к Пушкинской площади. Идут почему-то по тротуару, хотя на проезжей части нет ни одной машины. Одно из кафе работает, и они заходят поесть.

Иван и Николай тут же достают ноутбуки и углубляются в руководство революционной ситуацией. То и дело, кто-нибудь из них бросает вслух фразы типа: «Хамовники освобождены» или «Лужники разблокированы». Фидель заказывает официантке целую кучу всяких блюд, бутылку «Столичной», а на десерт, что девушки захотят. Минут через десять перед кафе останавливается боевая бронированная машина, и из нее вылезают в полном снаряжении Даша, Брэд Питт, Эдвард-Руки-Ножницы и Кузя.

— Отряд гражданской самообороны снова в сборе, — констатирует Фидель. — Не хватает только боевых самокатчиков.

— Да не вопрос! — Кузя набирает смску. — Сейчас подтянутся, лошары.

Негромко играет старый добрый хаус. В кафе, кроме них, никого нет, хотя время обеденное.

— А что, пиво тут есть? — интересуется Кузя, снимая бронежилет. — Не хочется с водяры начинать.

Он делает знак официантке, руками изображая пенистый напиток в стеклянной кружке. Та почему-то понимает, что от нее хотят, и приносит бочковое пиво вместе с бутылкой водки. На всякий случай несколько кружек.

Над стойкой бара есть телевизор, там передают последние новости:

— Расследованием преступной деятельности международной корпорации «Смакдональдс» займется специально созданная президентом комиссия. В интернете уже опубликованы некоторые шокирующие факты. Так, в состав искусственного мяса, из которого изготавливались котлеты, входили психоделические наркотики, вызывавшие пожизненное привыкание…

Официантка приносит им еду. Одного столика им явно не хватит, поэтому они придвигают второй, а потом и третий.

— Ну, я предлагаю тост за воссоединение семей, — поднимает рюмку Иван. — Николай, поухаживай за Настей, у нее не налито.

Они выпивают, закусывают.

— С наркотиками они, конечно, переборщили, — перекрикивая общий шум, заявляет Николай. — Но трудно в двух словах объяснить народу, что псевдоморфная животная ткань действует на человека, как катализатор эволюционных изменений. А на гастов, да, как наркотик.

Посмотрев на Фиделя, Николай подносит палец ко рту:

— Давайте потише, что ли.

Фидель спит, положив голову на ладонь с детской улыбкой на устах. Ксения укрывает его камуфляжной курткой, заодно заботливо поправляя ему растрепанные волосы.

На обуглившуюся, а кое-где превратившуюся в стекло, почву в эпицентре взрыва падает радиоактивный пепел. Расплавленные стальные конструкции бывшего мясокомбината отблескивают озерцами жидкого металла, быстро покрывающиеся застывающей коркой оксидов.

Черный кот сидит на краю рукотворной пустыни и внимательно наблюдает. Кончик его хвоста подергивается. Он не напряжен, но и не расслаблен. Он именно такой, какой он есть. В этом весь секрет котов и кошек. А еще божества.

Смысл Первотворения в том, что нет ни добра, ни зла. Эти вещи появились уже потом, кое-кто считает, что их вынесли из рая. Другие, наоборот, склонны думать, что это адское изобретение.

Гасты уверены, что рай и ад — это одно и то же место, а грешников от праведников отделяет только намерение, которое невозможно выразить словами.

Кот не интересуется метафизикой, он просто сидит и смотрит в искусственную пустоту, оставшуюся после атомной бомбардировки. Он видел свет, но свет принес с собой не жизнь, а смерть. На новом витке эволюции это, в сущности, одно и то же.

Ночной Кот прислушался к голосу в своем мозгу, там как будто пели сирены, но на самом деле это улитки делились с ним своим ощущением радости безгрешного существования.

Эпилог. Вещество Первотворения

Видеокамеры наружного наблюдения отслеживают обстановку на улицах, затем они посылают данные на местные сервера. Данные обрабатываются и их выжимка — кто куда идет, едет или просто стоит, глядя в небо, отправляется наверх. Система распознавания лиц, номерных знаков, графики и надписей, привязывает объекты наблюдения к определенным цифровым данным, так что в итоге получается карта с идентифицированными субъектами в реальном времени. Оцифрованный мир уже пригоден для дальнейшей обработки, для выявления общих тенденций, для какого-то объяснения; так постепенно накапливается семантика цифровой Вселенной. Еще с времен Гёделя известно, что формализовать реальность невозможно, но остаток неописанного в формулах и столбцах цифр настолько мал, что им можно пренебречь.

Зеленые символы выстраиваются в строки данных на черном фоне. Затем программы компилируют эти данные в другие символы, графики и трехмерные карты. Мощные процессоры включаются в анализ и дальнейшую обработку данных, а в конце мыслящие улитки ощупывают созданный компьютерами мир своими сверхчувствительными рожками, пробуя его на вкус и запах. И всегда получают величину, отличную от нуля на десятки и сотни величин, делящих единицу на немыслимо малую по размерности цифру. Сухой остаток от Вселенной меньше, чем вдох бабочки по сравнению с ураганом на Юпитере, длящемся десятки миллионов земных лет. Но он все-таки есть, и он вполне себе реален.

Пифагор утверждал, что в основе Вселенной лежат числа. Что может быть проще чисел? Однако один его ученик пришел к неопровержимому доказательству, что число пи — отношение диаметра круга к длине окружности — иррационально. Что это, как не вызов осмысленности бытия? Ученика убили, и правильно сделали. Ведь он, догадавшись о бессмысленности самих основ Вселенной, забыл озаботиться оружием для самообороны.

Одних чисел явно мало, чтобы эволюция, пройдя через многочисленных монстров, соорудила отблеск заката в глазах любимой девушки, ту щемящую нотку в слове «прощай» и радостный отзвук счастья в детском смехе. Есть что-то еще в воздухе, не скажу, иррациональное, но явно невписывающиеся в уравнения, лежащие в основании Вселенной. Баланс правды и трусости — как кто-то сказал, может быть, я, а, может, и нет, но тот голос — он до сих пор звучит у меня в ушах.

Профессор был одет в легкий плащ, на голове у него была шляпа, классический стетсон. Для мая погода была достаточно прохладная — пасмурно, но дождя не было. Фидель встретил его на автобусной остановке, он был с детской коляской и предложил прогуляться в сквере. Профессор охотно согласился.