Евгений Прошкин - Истребитель Родина

– Нет. Подробней по Волкову, пожалуйста.

– Сидит возле объектной модели. – Трайк слегка изменил положение руки. – Глаза закрыты, он не шевелится. Если позволите, я его ликвидирую.

– Не спешите. Все, что он мог сделать, он уже сделал, а до рубки он не доберется.

– И в любом случае он опоздал, – добавил офицер. – Но оставлять его на борту неразумно. Волков обескровил Миссию. Теперь, предполагаю, он будет стремиться нанести «Колыбели» максимальный ущерб.

– Это ему не по силам. – Ксена встала из кокона. – Проверьте метки еще раз.

– Первая: изменений нет. Вторая отсутствует. Суммарная масса фрагментов – минус два процента от исходной. Распространение по курсу продолжается. Один из объектов бесспорно уничтожен.

– Что с Волковым?

– Сидит в общем отсеке. Прошу разрешения покинуть рубку.

– Вы так торопитесь с ним встретиться?

– Волков представляет опасность для летной смены, и когда он восстановит силы…

– Если он жив, то давно восстановился.

– Жив, – подтвердил Трайк, прикоснувшись к полю. – Но… непонятно. Кажется, Волков спит! Разрешите мне…

– Пост не покидать!

Офицер снова ввел ладонь в рабочий контур и надолго ее там задержал.

– Нашли что-нибудь новое? – осведомилась Кена.

– Я?.. – Трайк недоуменно посмотрел на свою руку, словно чему-то удивился, однако эта растерянность тут же прошла. – Нет, все без изменений. Зафиксирована передача: доклад о гибели корабля.

– До Земли он будет идти больше года, и нас это уже не касается.

– Миссия выполнена, – объявил офицер. – Я настоятельно прошу разрешения…

– С Волковым я сама справлюсь. – Ксена сняла с пояса диссамблер и перестроила его на предельную мощность.

– Возражаю, – сказал Трайк, увидев, что она делает.

– Возражать не надо. Вы пилот, и ваше место за пультом.

– Насколько бы вы ни владели индивидуальным оружием, мое тело организовано лучше.

– Не переоценивайте себя. Один выстрел в голову, и ваши симбионты окажутся бессильны.

– Почему «мои»? Они не мои…

– Вот именно. – Ксена испытывающе посмотрела на офицера. – У вас симбионты Волкова. Как раз это мне и не нравится, – сказала она, выходя из рубки.

Андрей уловил за глобусом движение. Вскоре из-за Америки появилась Ксена с такой же штуковиной в руке, которой он проломил череп одному из бойцов. Диссамблер, теперь Андрей это знал.

– «Колыбель» не предназначена для перевозки диких животных, – сказала Ксена. – Никто не думал, что мы возьмем на борт такое чудовище.

– Такое ценное, – хмыкнул Андрей, – то ты позволила ему передушить всю Миссию.

– Миссия – это не группа офицеров, а задание. И мы его выполнили. – Она подошла ближе и прислонилась плечом к свинцовой глади Атлантического океана. – Почему же ты не спросишь, какой из кораблей мы остановили?

– Это называется «остановили»? Вытряхнули в открытый космос триста человек. Как скисший горошек в помойное ведро. Хотя ты знаешь, я вот недавно подумал: сколько людей гибнут из-за того, что садятся пьяными за руль, или увлекаются наркотиками, или еще что-нибудь… тысячи глупых смертей ежедневно. Так почему бы не убить колонистов? Тем более, что проку от этой колонизации все равно не ожидается.

Он развел руками, и Ксена нахмурилась.

– Где твой крест?

– Я его свел. Тюремные татуировки не красят.

Андрей переменил позу, но даже не попытался встать, лишь устроил ноги поудобней. Он так и сидел в углу – голый, апатичный и тощий, будто пустой тюбик.

– Как тебе удалось проснуться? – с неподдельным интересом спросила Ксена.

– Ты убивать меня пришла, или что?

– Это я могла сделать сразу, как только ты вылез из капсулы.

– Серьезно? – удивился Андрей. – А, вы же меня об этом предупреждали, я помню. Ну тогда… Дура ты, Ксена.

– Каким образом ты проснулся? – повторила она.

– Завел будильник.

Ксена утомленно вздохнула.

– Правда, правда, – закивал Андрей. – Откуда же я мог знать, во сколько мне оттаивать? И в каком году, – добавил он с сарказмом.

– Особенно если учесть, что мы провели операцию раньше срока.

– Вот даже как?

– До Аномалии еще далеко, мы находимся в полете всего два года.

– Два года после старта? Землю, небось, уже захватили? – равнодушно проговорил он.

– Что за будильник? Ты управляешь своим организмом даже в коме?

– А ты любопытная! Если б ни война, была бы ученой теткой.

– Будильник, – терпеливо напомнила Ксена.

– Трайк, – тем же тоном ответил Андрей.

– Я поняла. У него часть твоих симбионтов, и вы связаны… через процессор «Колыбели»! Ты оставил у Трайка в подсознании что-то… что-то такое…

– Я сам не представляю, что это такое, и где оно. Я, видишь ли, вроде обезьяны у телефона: тыкаю куда-то наугад. Иногда попадаю.

– То же было и с Серым? Ты знал о нем, и приказал ему напасть на Трайка, чтобы передать своих симбионтов офицеру Миссии, – сказала Ксена. – Взяв тебя на борт, я не ошиблась. В тебе – наше будущее. Новые возможности, новые горизонты.

– Какая ты романтичная женщина, – кисло отозвался Андрей. – На гитаре, случайно, не играешь?

– Волков, смени тон.

– Я не Волков.

– Ты вообще никто!

Он скривил губы и неопределенно покачал головой: скорее «да», чем «нет».

– Хочешь лишить меня равновесия? – холодно спросила Ксена. – Хочешь, чтобы я выстрелила? Или нет, ты рассчитываешь, что я дезактивирую твоих симбионтов. Не за этим ли ты поднялся из ком-капсулы и устроил бойню? Другой причины быть не может.

– Ее и нет. Кроме одной. – Андрей выдержал паузу и, стараясь выговаривать четко, произнес: – Наалеа стина кинт лесс кинта.

– Что это?!

– То, что тебе сказал Трайк, когда ты бросала монетку, выбирая корабль.

У Ксены дрогнуло веко.

– Трайку эта процедура не понравилась, – продолжал Андрей. – Он предпочел бы что-нибудь менее легкомысленное, соответствующее моменту. Все-таки он, боевой офицер, убивал беззащитных колонистов. Он не решился тебе об этом сказать. Но у него это долго из головы не выходило.

Ксена резко шагнула назад.

– Да все уже, все! – рассмеялся он. – Трайк это сделал прямо в твоем присутствии. Там у вас такой квадратик из проволоки висит – суешь в него руку, и вуаля. Никаких кнопок, никакого кофе на клавиатуре. Рабочий контур, я помню. – Он подмигнул Ксене и, прекратив кривляться, процитировал: – «Суммарная масса фрагментов – минус два процента от исходной. Распространение по курсу продолжается». Это о каком корабле? О «Союзе» или об «Аполло»? А?! Это, ласточка моя, теперь касается и того, и другого.