Виталий Сертаков - Симулятор. Задача: выжить

Итак, слово прозвучало. Космический корабль. Бред сивой кобылы, но ничем не хуже слова «Симулятор».

— На хрена вам туда? — Николай исподлобья оглядывал нас. Чем-то он был похож в тот момент на подросшего щенка ротвейлера, эдакий нахлобученный, заплутавший слегка комок энергии, одинаково готовый рассмеяться и ударить. Впрочем, как он умел смеяться, мы так и не выяснили... — На хрена вам туда, подохнуть хотите?

— Мы должны его выключить, — сказала Эля.

— Кого выключить? — присвистнул Коля. Он присел несколько раз нагнулся, разминая мышцы. — Ты офигела? Кого ты выключишь? Он здоровый, как... как...

— Выслушай меня, дружок. — Я старался быть с ним предельно корректным; что-то мне подсказывало, что к этому губошлепу не стоит поворачиваться спиной. — Мы пока не представляем толком, как остановить Симулятор, но одно знаем наверняка. Если его не отключить, то всему миру скоро придет крышка.

— Хрен там крышка! Она сломана, я видел... — Николай сделал вторую попытку подняться. Зиновий протянул ему руку, но рука так и повисла в воздухе. — Отвали от меня...

— Между прочим, мог бы быть повежливее! — не выдержала Эля. — Мы тебя целый час на себе тащили!

— Чего? Куда тащили?! — Он вращал головой, не в силах поверить очевидному.

— Ты забыл? Мы нашли тебя в курятнике. Ты от жажды помирал, — втолковывала девушка.

— А почему симулятор? — Николай уже потерял к ее словам интерес. Он вообще крайне быстро терял интерес ко всему, что могло играть не ему на пользу. — Что за фигня такая, симулятор?

— Потому что это игрушка, — сказал я. — Во всяком случае, нам кажется, что это наиболее правдоподобное толкование. Это симулятор реальности для отработки действий десанта на чужой планете. Принцип, как в компьютерных симуляторах для пилотов, только технологии совершеннее на два порядка. И, скорее всего, ты прав, Симулятор сломан. Почти наверняка он должен был создать закрытую площадку с микроклиматом, но, как видишь... — Я обвел рукой рыжую действительность и горные пики.

— А вдруг не закрытую? — словно очнулась Эля.

Я не сразу уловил широту ее очередной идеи.

— Не закрытую, понимаете, — девочка обвела нас возбужденным взглядом. — Вдруг все совсем наоборот, а? Вдруг они задумали целиком переделать планету так, как им это удобно? Только они такие умные, что умеют переделать любую планету без всяких бомб и посевов сорняков!

От подобной перспективы у меня скрутило в животе.

— Тебе бы ужастики писать, — невесело засмеялся Зиновий, но было очевидно, что он тоже задумался.

— Коля, ты можешь вспомнить, как ты шел? — спросила Эля.

— А фигли тут вспоминать? — цыкнул зубом любитель черники и рыбалки. — По оврагу надо шлепать, а вы претесь в другую сторону... Где овраг? Глубокий такой, там еще бревна на дне, и елки растут...

— Овраг? — усомнился Зинка. — Но тут полно оврагов...

— Там были штабеля? — вышла из задумчивости Эля. — Ну, такие штабеля со старыми дровами?

— Что-то такое... — нахмурился Николай. — А, да, точно, там такой фигни полно валялось, только их разметало на хрен! Старые поленья, аж черные. Их там сто лет никто не трогал, заросли на фиг!

Теперь и мне стало ясно, о чем шла речь. Действительно, мы даже не вспомнили о старом русле. Чтобы туда попасть, следовало вернуться назад, далеко за брать вправо, да к тому же искать. Чертова проволока сглаживала неровности рельефа...

— Я покажу, это я помню, как от озера к оврагу, — снизошел Коленька. — Только это, дайте еще воды... Но идти не советую, там кабздец полный, все подохнете.

Эля вздрогнула, но, к счастью, наш юный приятель ошибся в прогнозах.

Подохли не все.

25

Корки, короче. Когда мы выбрались на большак, запахло ацетоном. Ацетон — ерунда; у меня чуть выкидыш не случился, когда песенка донеслась.

Художник, что рисует дождь...

Зараз припомнилось, как тварь усатая моего бухгалтера Личмана под эту музычку на куски пластовала. Я обернулся, слышит ли еще кто, кроме меня, но вроде никто не дрыгнулся. Такое открытие совсем не порадовало. Выходит, не зря меня поганец сержант к трубе приковывал? Выходит, свихнулся Жан?..

Минут пять я крутил тыквой, и так, и эдак слух настраивал, но песня не повторилась. Зато я услыхал инвалидку.

Сам бы в жизни не поверил, расскажи кто. Я ее услышал совершенно явственно, как будто хромала рядом по тропинке, ножками своими кривенькими, во как! Я вслушивался, мозги подпалил, но так ни слова и не разобрал. Вроде как не со мной она базарила...

Дальше мы повстречали пацаненка, я сразу предлагал пристрелить его. Если бы «Макаров» был у меня, тупоголовый депутат еще долго коптил бы небо

Однако, не судьба. Депутату кабздец пришел, и всем пришел кабздец.

Дед, чудило, просил запоминать не только, блин факты, но и собственные размышления «по теме». Так вот, мое размышление очень простое: мне жаль, что я не пальнул в пацаненка. Если бы я потратил пяток патронов, депутат, хоть он и гнида, сидел бы сейчас со мной. Держали бы вместе оборону, блин. Хотя не факт.

Струячу теперь по тундре один, очко играет, да ничего не поделаешь! А иначе как тундрой не назовешь, лес-то здоровый засох на корню, в труху обратился. Один струячу и думаю: подфартило Жану, или, напротив, сам себя надурил?!

Я тут вспомнил срочную службу. На срочке ситуация выглядела до предела просто. Ты чистишь зубы, к тебе подходят сзади и несильно, блин, дают пендаля.

— Что, Жан, — лыбились деды, — споткнулся?

Уроды, блин, вонючие. Деды были сплошь таджики и прочая срань. Как вспомню, кулаки чешутся!..

Так вот, ты обязан развернуться и с ходу врезать обидчику по зубам. Не мозговать, с кем имеешь дело, будь то сержант или лось-дедуля. Если ты не забубенишь по харе говнюку с первого раза, в следующий раз их соберется трое или четверо. Лучше сцепиться с одним и оказаться избитым в кровь, зато ни одна собака больше не подкрадется сзади.

Я изменился. Поздновато, но изменился. Теперь я луплю сразу, не раздумывая. Только так нужно, если хочешь удержаться на плаву, только так! А эти чмыри ходячие к батарее меня привязывали, ха!

Короче, мы свалили, не дожидаясь, пока экспедиция идиотов вернется с парализованной девкой. Каждый сходит с ума по-своему, я им мешать не намерен. Этот хорек, ментяра поганый, у меня еще доиграется, зараза. Пристегнул, сукин сын, к трубе, как чмыря какого в изоляторе. Якобы я буйствовал.

Ничего, обкашляем. Припомнится.

Короче, я дождался, пока эти мудаки свалят, открыл своим ключом наручники и спросил, кто со мной в Поляны. Бабки поперлись дружинить на крышу, заместо Деда старшим по каптерке был поставлен этот чудак Дима, художник от слова «худо». Диме я даже пеpo показывать не стал, он мигом слился со стенкой и открыл доступ к кладовой. Орелики придумали, чтобы втроем воду охранять, но народу уже не хватало, на тройки чтоб разбиться...