Владимир Круковер - Чужой из психушки (фрагмент)

17

Несмотря на фамилию ворчуном он не был. Ворчуном был другой редактор — средний.

18

В средние века полигисторами называли ученых, равно сведущих в различных областях знания. Имея себя в виду, Ломоносов полагал, что среди ученых людей встречаются "полигисторы, то есть разные науки знающие так довольно, что могут в них производить новые приращения".

19

Каждому свое по латыни и на немецком.

20

Имеются ввиду пострадавшие от тюрьмы или от геморроя.

21

Совдеповское изобретение, к обычной решетке приваривают сплошной железный лист, окончательно перекрывая приток воздуха и света в камеру. Считается, что это делается для того, чтоб зеки не могли общаться с соседними камерами. Только непонятно — кем считается?

22

Защитно-караульная служба, термин кинологов.

23

До вмешательства Столыпина зэков перевозили в товарных вагонах, как скот. Но возили их русские стражники. После революции в поездной охране всегда нерусские.

24

Что, кстати, не дало никакого эффекта. Уничтоженных бандитов сменяли новые, вместо старого президента появился новый, а любые насильственные социальные преобразования приносили лишь вред инертной массе общества.

25

Следственный изолятор.

26

Непередаваемое очарование есть в тенденции чиновников от педагогики объяснять очевидное. "Стол состоит из столешницы и четырех подставок, именуемых в просторечье ножками…" — это их стиль.

27

Все, что я беру в кавычки, — прямое цитирование изумительных перлов из учебника. Только профессиональный чиновник может в книге для детей вместо "зимой" писать "в зимний период времени", и надеяться, что голодный, напуганный ребенок будет "импровизировать" зубную щетку.

28

В учительском коллективе нет специалистов по ОБЖ, и уроки по этому предмету ведут педагоги самых разных профессий. Какое может быть доверие к пожилой и толстой "русачке" Марьи Ванне, когда она рассказывает о мужественном поведение на пожаре. И какое доверие может быть к учебнику, объясняющему детям, что ветки деревьев могут выколоть глаза, а кусты шиповника поцарапать…

29

"Группа товарищей проводила в последний путь дорого и уважаемого Леонида Ильича…" Но стоит заменить одно слово, как фраза станет живой: "Стая товарищей…".

30

Хотя в советское время как раз бы ответили, там строгий учет был. Другое дело, что ответили бы простой отпиской, но ответ бы был.

31

Эпиграф повторяется, так как предыдущую главу я бы читать не советовал. Так что, эпиграф повторяется для тех, кто совету последовал.

32

Точное указание на географическое расположение вовсе не значит, что в других судах иначе.

33

Начальник, а не институт.

34

Для интересующихся — небольшой рассчет. В сутки через Белорусский вокзал проходит порядка поллумиллиона пассажиров. По крайней мере, пятая их часть ВЫНУЖДЕНА посещать туалет. Цена входа десять рублей… Наверное, чиновники из МПС, отстроившие напротив неудобного, обветшавшего вокзала шикарный дом — контору, имеют и навар и от сортиров?

35

Снимающих клиентов на шоссе, на трассе.

36

нашем произв. кульминаций несколько, что еще более ярко выявляет сюжетные конфликты, цели героев и их внутр. качества. Хотя тут больше конфликтов с законом, чем сюжетных, так как ни сюжета, ни целей усмотреть в данном произв. не удается.

37

Тут Природа ввела интересную коррекцию в возможности Ыдык. Желание, направленное на ближнего нельзя было сразу пережелать, только по прошествии некоторого времени. Период времени зависел от силы желания.

38

Этот полковник никакого отношения к зоне в Красноярском крае не имеет, так как он начальник зоны строгого режима в городе Калининграде. Это метр с кепкой, насыщенный подлостью. С ним профессору еще предстоит встретиться, а наколка на заднице Бармалея появилась давно, когда Васильев еще был подполковником и терроризировал Гошу кандеями…

39

Старая 147 статья УК РСФСР — мошенничество, аферизм.

40

Зона строго режима номер девять.

41

Что — мою, я почему-то знал точно.

42

Как и горкома, райкома или крайкома

43

Шла Красная Шапочка по лесу. К бабушке шла. Корзиночка у нее в руках, в корзиночке нехитрая еда, на голове, естественно, шапочка красного цвета, личико в старорусском стиле: глазастая девчонка, с русыми косами, щеки румянные.

Идет себе Красная Шапочка, корзинкой помахивает, жует травинку какую-то, по сторонам зыркает. И встречается ей Волк. Но этот только первая встреча. Она известна нам из древних источников. И конец этой истории довольно-таки грустный. Мне, например, до сих пор не понятно, как детям можно было рассказывать такую неприятную сказку, в которой Волку распарывают живот. Причем делают это грубо, в условиях полного принебрежения к возможности инфекционного заражения брюшной полости. Да и бабушка, вылезающая из волчьего живота эстетических эмоций не вызывает. Медики, знакомые с резекцией кишечника, вполне мое негодование поймут.

А сейчас я хотел бы рассказать о второй встрече, в древних источниках не упомянутой. После Волка девочку остановил дяденька в длиннополом кожаном пальто. Пальто было старое, потертое до рыжих пятен, лицо дядьки поражало своей бумажной бледностью, такой оскорбительной в жаркое солнечное лето, на вытянутом подбородке дядьки росла жидкая светлая бороденка, глаза напоминали мятую промокашку, а голос его оказался тенорообразным с блеющими обертонами.

— Здравствуй, Маша, — сказал дяденька, — я твой Ваучер.

Доверчивая Красная Шапочка подняла на незнакомца круглые наивные глаза и

сказала кукольным голоском: