Виктория Гетто - Волк. Юность.

Почему то мне плохо. Мутит, немного кружится голова… Надо попить натты. Она быстро приведёт меня в порядок. Похоже, что я перенервничал. Готовился к войне, а попал на бойню… Трогаю верного Вороного, разворачивая его к лагерю. Еду неспешной трусцой. Сзади рысят охранники, внимательно посматривая по сторонам. Наконец добираюсь до своего шатра. Мне подносят большую кружку вожделенного напитка, сажусь, сбросив шлем, теперь осталось только подождать донесения — что, кого, и сколько… Только почему то становится ещё хуже. Голова трещит невыносимо, сплёвываю на землю — на слюне кровь. Что за… А перед глазами начинает всё плыть…

— Ваша светлость!!!

Слышу сквозь мутнеющее сознание истошный крик Ролло, а потом вижу в его в руке сверкающий клинок. Ну, вот и всё… Даже близкие люди, те, кого я поднял из грязи, меня предали…

…Как тихо… Пытаюсь открыть глаза. К собственному удивлению, это мне удаётся. Перед ними — крыша моего подбитого волчьими шкурами шатра. Как ужасно хочется пить… Пытаюсь произнести слова, но вместо них из пересохшего горла вырывается нечто нечленораздельное. Но тут мою голову поднимает крепкая жёсткая ладонь, и к губам подносят кружку с восхитительно холодной, прямо таки ледяной водой. Жадно глотаю. Как же болит горло… В сферу зрения вплывает лицо главкома… Он просто вне себя от беспокойства. Но я, наконец, напиваюсь, и вроде меня чуть отпустило…

— Как себя чувствуешь, командир?

— Нормально…

Голос ещё не мой. Рваный. Хриплый. Но на лице мужчины появляется улыбка, затем он облегчённо вздыхает:

— Уф! Если можешь говорить, значит, я успел!

— Что…

Он исчезает с глаз, буквально на мгновение, потом вновь появляется. В его руке — нечто непонятное, но явно когда то бывшее живым. Плоская, практически прозрачная лента с двумя длинными клыками.

— Вот, командир, кто тебя цапнул. Летучий годзилка. Мерзкая тварь. Присасывается незаметно, впрыскивает яд. Если его не срезать, а гадость не высосать — всё. Конец человеку.

— А почему я его не заметил?

Хм… А мне действительно лучше. Уже и связки начали работать. По крайней мере, голос уже почти восстановился…

— А он прозрачный. И яд поначалу не чувствуется. Влезает в малейшую щель. Он тебя в шею укусил. Под шлемом. Я тоже поначалу не понял, что с тобой, а потом гляжу, вроде как блестит у тебя чего — то, плоское. Ну и ножом. Точно, годзилка мерзопакостный. Ты, видимо, мимо его ямы проходил. Они обычно в них прячутся. Там и размножаются. В этаких воронках… Повезло, что ещё молодой совсем, и ещё — что кулькана рядом не было. Они обычно вместе всегда. Где годзилка прозрачный, там и кулькан рогатый.

— Это ещё что за зверь?

— Тьфу, скажешь тоже — зверь… Гад болотный! Плюётся ядом не хуже, чем у годзилки. Но ты отдыхай, командир. Ты человек сильный, завтра уже в себя придёшь.

Парень поднимается, по шагам слышу, что выходит. Точно. Снаружи слышен его крик:

— Командир заговорил!

И — словно рёв стартующего звездолёта в ответ:

— Слава Парда! Слава графу! Слава!!!

Матерь Божья… Это же мои солдаты! Ничего себе… Даже не ожидал такого! Вот оно, их отношение ко мне… Настоящее, неподдельное… Да с такими орлами я горы сверну, пройду всю планету вдоль и поперёк, и вычищу всех недругов! Но глаза слипаются. Очень хочу спать… И мягкий сон накрывает меня с головой… Солнышко поднимается. Первые, ещё несмелые лучи прорываются сквозь прозрачный полог. Я вроде бы в норме. Пытаюсь сесть, и это мне удаётся. Меня раздели. На шее — плотный бинт. Понятно почему. Трогаю — вроде всё хорошо. Но снимать пока не стану. Я с такой нечистью не сталкивался ещё, и даже не слышал о подобной. Но если верить Ролло, а причин не верить ему нет, то водится здесь всякая нечисть, и не мало…

— Командир!

Вот, не успел подумать, а он тут как тут!

— Чего дёргаешься? Я уже в порядке. Лучше помоги одеться, и пусть мне завтрак несут. Есть хочу, как будто сто лет голодный просидел!

— Уже!

Воин улыбается, показывает за спину — там стоит накрытый покрывалом стол, от которого несутся ко мне, дразня ощущала, такие запахи… Торопливо натягиваю на себя висящие на стуле возле койки штаны и устремляюсь к еде. Плюхаюсь на сиденье, затем начинаю кидать в себя кусок за куском. Ароматное, свежезажаренное мясо прямо тает во рту, запиваю горячей наттой, и с каждым проглоченным куском ощущаю, как ко мне возвращаются силы и здоровье.

— Уф… Хорошо то как…

С сожалением смотрю на оставшееся, но внутрь уже не лезет. Глазами бы ел, да желудок уже полный!..

— Как ты, командир?

— Отлично!

Но пора приступать к обязанностям…

— Что с замком?

— Взяли. Вчера сдались, после того, как ты свалился.

— Вот и чудесно. Давай мы теперь делом займёмся. Зови сюда Грама.

Мужчина исчезает за пологом, и когда возвращается, ведя с собой моего зама по политике, я уже одет в обычную одежду:

— Садитесь, сьере офицеры. И — докладывайте: кого взяли, сколько пленных, что у нас с людьми и припасами…

Оба переглядываются, потом заговорщически подмигивают друг другу, Ролло вскакивает:

— Позвольте выйти на секунду.

Хм… Явно что — то приготовили. Интересное…

— Ладно. Давай, только недолго.

Парень снова выскакивает, и почти тут же возвращается. С ним — закутанная в покрывало фигура. Марг сдёргивает ткань, и моему взору предстаёт молодая женщина. Что — то знакомое сквозит в её чертах, хотя могу поклясться, что никогда раньше её не встречал. А главнокомандующий торжественно объявляет:

— Позволь представить, командир — маркиза дель Сехоро. Младшая. Собственной персоной.

От неожиданности я роняю бокал с наттой, который держу в руке, на земляной пол, и не веря своим ушам, переспрашиваю:

— Кто?!

— Маркиза дель Сехоро. С письмом от своего отца.

Лёгкий кивок головы Грама, и женщина лезет за пазуху. Я слышу треск рвущихся ниток, и передо мной на стол ложится клочок ткани, исписанный мелким бисерным почерком. От пота свинцовый карандаш поплыл, но разобрать слова можно, впиваюсь в них глазами: 'Атти дель Парда, сообщаю тебе, что у меня нет желания воевать против тебя. Потому что гибель людей играет лишь на руку врагам Фиори. Потому предлагаю тебе следующее — через две недели я соберу всех приспешников капитуляции нашего государства в замке Монро, что во владениях герцога дель Тохео. Если ты успеешь — то штурмуй, и ничего не бойся. Потому что я — на твоей стороне. Маркиз Оттон дель Сехоро.'

— Однако… Какой пассаж…

Я смотрю на младшую дочь маркиза. Затем спрашиваю:

— А как же его титул Тайного Владыки?