Андрэ Нортон - Камень предтеч. Звёзды, не нанесённые на карты

Кафу резким движением сгрёб их в кучку, словно хотел очистить стол для дела, и они исчезли в широком кармане. Он коснулся лба пальцами в приветствии принятом у его народа.

— Вижу тебя, Мэрдок Джорн.

— А я — тебя, Кафу, — Фотианцы не терпели выспренних обращений, предпочитая внешнюю простоту, за которой скрывалось огромное чувство собственного достоинства.

— Прошло много лет.

— Пять. — Подобно тому, как на Сорорисе меня вдруг охватило беспокойство, так и в этой, увитой ухоженными растениями комнате, у меня внезапно возникло желание поскорее закончить свои дела и уйти.

Ит шевельнулся у меня на плече, и мне показалось, что в глазах Кафу мелькнуло любопытство.

— У тебя новый компаньон, Джорн?

— Это пууха, — пояснил я, скрывая нетерпение.

— В самом деле? Очень интересно. Но, по–моему, ты пришёл не для того, чтобы обсуждать инопланетные формы жизни и течение лет. Что ты хочешь мне сказать?

Тут я удивился. Кафу нарушил обычай, так быстро перейдя к сути дела. Он даже не предложил мне сесть или выпить чего–нибудь освежающего, проигнорировав элементарные приличия. Я не знал, было ли это признаком враждебности или же чем–то другим. Очевидно было одно — принимали меня безо всякого радушия.

Я решил, что на такой приём следует ответить не меньшей прямолинейностью:

— У меня есть камни для аукциона.

Кафу поднял руки в жесте, который у его народа означал отказ.

— Тебе нечего продавать, Мэрдок Джорн.

— Нечего? А как насчёт вот этого? — Я положил на ладонь лучший из бериллов и подставил его под луч света. И я заметил, что этот свет обладает особыми свойствами — ни один фальшивый, отреставрированный или треснувший камень под ним не мог скрыть своих изъянов. В том, что мой зелёный берилл пройдёт эту проверку, я не сомневался.

— Тебе нечего предавать, Мэрдок Джорн. Ни здесь, ни на других законных аукционах или в торговых домах.

— Почему? — Его отчуждённость вызывала тревогу. Такой человек, как Кафу, не стал бы лгать, чтобы сбить цену. Если он говорит, что продать камни нельзя, значит так и есть, и любой законный рынок передо мной закрыт. Но оглушённый таким ударом, я ещё не пришёл в себя.

— Власти занесли тебя в список, как не заслуживающего доверия, — сообщил оценщик.

— По чьему требованию? — я в отчаянии ухватился за единственный способ спасения. Если у клеветника есть имя, я могу потребовать открытого разбирательства, конечно, предполагая, что я в состоянии оплатить издержки.

— С другой планеты. Имя — Вондар Астл.

— Но он мёртв! Он был моим хозяином, и он мёртв!

— Именно так, — согласился Кафу. — Но это было сделано от его имени с заверением его личной печатью.

Это означало, что сопротивление бесполезно, по крайней мере сейчас, когда я не в состоянии заплатить колоссальные суммы экспертам, которые будут вести это дело, причём, возможно, в судах нескольких планет.

Если я попал в список, ни один порядочный торговец не станет вести со мной дел. Кафу утверждает, что меня внесли туда от имени мертвеца. Но кто, и зачем? Патруль, не оставивший надежды втянуть меня в свою игру с поиском источника Камней Предтеч? Гильдия?

Камень Предтеч — ив самом деле, я давным–давно не вспоминал о нём, увлечённый своими торговыми операциями. Похоже, он снова, как яд, просочился в мою жизнь, чтобы разрушить её.

— А жаль, — продолжил Кафу, — камни, кажется, замечательные.

Я сложил бериллы в мешочек и убрал его в карман. Потом я поклонился, стараясь сохранить предельно бесстрастное выражение лица.

— Я прошу Вас великодушно простить меня за беспокойство.

Кафу ответил сдержанным жестом.

— У тебя есть могущественный враг, Мэрдок Джорн. Тебе следует гулять тихонько и внимательно присматриваться к теням.

— Если я вообще пойду гулять, — пробормотал я, ещё раз поклонился и покинул комнату, где мой триумф рассыпался в прах.

Это был конец. Я потеряю корабль, потому что не смогу оплатить стоянку и портовые власти арестуют его. Мало толку от камней, которые невозможно законно продать.

Законно…

— Да, возможно, именно этого они и хотят, — продолжил мою мысль Ит. — Но если осталась только одна дорога, придётся пойти по ней.

VIII

На большинстве планет найти человека, занимающегося нелегальной скупкой драгоценностей было бы намного проще, чем на респектабельной Лайлстэне. Здесь у меня не было никаких связей. И всё же мне не давал покоя какой–то неуловимый намёк, прозвучавший в словах Кафу.

Как он сказал? «Тебе нечего продавать на законных аукционах и в торговых домах.» Подчеркнул ли он слово «законных»? Не было ли это попыткой подтолкнуть меня к нелегальной сделке, чтобы затем получить долю от стоимости товара, положенную информатору? По отношению к человеку менее порядочному, чем Кафу, такие опасения могли быть оправданными. Но я был уверен, что фотианин не пожертвует своим добрым именем ради такого грязного дела. Вондар всегда относился к Кафу как к человеку, на которого можно положиться, и между ними была старая и крепкая дружба. Не промелькнула ли в его словах доброжелательность ко мне и не попытался ли он незаметно подсказать мне, что делать? А может быть я просто пытаюсь в отчаянии выдумать какой–то вариант спасения, и позволяю своему воображению заглушить здравый смысл?

— Нет, это не так. — Ит вновь прервал ход моих мыслей. — Ты прав, полагая, что он был настроен к тебе доброжелательно. Но в комнате было что–то, мешавшее показать это открыто.

— Слежка?

— Какое–то подслушивающее устройство. Я не очень хорошо разбираюсь в такого рода механизмах. Поэтому Кафу говорил не только для твоих ушей, думая совсем другое, и он сожалел о том, что ему приходилось делать. Кстати, такое имя как Тэктайль, тебе ничего не говорит?

— Тэктайль? — переспросил я, раздумывая о том, кто и почему установил слежку за Кафу. Единственное, что я смог предположить, это что Патруль до сих пор не отступился от своего, и продолжает оказывать давление, чтобы заставить меня принять схему, которую предложил мне человек, навязывавший выбранного ими пилота.

— Да, да! — нетерпеливо подтвердил Ит. — Но сейчас главное — не прошлое, а будущее. Кто такой Тэктайль?

— Я не знаю. А к чему это?

— Это имя промелькнуло в мыслях Кафу, когда он намекал на нелегальную сделку. И ещё была смутная картина какого–то дома с островерхой крышей. Я не успел уловить больше ничего, а через мгновение всё исчезло. У Кафу есть зачатки телепатических способностей и он почувствовал мысленное прикосновение. К счастью, он отнёс это на счёт следящего устройства и не заподозрил нас.