Роберт Силверберг - Время «Икс»: Пришельцы

— Да, Пятый, мэм.

— Ну, приветствую тебя, Энсон Пятый. Ая Синди Первая. Можно нам войти? Мы проделали долгий путь.

— Подождите здесь,— ответил он.— Я схожу и узнаю.

Он вприпрыжку побежал к главному дому. Там Чарли, Стив и Поль сидели в штурманской рубке, перед ними на столе были разбросаны распечатки.

— У ворот незнакомая женщина,— сообщил им Энсон.— И с ней какой-то иностранец. Она говорит, что ее фамилия тоже Кармайкл и когда-то давно она была замужем за братом Полковника, которого звали Майк. Понятия не имею, кто это такой. Похоже, она знает многих в нашей семье… У Полковника был когда-нибудь брат по имени Майк?

— Ничего не знаю об этом,— ответил Чарли.— Если и был, то еще до моего рождения.

Стив просто пожал плечами, но Поль спросил:

— Она очень старая? Старше меня на вид?

— Думаю, что да. Даже старше дяди Рона, может быть. Примерно такого возраста, как тетя Розали.

— Она назвала свое имя?

— Синди, так она сказала.

У Поля глаза полезли на лоб.

— Черт меня побери!

— Несомненно, так оно и будет, кузен,— сказал Рон, как раз в этот момент войдя в комнату.— Что случилось?

— Ты не поверишь! Но, похоже, посланница вернулась из другого мира и теперь ожидает у ворот. Синди, представляешь? Жена Майка. Вот дела, да?

У них тут было что-то вроде коммуны Кармайклов — все члены семьи Полковника жили вместе на вершине горы. Синди не ожидала этого. Здесь обнаружилось столько Кармайклов, считая и детей, что это действовало… угнетающе.

Было забавно увидеть их снова, этих людей, в некотором роде ее родственников. Вообще-то Синди никогда не была особенно близка ни с кем из них в те далекие дни жизни в Лос-Анджелесе. Чувствуя отношение к ней Полковника, они так и не позволили ей по-настоящему войти в круг семьи, кроме, может быть, первенца Полковника Энса, который всегда был с ней очень вежлив. Для остальных она была просто женой Майка, хипповатой и слегка не в себе, которая смешно одевается, говорит и думает. Они очень ясно давали Синди понять, что хотели бы иметь с ней как можно меньше дела. И она, в общем, была не против. У них своя жизнь, а у нее с Майком своя.

Но одно дело тогда и совсем другое теперь, когда Майка давным-давно нет, а мир изменился так, что прежде это и вообразить было невозможно. И сама она изменились, да и они тоже. Сейчас она не могла допустить, чтобы они оттолкнули ее.

— Не могу выразить, как я рада снова оказаться здесь, среди Кармайклов. Или впервые оказаться среди Кармайклов, по правде говоря. В старые добрые времена я никогда не была по-настоящему семейным человеком. Но теперь стала, в самом деле стала.

Они таращились на нее, словно на Пришельца или, может быть, Призрака, случайно забредшего в их дом на горе.

Синди пробежала взглядом по лицам, пытаясь вспомнить, что ей о них известно.

Ронни. Вот это наверняка Ронни, тот, что стоит в центре группы. Похоже, он тут у них главный, и это очень странно. В ее памяти Ронни сохранился как человек необузданный, ловкач, азартный игрок, биржевой делец, всегда державшийся в стороне от семьи. Если уж на то пошло, он был в семье «паршивой овцой» — даже больше, чем она. Но вот он стоит перед ней, лет пятидесяти или, может быть, пятидесяти пяти, крупный, сильный, чуть располневший с годами, с когда-то золотистыми, а теперь почти белыми волосами. И сразу видно, что внутренне он за эти двадцать лет изменился тоже, причем самым фундаментальным образом, стал гораздо сильнее и уравновешеннее. В прежние времена он никогда не выглядел серьезным, а теперь производил именно такое впечатление.

Рядом с ним его сестра Розали. Прежде, помнилось Синди, очень приятная женщина, да и сейчас она выглядела неплохо — высокая, статная, собранная. Ей, наверно, лет шестьдесят, но она казалась моложе. Когда-то Майк рассказывал Синди, что в юности у Розали были серьезные проблемы — наркотики, случайные связи,— но сейчас, без сомнения, все это осталось позади. Она вышла замуж за какого-то толстого простоватого парня, компьютерщика, и очень быстро совершенно переменилась. Рядом с ней он, наверно, и стоит, подумала Синди: крупный лысый мужчина с бледным лицом. Она не помнила, как его зовут.

А это… блондинка, худая, как жердь… наверно, жена Энса. С виду провинциальная простушка, абсолютно заурядная, она не вызвала у Синди никакого интереса. Еще одно позабытое имя.

Мужчина помоложе… Поль, наверно? Сын второго брата Майка. Ученый, когда-то был профессором колледжа в Эл-Эй. Приятный на вид, лет сорока пяти. Синди вспомнила, что у него была сестра, но не заметила ее среди присутствующих.

Что касается остальных, то четверо из них были молодыми людьми лет за двадцать, дети Энса или Поля, а пятый — тот самый подросток, сын Рона, который встретил их у ворот. Все они выглядели более-менее похоже, за исключением одного, самого старшего, неуклюжего, кареглазого и уже лысеющего; в нем было очень мало от Кармайклов. Это, наверно, сын Розали и ее компьютерщика, подумала Синди. Ладно, со временем она как следует разберется, кто есть кто. Оставалась одна женщина лет под пятьдесят, стоящая рядом с Роном. Ее лицо показалось Синди смутно знакомым, хотя на Кармайклов она была совсем не похожа. Темноглазая, с лицом хорошей лепки; жена Ронни, скорее всего.

Оглядев всех, она спросила:

— А Полковник? Что с ним? Он еще жив?

— Более или менее,— ответил Ронни,— Ему восемьдесят пять, и он очень слаб. Думаю, он скоро покинет нас. Он, конечно, чертовски удивится, увидев вас.

— И не слишком обрадуется, готова поспорить. Вы наверняка знаете, что он никогда не был высокого мнения обо мне. Может, не без оснований.

— Нет, сейчас он будет рад вас видеть. Вы — связующее звено между ним и его братом Майком. Теперь большую часть времени он погружен в прошлое. Конечно, ведь у него почти совсем не осталось будущего.

Синди кивнула.

— Кого-то еще нет… А-а, твоего брата Энса.

— Умер. Четыре года назад.

— Мне очень жаль. Он был прекрасный человек.

— Да. Но в последние годы много пил. Видите ли, он стремился во всем походить на Полковника, но не смог этого достигнуть. Никто не может. Однако Энс не сумел простить себе того, что так и остался просто человеком.

Синди еще раз оглядела всех. Может, она забыла про кого-нибудь спросить? Вряд ли. Она перевела взгляд на Халида, спрашивая себя, что он понял изо всего этого. Вид у него был совершенно безмятежный. И отсутствующий — точно его сознание странствовало где-нибудь на Марсе.

Та женщина сорока с лишним лет, которая стояла рядом с Ронни, весело сказала:

— По-моему, вы не узнали меня, да, Синди? Правда, мы провели вместе всего несколько часов.