Наталья Деева - Хирург

— Мне бы не знать… Всё, теперь, точно, пошёл.

Входную дверь он запер на ключ, потоптался у порога и зашагал по тропинке вдоль сосняка.

На остановке возле полупустого ведра с помидорами толклась одинокая бабулька. Встретить человека с пустым ведром — к неудаче, с полным — наоборот. А если оно вот такое? Верить приметам глупо, но когда решается твоя судьба…

Подъехал «Икарус» с гармошкой, заскрипел, останавливаясь.

— Скажите, он идёт в Стрелецкую? — спросил Алекс, помогая старушке занести ведро.

— Идёт. Стрелецкая это конечная.

В салоне было четыре пассажира, Алекс уселся на одиночном сидении впереди и уставился за окно. Солнце палило нещадно, пыль, влетавшая в открытые окна, щекотала в носу. По мере движения салон наполнился, Алекс уступил место согбенному старику с клюкой и спасся от солнца. Время текло стороной. Если верить ощущениям, то с того момента, когда он сел в автобус, прошло полдня, если часам — двадцать пять минут.

До конечной остановки автобус ехал чуть больше получаса.

Глотнув свежего воздуха, Алекс огляделся: вот здание центрального универмага, вот рынок. Всё, как говорила Оля. Разгладив мятую записку, он сверился с ориентирами. Так… значит, мимо рынка, через трассу, потом — вдоль дороги до… он всмотрелся в карту, где стрелочка упиралась в жирную точку, под которой было написано: «Клуб. Старый, облезлый». За «клубом» стрелка поворачивала к морю.

Мысленно перекрестившись, Алекс перешёл дорогу и, не оглядываясь, устремился сквозь рынок. Чем ближе он подбирался к месту, тем более нереальным казалось происходящее. Он наблюдал себя со стороны и понимал, что должен обливаться холодным потом, трястись, но чувства как будто парализовало.

А вот и клуб, напоминающий памятник советской архитектуре. В Кременчуге Алекс видел точно такой же, только не жёлтый, а светло-розовый, и там гипсовые титаны, поддерживающие балкон, лучше сохранились.

Обогнув клуб, он углубился во дворы и ощутил себя дома. Здесь точно такие же тополя вдоль тротуаров, такие же заросли сирени, такой же раздолбанный асфальт. Вскоре пятиэтажки сменились сталинками, тонущими в зелени. Алекс глянул на «карту»: похоже, этот дом, крайний подъезд. Написано: «первый этаж, квартира 16 — первая слева».

В тёмном подъезде он едва не споткнулся о брачующихся котов, выругался и замер под дверью с табличкой «16». Положив палец на звонок, Алекс никак не мог решиться позвонить. Так бы и стоял он, если бы из соседней квартиры не вышел мужчина и не принялся ковыряться в замке.

«Дилинь-динь, дилинь-динь». За дверью завозились, щёлкнула щеколда. Выглянула женщина неземной красоты. Наверное, ошибся, подумал Алекс, но на всякий случай спросил:

— Это квартира Лыковых?

Женщина долго не отвечала, смотрела, не мигая. Её взгляд выворачивал наизнанку.

— Да, — сорвалось с её губ. — Похоже, ты по адресу. Заходи.

В зале воняло сигаретным дымом. На диване, опершись на спинку, сидел мрачный темноволосый мужчина с висками, посеребрёнными сединой. На кресле за компьютерным столом развалился эффектный брюнет в кремовом костюме, на его среднем пальце поблескивало платиновое кольцо. Видимо, это и есть Олин возлюбленный, и обратился к нему:

— Эдуард Евгеньевич…

Только сейчас брюнет заметил гостя и повернул голову. У него был такой же взгляд, как у женщины. По спине пробежал холодок, Алекс попятился.

— Тебе не ко мне, тебе к нему, — красавец кивнул на мужчину, который поначалу не привлёк внимания.

— Отцу нужно сделать операцию… — промямлил Алекс, обращаясь к сидящему на диване. — Мне вас рекомендовали…

— Я в отпуске, — в его голосе промелькнула усталость.

— А как скоро…

— Не знаю, — за напускным равнодушием пряталось… отчаянье? Злость? — Ничем не могу тебе помочь.

— Этот человек болен, мы здесь, чтобы помочь ему, — проговорила женщина, впилась взглядом в Алекса. — Какой удивительный мальчик! Расскажи, что привело тебя сюда. Вижу, у тебя много вопросов.

Её голос казался механическим. Такие же голоса льются из динамиков в метро: «Осторожно, двери закрываются».

— Почему я должен рассказывать вам? — спросил он холодно.

В сознании боролись два человека. Один жаждал поскорее излить душу и получить ответы, второй, настороженный, боялся союза с нечистой силой.

— Потому, что у нас есть ответы, — ответила женщина и села на подлокотник рядом со своим… мужем? Напарником? — Откуда ты узнал, что Лыков тот, кто тебе нужен?

Алекс собрался солгать, уже открыл рот, но с ужасом понял, что не может врать. Пришлось выкручиваться:

— Мне его порекомендовали.

— Хорошо, — женщина обратилась к Эдуарду. — Ты видишь, кто это?

Он присмотрелся к Алексу и кивнул:

— Супрессор.

Наверное, так же неуютно диковинной зверушке, запертой в клетке. Вокруг толпятся люди, тычут пальцами, удивляются. Зверушке же невдомёк, что в ней такого особенного.

— Кто я?! — спросил Алекс

— Не стой посреди комнаты, присядь, — проговорила женщина, подождала, когда он займёт место на диване, рядом с Эдуардом, и продолжила. — Ты — ингибитор… как бы это объяснить? Ты гасишь излишки злости, радости, подавляешь таких, как он, — женщина кивнула на Эдуарда, — если их деятельность выходит за рамки дозволенного.

И вдруг всё стало на места. Два месяца он искал фрагменты паззла. Кое-что у него было, что-то подкинула Ленка, потом — Оля. Эта женщина добавила недостающие части, и картинка сложилась. Оля говорила, что его пытались завербовать. Теперь он понял, зачем: чтобы те, кто вне закона, прятались за его спиной.

— Думаю, вам будет интересно это услышать, — он собрался рассказать о группе злодеев, окопавшихся в его родном городе, но полились другие слова.

Второй раз за сегодняшний день он пересказывал свою историю. Три пары глаз смотрели на него, но лишь во взгляде Эдуарда угадывалось вялое подобие интереса. Порой казалось, что с лиц блондинки и брюнета на него направлены объективы камер.

— Ты не знаешь, сколько их? — спросил брюнет, когда Алекс закончил.

— Нет. Как минимум двое… — Он вспомнил, что Ленка предлагала ему других девушек, и добавил. — Нет, четверо.

— Кому-то не повезло, — проговорил Эдуард, сощурился на солнце и передвинулся на край дивана, в тень. — Закройте, пожалуйста, занавески.

С подлокотника соскочила женщина, продефилировала через комнату, задёрнула шторы. Алекс любовался ею, пока она не обернулась: её лицо напоминало мраморную маску.

— Кто вы такие? — спросил он.

— Система контроля, — ответил брюнет, защёлкал кнопками клавиатуры.